Белл оглянулся. Женщины уже очутились прямо между ним и «5-22», а тот бежал, не отрывая взгляда от детектива и сжимая в руке пистолет.

– Тревога, тревога! Угроза жизни для двух женщин. Подозреваемый вооружен. Повторяю, у него пистолет. Вызываю подкрепление.

Белл потянулся за своей «береттой», и в тот же момент одна из женщин пронзительно завизжала при виде «5-22», отпрянула назад и всей тяжестью навалилась на детектива. Тот потерял равновесие и упал на колени, выронив пистолет. Убийца замер на месте, растерянно моргая; наличие оружия у профессора университета явно поставило его в тупик. Однако он быстро пришел в себя и прицелился в Белла, когда тот уже полез рукой за вторым пистолетом.

– Не делай этого! – заорал «5-22». – Даже не пытайся!

Полицейскому не оставалось ничего другого, как поднять вверх обе руки. Он услышал голос Селлитто:

– Первая группа прибудет через тридцать секунд, Роланд.

Убийца ничего не сказал, только велел женщинам проваливать (что те не замедлили сделать), а сам шагнул вперед, продолжая держать Белла на мушке.

Тридцать секунд…

Все равно что целая вечность, подумал детектив, тяжело дыша.

Капитан Джозеф Мэллоу шагал по людной улице от паркинга к Полис-плаза-один и возмущался про себя, почему до сих пор ему не доложили о ходе операции с участием детектива Роланда Белла. Понятно, Селлитто и Райм наизнанку выворачивались, лишь бы повязать преступника, и капитан с неохотой пошел им навстречу, хотя эта дурацкая затея с пресс-конференцией уже переходит все границы и, если их план не сработает, о последствиях даже подумать страшно.

Впрочем, неприятностей не избежать и в том случае, если все пройдет, как задумано. Водить за нос прессу никому не позволено. Особенно нью-йоркскую прессу.

Не выдержав, Мэллой полез в карман за своим сотовым телефоном, как вдруг ему в спину уперлось что-то твердое и недоброе. Ствол.

О нет.

У Мэллоя заколотилось сердце.

Сзади послышался спокойный голос:

– Не оборачивайтесь, капитан. Если обернетесь и увидите мое лицо, умрете на месте. Все ясно?

Мэллоя почему-то удивило, что, судя по речи, незнакомец был образованным человеком.

– Постойте…

– Все ясно?

– Да. Но…

– За тем углом поверните направо в боковую улочку и продолжайте движение.

– Только…

– Пистолет без глушителя, но при выстреле в упор трудно определить, откуда звук. Я исчезну раньше, чем упадет ваше тело. Пуля пробьет его навылет и в такой толпе наверняка заденет кого-то еще. Вы же этого не хотите, правда?

– Кто вы?

– А сами не догадываетесь?

Джозеф Мэллой давно связал свою судьбу с работой в правоохранительных органах, а после гибели жены от руки одурманенного наркотиками грабителя эта профессия стала для него единственным смыслом жизни. Конечно, теперь он начальник, чиновник, но сохранил оперативную интуицию, выработанную за годы службы в Южном Мидтауне. Поэтому капитан сразу понял:

– «5-22»!

– Что?

«Спокойно. Только спокойно. Начнешь дергаться – потеряешь контроль».

– Вы тот, кто в воскресенье убил женщину, а вчера смотрителя на кладбище.

– Что значит «5-22»?

– Это условное обозначение, присвоенное вам в нашем управлении. Неизвестный подозреваемый номер «5-22». – Ему надо подбросить немного информации. Пусть расслабится. И необходимо поддерживать разговор.

Убийца рассмеялся.

– Номер? Любопытно… Теперь направо.

«Так. Если бы он хотел тебя убить, уже убил бы. Но ему нужно что-то выведать, либо он похищает тебя ради достижения какой-то цели. Спокойно. Убивать тебя он не собирается, раз не хочет, чтобы ты видел его лицо. Кажется, Лон Селлитто говорил, что между собой они называют его „всезнающим“. Тогда вытяни из него немного полезной для дела информации. Попробуй убедить его в том, что лучше отпустить тебя. А может, заговорить ему зубы и, когда он зазевается, убить его голыми руками?»

Джо Мэллой был вполне способен на такое как физически, так и морально.

