Щедра земля русская на многообразие патологических типов, пронеслась мысль после того, как я бегло осмотрела бандитов. Правда, как я успела заметить, здесь была представлена земля не только русская.

Но откуда они взялись, господи? И Глеб куда смотрел? Дура, тут же сказала я себе, ты прекрасно знаешь, куда он смотрел…

Но Сашка такого бы не допустил, почему-то подумала я. Сашка всегда оставался начеку.

Дверцу с моей стороны дернули с силой и открыли. То же произошло и со стороны Глеба.

— Вылазьте и без глупостей, — прозвучал приказ.

Сумочка на плече, пронеслась мысль. Сумочку не отберут, а там видно будет…

Ничего не оставалось делать, как выйти.

— Пошла! — мне автоматом показали, в какую сторону.

С Глебом поступили менее вежливо.

Не прошло и минуты, как я сидела на заднем сиденье джипа с тонированными стеклами. По обеим сторонам примостились здоровенные лбы. Конечно, никто не посчитал нужным объяснить мне, куда меня везут.

Ехали мы не так чтобы и долго — примерно с полчаса, и городскую черту не покинули, что, откровенно говоря, меня удивило, а с другой стороны, и порадовало. Когда вылезли из джипа, я поняла, что мы стоим во дворе, образованном огромными современными домами. Район озера Долгое? Гражданка? К сожалению, я совсем не знаю север города, потому что всегда жила на юге, да и все подружки обитали поблизости, так что определить, где именно нахожусь, не смогла.

Рядом припарковался второй джип, из которого выволокли Глеба (опять гораздо менее вежливо, чем меня). «Ока», к моему большому удивлению, проехала дальше во двор к длинному ряду гаражей и остановилась перед одним из них. Из нее вылез парень, сидевший за рулем, и пошел открывать дверь гаража. Больше я ничего не видела — меня потащили к металлической двери без каких-либо надписей, расположенной практически у стыка двух домов. Судя по внешнему виду, нижний этаж, в котором она находилась, занимали то ли складские помещения, то ли магазин (эх, взглянуть бы на дом с улицы!), жилое пространство начиналось со второго. Первый подъезд соседнего дома находился через три окна от стыка, квартира первого этажа показалась мне необитаемой: я бросила взгляд на окна и не увидела там занавесок, внутрь заглянуть было невозможно, да и времени не было. Шли мы довольно быстро.

Один из сопровождавших меня парней позвонил в небольшой звоночек, расположенный справа от металлической двери: два долгих, два коротких. Вскоре послышался лязг замков, и дверь распахнулась. Глазка на ней не имелось.

Открыл парень лет тридцати в черном свитере и черных джинсах, кивнул при виде нас, внимательно на меня посмотрел и пропустил всех внутрь. Сзади вели Глеба. Он не сопротивлялся и не кричал. Я-то понятно, а он-то что? Но, как я догадывалась, «пушку» у него отобрали, да и парни имели над нами численное преимущество. Поблизости во дворе не наблюдалось никого, кто мог бы наблюдать за нашим вояжем.

Уже заходя в помещение, я бросила последний взгляд на свободу: в этот момент джипы куда-то отъезжали. В них осталась часть сопровождавших. К нам с Глебом приставили по два охранника.

Открывший дверь парень указывал дорогу. Мы в самом деле оказались на каком-то складе, где отсутствовали окна, стены и пол были бетонными, некрашеными и не облепленными ни плакатами, ни наклейками. Из основного коридора отходило несколько рукавов, длинных или нет — не представляю. Но если это обычная девятиэтажка, на особо протяженные рассчитывать не приходилось — дома-то наши вытянуты в длину, но уж никак не в ширину.

Наконец мы завернули, сделали пару шагов по ответвлению и оказались перед еще одной металлической дверью. Указывавший дорогу ее открыл.

— Проходи, — слегка подтолкнул меня в спину охранник.

— Нет, сюда мужика, — сказал парень.

Меня резко оттянули в сторону (чуть не вывихнув руку), я взвизгнула, мне велели заткнуться, а Глеба пинком отправили в погруженное во тьму помещение, где он с треском во что-то врезался и застонал.

