Старый гард встал за пульт управления стендом, и мишени начали двигаться по весьма замысловатым траекториям. Наставница отдавала команды и анализировала ошибки в поведении воспитанника, пытавшегося научиться управлять импульсом ментальной энергии. Первые полчаса у него вообще ничего не получалось, скорее всего, оттого, что он попытался одновременно жонглировать эмосом. В результате пару раз его молнии даже полетели в сторону защитных щитов, подтвердив необходимость их присутствия в тренировочном зале. Кончилось тем, что Таира запретила ученику крутить маятник, и у него появились робкие успехи в прицельном молниеметании.

После первых попаданий они сделали перерыв на отдых и восстановление сил Роджера. Новобранец всячески пытался уверить учителей, что он готов продолжать тренировки, но дядька оказался неумолим:

— Я знаю, что ты молод и полон сил, но для успешного обучения нужна свежесть, поэтому после каждого часа тренировки будут двадцать минут перерыва. Да и нам с Алисой отдохнуть не помешает.

— Это точно, — согласилась наставница. — Возвращаясь к нашему утреннему разговору, ты всерьез считаешь, что договориться с кобортами по-хорошему не удастся?

Роджер понял, что он проспал кое-что из интересного, а Рамзес, блаженно растянувшись на матах в углу зала, ответил:

— Мое мнение большой роли не играет, но как ты себе представляешь такую картину? Некоторые наивные бранды, никогда не имевшие слуг, шаблонно считают четлан какими-то роботами, действующими строго по алгоритму. А ведь это живые разумные существа, и не надо пытаться подчеркивать собственное превосходство, употребляя термин «полуразумные». Наличие или отсутствие третьей сигнальной системы не свидетельствует об избранности расы. Среди четлан, помимо ручных кобортов, хватает и агрессивных диких. Впрочем, прирученные тоже к нам относятся хорошо, лишь пока им активно промывают мозги. Даже если мы сумеем договориться с властями, где гарантия, что их диссиденты не организуют свой Храм, своеобразный ку-клукс-клан для тайной борьбы с леомурами? И что мы им противопоставим?

— Ну, если мы договоримся с правительством, их могут объявить их вне закона.

— Могут, но никто не станет всерьез бороться против своих в пользу чужих, а мы при этом потеряем право копаться в мозгах четлан, иначе договориться вообще не удастся.

— Что же делать?

— Не знаю. Это ты спрашивай у Привратника, а я просто старый бывший гард, приставленный к вам в качестве дядьки. Меня учили не философствовать, а защищать.

— Для простого гарда ты очень неплохо излагаешь и аргументируешь.

— Думаю, что в этом нет ничего удивительного, — не выдержав, вмешался в диалог Роджер. — У Рамзеса было немало времени поразмышлять, пока он скрывался от гильдии и больше года молчал в Храме. Да и собеседники ему все время попадались интересные: Хесус, Учитель, Привратник.

— Ну, с вашим духовным наставником общаться приходилось не так уж и часто, ему ж никто не приказывал опекать меня.

— Извини, дядька, за прямой вопрос, — все-таки решился спросить ученик. — Мне только так кажется, или ты действительно относишься к идеологии Храма скептически?

— Если бы я был фанатиком, то меня давно бы перевели в боевые монахи. Но все прекрасно понимают, что гарды воспитываются в духе здорового скептицизма и практицизма, чтобы на них невозможно было воздействовать идеологически.

— Постой, — удивилась Алиса. — Но ведь никто не знал, что ты бывший гард.

— Не знали подробностей моей истории, но скрыть от Привратника службу в гильдии было невозможно.

— Получается, ты вообще не бранд. Но что тогда делаешь в Храме?

— Кого интересует идеология, если я обрел здесь свой дом?

Несколько минут новички молча обдумывали слова дядьки, но вопрос, заданный в конце концов начинающим храмовником, оказался совсем из другой области:

— А почему ты говоришь, что нам нечего противопоставить диким четланам? Почему мы не можем использовать ментальные молнии против них, или они устроены по-другому?