В глубине узкого переулка «5-22» велел Мэллою остановиться и натянул ему на глаза капюшон из толстой ткани. Тот вздохнул с облечением. Хорошо. Пока я не вижу его лица, буду жить. Потом «5-22» стянул ему запястья скотчем и обыскал. Ведомый за плечо твердой рукой, Мэллой пошел вперед, а после втиснулся в автомобильный багажник.

Затем была поездка в удушающей жаре закрытого, тесного пространства, с поджатыми к подбородку ногами. Так, малолитражка – принято к сведению. Масло не горит, хорошая подвеска – принято к сведению. Отсутствует запах кожи – принято к сведению. Мэллой пытался запоминать повороты, но скоро сбился. Прислушивался к звукам снаружи: шум машин, треск перфоратора – ничего необычного для Нью-Йорка. Крики чаек и корабельный гудок. Как это поможет сориентироваться на местности, если Манхэттен – остров? Надо засечь что-то действительно стоящее!.. Постой-ка – усилитель рулевого управления шумит. Годится – принято к сведению.

Спустя двадцать минут машина остановилась. Капитан услышал, как со скрежетом опускается гаражная дверь – большая, на скрипучих шарнирах или колесиках. Багажник открылся так внезапно, что Мэллой даже вскрикнул от неожиданности. Его окатила волна затхлого, но прохладного воздуха. Он с натужным сипением втянул его в легкие сквозь повлажневшую шерстяную ткань капюшона.

– Вылезайте.

– Позвольте мне объяснить вам кое-что. Я капитан…

– Мне известно, кто вы.

– Я обладаю широкими полномочиями в полицейском управлении Нью-Йорка. – Мэллой был рад, что его голос звучал твердо и убедительно. – Мы с вами могли бы договориться.

– Идите со мной.

«5-22» повел его по гладкому полу.

Потом усадил.

– У вас, конечно, есть повод быть недовольным. Но я готов помочь вам. Расскажите мне, почему вы совершаете все эти преступления?

Молчание. Что дальше? У Мэллоя пока нет никакой возможности применить силу. Сумеет ли он воздействовать на сознание этого маньяка? Отсутствие капитана уже наверняка замечено, а Селлитто и Райм, возможно, догадались, что произошло.

И тут Мэллой услышал звуки.

Что это значит?

Несколько раз щелкнуло, заговорил чей-то голос с неживым, механическим тембром. Похоже, убийца опробовал магнитофон.

Потом что-то звякнуло, опять и опять, будто раскладывали непонятные металлические инструменты.

И наконец, неприятный скрип колесиков стула, трущихся о бетонный пол. Убийца придвинулся вплотную к Мэллою, так что их колени соприкоснулись…

Охотник за вознаграждением.

Они взяли чертова охотника за вознаграждением.

Или, как он сам себя называет, «специалиста по возвращению залогов».

– Как, мать его, такое могло случиться? – задал вопрос Линкольн Райм.

– Выясняем, – сердито буркнул Лон Селлитто, стоя, покрытый потом и пылью, возле строительной площадки. Рядом на бордюре сидел в наручниках тот самый мужчина, что преследовал Роланда Белла.

Нет, его не арестовали. И вообще он не совершил ничего противозаконного; у него имелась лицензия на ношение оружия и ордер на гражданский арест объявленного в розыск преступника. Но Селлитто был настолько раздосадован, что приказал надеть на «специалиста» наручники.

Роланд Белл обзванивал другие оперативные группы, пытаясь выяснить – пока безрезультатно, – не заметил ли кто в прилегающем районе подозрительной личности, соответствующей скудному описанию «5-22».

– С таким же успехом его можно искать в Тимбукту, – произнес Белл своим протяжным говорком и сложил мобильник.

– Послушайте… – подал голос со своего бордюра охотник за вознаграждением.

– Заткнись! – рявкнул на него в третий или четвертый раз внушительный Селлитто и вернулся к прерванной беседе с Раймом. – Короче, он пасет Роланда, потом делает резкое движение и вроде бы собирается его вырубить. А потом оказывается, у него есть ордер. Принял Роланда за некоего Уильяма Фрэнклина. Они якобы похожи, Роланд и Фрэнклин. Тот проживает в Бруклине, находится под следствием по обвинению в нападении со смертельным исходом и незаконном хранении оружия и не является в суд в назначенный день. Залоговая компания разыскивает его уже полгода.