Неужели все это пойдет прахом? Черт подери! Ну хорошо, Райм умница и больше остальных заботится, чтобы все преступники очутились за решеткой. Но неужели нельзя обойтись без нарушения закона? Черт, ему-то сейчас ничего не грозит. Сидит себе дома в своем кресле под присмотром прислуги.

Ну почему Пуласки должен быть агнцем, посланным на заклание?

И тем не менее молодой полицейский смог отогнать крамольные мысли и сосредоточиться на своем секретном задании. «Ну давай же, давай!» – подгонял он программу, не зная, возымели ли действие его понукания. На экране не было ни сменяющихся цифр обратного отсчета, ни заполняющейся слева направо полосы, как обычно показывают в кинофильмах. Только неизменная рамка свидетельствовала, что сбор информации на «свободном пространстве» памяти диска продолжается.

Программа работает…

– Что там было, Пуласки? – послышался в трубке голос Райма.

– Ничего, уже ушли. Все в порядке.

– Процесс идет?

– Вроде да.

– Вроде?

– Тут… – В рамке появилось новое сообщение: «Работа завершена. Хотите создать файл?»

– Все, закончилось. Спрашивает, хочу ли я создать файл.

Шарнек снова взял бразды правления в свои руки.

– Это очень важно. Делай в точности то, что я тебе скажу.

Он стал давать инструкции, как сохранить информацию в файлах, сжать их и скачать на переносной жесткий диск. Мокрый от пота, Пуласки трясущимися руками выполнял указания. За считанные минуты все было сделано.

– Теперь тебе надо стереть свои следы, восстановить все как было. Чтобы никто таким же образом не вычислил и тебя.

Шарнек велел Пуласки войти в регистрационные файлы и продиктовал ему еще несколько команд. Наконец и эта задача была выполнена.

– Ну, кажется, все.

– А теперь сваливай, сынок, – напутствовал молодого полицейского детектив Райм.

Пуласки бросил телефонную трубку, отсоединил кабель переносного драйва, запихал его в тот же карман и выключил компьютер. Затем встал и выглянул в коридор, удивленно заморгав на охранника, подошедшего совсем близко к двери переговорной комнаты. Пуласки узнал его – именно этот сопровождал Амелию при осмотре ячеек данных, всю дорогу следуя вплотную за ней, будто конвоировал магазинного воришку в офис менеджера, где тот должен дожидаться приезда полиции.

А вдруг охранник подглядывал за ним?

– Господин полицейский, я провожу вас в кабинет Эндрю.

Его лицо и глаза оставались совершенно непроницаемы. Пуласки зашагал по коридору, охранник за ним. При каждом движении нога терлась об увесистый драйв, отчего кожа горела, будто от раскаленного металла. Пуласки на ходу поглядывал на потолок, но не видел этих чертовых камер – сплошная звукоизолирующая плитка.

Молодому полицейскому начинало казаться, что в ярко освещенных белых коридорах «серой глыбы» могут обитать только психопаты.

Увидев Пуласки в дверях своего кабинета, Стерлинг жестом пригласил его войти, не забыв перевернуть обратной стороной документы, с которыми работал.

– Вы получили все, что хотели, господин полицейский?

– Да, получил.

В подтверждение чего Пуласки поднял перед собой компакт-диск со списком клиентов, как школьник на уроке показывает нужную картинку в ответ на вопрос учителя.

– Отлично.

Отливающие блеском зеленоватые глаза генерального управляющего «ССД» осмотрели его с головы до ног.

– А как продвигается расследование?

– Вполне успешно! – выпалил Пуласки первое, что пришло в голову, чувствуя себя полным идиотом. А что сказала бы на его месте Амелия Сакс? Он и понятия не имел.

– Вот как? Нашли что-нибудь полезное в списке клиентов?

– Я просто проверил, везде ли пропечатался текст, содержание же будут изучать у нас в лаборатории.

– В какой лаборатории? Это та, что в Куинсе? Так, значит, там находится штаб расследования?

– Там мы тоже работаем, и еще в нескольких местах.