— Все разумные существа устроены схожим образом, только размеры у всех разные и чувствительность к возмущениям в астрале неодинакова. Как правило, чем крупнее особи, тем прочнее связи. Чтобы просто оглушить среднего четланина, пять-шесть сильных лиатов должны сформировать строй. В одиночку никаких шансов.

— А шорги?

— Что шорги?

— С ними можно справиться?

— Они все разные, те породы, которые выводились специально для борьбы с брандами, практически неуязвимы для ментальных ударов. У них связи, как канаты.

— Что, никаких шансов?

— В одиночку? Либо удирать, либо бить когтями по глазам, если бежать некуда.

— А можно действовать тоньше, обманом?

— В драке обманом? Ну, не знаю, попробовать можно, только что это даст, не понимаю.

— Есть приемы и против шоргов, только их отрабатывать долго, — вмешалась Алиса. — А тебе пока надо простейшие удары освоить. Перерыв закончен.

Следующий час Роджер отрабатывал точность поражения движущихся мишеней, при этом Рамзес постепенно наращивал скорость их перемещения и усложнял траекторию. Наставница очень едко комментировала промахи, но при этом давала дельные советы по исправлению просчетов, поэтому к концу часа ученик метал молнии, практически не задумываясь. После очередного философского перерыва началось обучение координации астральных движений, что заняло весь этот день и половину следующего.

К счастью, кандидат в храмовники оказался не только выносливым, но и упрямым. После десяти часов безуспешных попыток даже терпеливый дядька начал ворчать, что не всякого зайца можно научить курить. Требуемый автоматизм движений у ученика появился лишь после обеда на второй день обучения в зале. Бригада как обычно после дня отдыха дежурила по гарнизону.

Багир, проходивший мимо зала после развода караула, заглянул лично убедиться в бесплодности попыток обучения. Сработал ли обратный визит-эффект или просто настало время проявиться тренировкам мышечной памяти, но при начальстве Роджер поразил восемь мишеней из десяти. Бригадир обозвал дядьку с Алисой хитрецами, которые пытаются приуменьшить успехи обучаемого, чтобы подольше поволынить в учебке.

Обиженные наставники после ухода контролера устроили подопечному, невольно подставившему их, изматывающую тренировку с полной выкладкой. От перегрузки не спасали даже двадцатиминутные антракты, в ходе которых его нашпиговывали теоретическими знаниями. Как он в тот вечер добрался до лежанки, Тобио Экселанц Сильвер не помнил даже смутно.

Пробуждение пришло с ощущением нелепого похмелья, которого просто не могло быть. Причем, не могло быть и теоретически, поскольку у леомуров не принято употреблять алкогольные напитки. Голова по тяжести мыслей напоминала огромный свинцовый колокол, в который с бесстыдной регулярностью и недопустимой частотой врезался многопудовый язык. Самое неприятное, что язык этот принадлежал велеречивому настоятелю. Туго соображающий Роджер решил, что он все еще не вырвался из пут ночного кошмара.

Правда, с трудом приподнятое веко одного из глаз позволило убедиться, что действительность слабо отличается от дурного сна. Глава Храма по кличке «Крот» действительно навестил их казарму с утра пораньше. Точнее, не просто заглянул поздороваться, а сидел у стола и вел обстоятельную беседу с бойцами, обращаясь преимущественно к бригадиру.

Речь шла о каком-то планируемом нападении. Целью операции был не захват контроля над складом продуктов и лекарств, а демонстрация беспомощности соронгов, своеобразный щелчок по носу зажравшихся властей. Сделать это требовалось изящно и незаметно, поскольку правящие уделили особое внимание безопасности хранилища. Мортафей решил привлечь к этому делу бригаду Багира, как самую опытную и дерзкую.

Они долго обсуждали технические детали, в которых Роджер ни черта не смыслил. Такие термины, как снятие сигнализации и дезактивация ловушек, использование ментального сканирования и линий связи, почти не задерживались в его сознании. Главное, чего удалось добиться участникам совещания, так это разбудить юного бойца, у которого после вчерашнего болели все клеточки мозга, включая самые мелкие.