— Ну зачем вы так?! — заорала я.

— Заткнись, а то и ты получишь, — прошипели на меня сзади.

В спину также ткнулось дуло (чего, не знаю), которое я почувствовала сквозь шубу, что послужило очень убедительным аргументом прекратить крики.

— Пистолет уберите, — тоненьким голосочком попросила я, когда указывавший дорогу парень уже запирал дверь, — а то шубу испортите, а она у меня одна.

— Как мы тебе шубу испортим? — хохотнул один из сопровождавших. Другие уставились в удивлении.

— Маслом. Ну вы же оружие смазываете?

После секундного молчания парни разразились диким хохотом. Причины его я не понимала, но вслух попросила посмотреть пистолет, чтобы убедиться, капает с него масло или нет. Желала я, конечно, совсем другого, но парням следовало представляться полной дурой. Тогда будет проще отсюда выбраться, считала я. Охранники же продолжали ржать, словно дикие жеребцы в степи.

Внезапно из длинного коридора прозвучал резкий окрик:

— Что здесь происходит?

В нашем отсеке тут же показался мужчина с восточной внешностью. Парни (на вид славяне) мгновенно заткнулись и сурово посмотрели в мою сторону.

Мужчина к нам приблизился, осмотрел меня так, словно впервые попал в зоопарк и увидел там диковинную зверюшку, о существовании которой раньше даже не догадывался, потом повернулся к охранникам и поинтересовался, в чем дело.

— Да вот… — открыл рот один из тех, что всю дорогу сюда ехали рядом со мной.

— Я попросила не пачкать мне шубу маслом, — встряла я. — Вы же не будете мне новую покупать, если ваши подчиненные мне эту испортят?

Я почему-то не сомневалась, что восточный мужик — начальник над охранниками.

Мужчина опять на меня вылупился, словно вдруг увидел говорящего дикобраза, а его молодцы молчали.

— Или купите? — решила я продолжить интеллектуальный разговор.

Я осмелела: вроде бы меня тут бить никто не собирается, обращались довольно вежливо (в меру, конечно, но кто этих молодцев учил?), я предполагала, что меня привезли сюда поговорить. Ну, может, хотят за меня выкуп какой-то получить. Правда, на это рассчитывать не приходится, о чем придется тут же поставить господ в известность. А что буду говорить — решу по обстановке. Лапшу на уши я в последнее время научилась вешать, причем довольно успешно.

Еще я считала, что должна постараться взять инициативу в свои руки, а какой себя дальше представлять (пай-девочкой или оторвой), покажет ситуация.

— Вы, случайно, не Иса? — спросила я у восточного мужчины, так пока еще не решившего, что сказать, и что-то обдумывающего.

Он резко дернулся, парни, меня сюда доставившие, на меня вылупились.

— Простите, вы говорить умеете? — обратилась я непосредственно к восточному типу, хотя уже слышала его райский голосочек на повышенном тоне. — Вам понятны мои вопросы?

Он смотрел на меня пару секунд, потом дико расхохотался, держась за живот. Охранники последовали его примеру. Я что, попала в лапы к какому-то сумасшедшему? В филиал психбольницы?

— Не понимаю причин столь бурного веселья, — заметила я, тем временем прикидывая, хватит ли моих скромных запасов серной кислоты на шестерых мужиков, и пришла к неутешительному выводу, что у меня ее маловато. Надо подождать, когда меня оставят в сопровождении хотя бы двух, и тогда уже пытаться выбраться. Надеюсь, что выход отсюда найду. В особенности если тут основной коридор один.

Отсмеявшись, восточный мужчина глянул на меня внимательно (в его глазах оставались смешинки) и сказал:

— Пойдемте со мной.

— Куда? — спросила я.

Но он уже повернулся спиной.

— Иди, — шепотом сказал один из молодцев, легонько подталкивая меня в спину — на этот раз рукой.

Я пошла. За мной последовали двое охранников — те, что сидели по бокам в машине.

Я усиленно пыталась сориентироваться, но тут было столько коридоров, что я, честно говоря, запуталась.