Стерлинг только улыбнулся профессиональной скрытности Пуласки и не стал добиваться ответа на свой вопрос. Генеральный управляющий был ниже молодого полицейского на четыре или пять дюймов, но Пуласки казалось, что это не мешало информационному магнату смотреть на него свысока. Стерлинг вышел вместе с ним в приемную, где сидели секретари.

– Ну что ж, звоните, если понадобится наше содействие. Мы с вами на все сто процентов.

– Спасибо.

– Мартин, сделайте то, о чем мы с вами говорили накануне. И проводите к выходу господина полицейского.

– Спасибо, я сам.

– Он вас проводит. Желаю вам доброго вечера.

Стерлинг вернулся в свой кабинет. Дверь за ним затворилась.

– Подождите минуту, – сказал Мартин и, чуть отвернувшись, чтобы не слышал полицейский, продолжил прерванный разговор по телефону.

Пуласки подошел к двери и выглянул в коридор. Поодаль, из какого-то офиса, вышел человек. Он вполголоса разговаривал по сотовому телефону – очевидно, в этом секторе здания связь работала. Мужчина прищурился, глядя на Пуласки, коротко попрощался с собеседником и сложил свой мобильник.

– Извините, вы из полиции, Пуласки?

Тот кивнул.

– Я – Энди Стерлинг.

Ну конечно, сын мистера Стерлинга.

Темные глаза молодого человека уверенно встретили взгляд полицейского, хотя рукопожатие вряд ли можно было назвать мужским.

– Вы мне звонили, кажется. Отец оставил записку, из которой следует, что у вас ко мне есть разговор.

– Да, верно. У вас найдется минутка?

– Да, что вы хотели?

– Нам надо знать, где находились в воскресенье днем некоторые сотрудники «ССД».

– Я был в турпоходе в Вестчестере. Прибыл туда где-то в полдень, а вернулся…

– О нет, где вы были, нас не интересует. Я просто проверяю алиби вашего отца. Он сказал, что звонил вам около двух часов дня из Лонг-Айленда.

– Да, звонил. Правда, я не стал отвечать. Не хотел прерывать поход. – Энди понизил голос. – Эндрю не умеет отделять работу от проведения досуга. Я боялся, что он велит мне приехать в офис, а так не хотелось портить себе выходной. Я перезвонил ему позже, примерно в половине четвертого.

– Можно, я посмотрю ваш телефон?

– Конечно, пожалуйста.

Энди открыл «раскладушку» и высветил список входящих звонков. Там значилось несколько номеров, с которых ему звонили воскресным утром, а послеобеденному звонку соответствовал номер, тот, что ему предоставила Сакс: номер телефона в доме Стерлинга на Лонг-Айленде.

– О'кей. Благодарю. Вопросов больше нет.

На лице молодого человека отразилась тревога.

– Как я слышал, произошло нечто ужасное. Какую-то женщину изнасиловали и убили?

– Совершенно верно.

– Вы уже знаете, кто преступник?

– У нас есть несколько версий.

– Хорошо. Всех таких надо ставить к стенке.

– Спасибо, что уделили мне время.

Молодой человек зашагал прочь по коридору. В эту минуту вышел Мартин и, бросив взгляд вслед удаляющемуся Энди, обратился к Рону:

– Прошу следовать за мной, господин полицейский.

С улыбкой, больше похожей на недовольную гримасу, Мартин направился к лифту.

Пуласки с новой силой охватило нервное возбуждение. Он представил себе, как на выходе все уставятся на его брючный карман, точнее, на отчетливо проступающие в нем выпуклые очертания драйва. От чрезмерного волнения у него даже развязался язык.

– Мартин, а вы давно здесь работаете?

– Да.

– Вы тоже разбираетесь в компьютерах?

Иного рода улыбка, но так же ничего не значащая, как и первая.

– Не очень.

Шагая по стерильному черно-белому коридору, Пуласки испытывал ненависть к этому зданию. Ему было душно, он задыхался. Хотелось поскорее очутиться на улице, лучше всего в Куинсе или даже в Южном Бронксе. Там он чувствовал себя уверенно, несмотря на возникавшие порой действительно опасные ситуации, так как знал, что закон на его стороне. А теперь его так и подмывало броситься бежать сломя голову прочь отсюда.

В общем, у него начинался приступ паники.