К тому времени, как часы пробили шесть, Картер перевел почти всю страницу:
ВСЕГДА!!!
– ПОДДЕРЖИВАЙ ДРУЖЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ С ДРУГИМИ ИЛЛЮЗИОНИСТАМИ
– СОХРАНЯЙ СПОКОЙСТВИЕ ДУХА
– НАКАЗЫВАЙ НАГЛЕЦОВ
– СООБРАЖАЙ НА ХОДУ
– ГЛАДЬ СВОИ ШЕЛКОВЫЕ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ И ЧИСТИ БОТИНКИ
– УВАЖАЙ ЗРИТЕЛЕЙ
– если на сцене есть кто-то из добровольцев, вежливо попрощайся с ними и НА ПОКЛОНЫ ВЫХОДИ ОДИН
НИКОГДА!!!
– НЕ ОБЪЯСНЯЙ И НЕ ПОВТОРЯЙ ФОКУС
– НЕ СМОТРИ ТУДА, КУДА НЕ СЛЕДУЕТ СМОТРЕТЬ ПУБЛИКЕ
– НЕ ПУТАЙ СМЕЛОСТЬ С НАГЛОСТЬЮ
– НЕ КРАДИ У ДРУГОГО ИЛЛЮЗИОНИСТА РЕКВИЗИТ, РЕПРИЗЫ ИЛИ АФИШИ
– НЕ ПРИБАВЛЯЙ К СВОЕЙ ФАМИЛИИ «УДИВИТЕЛЬНЫЙ», ПОКА НЕ СТАЛ УДИВИТЕЛЬНЫМ
– НЕ ВЫКАЗЫВАЙ СТРАХ – НЕ ОШИБАЙСЯ
Чарльз переводил до тех пор, пока фраза не обретала смысл, но не вникал в то, что получилось. Хотя он несколько раз брался за работу, закончить ее в тот день не удалось. Оставался последний абзац, напечатанный жирным готическим шрифтом, который Картер перевести не смог. «Puisque toutes les créatures sont au fond des frères, il faut traiter vos bêtes comme vous traitez vos amis». Что-то насчет животных, друзей и братьев, однако смысл ускользал, и Картер оставил ее на потом.
Он подбросил в камин дров. Время от времени заглядывал Джеймс, один раз с едой; Картер не обращал внимания.
Почувствовав, что наступил нужный момент, он в свете камина открыл книгу на первой странице. В руке у него была колода карт.
Глава 5
– Смотри, Джеймс. Это твоя карта?
– Нет! – захныкал Джеймс.
– Ты не смотришь! Придется начать сначала.
– Я устал. Который час?
Они решили встретить Новый год сидром, но в десять – три часа назад – Джеймс пожаловался, что уже поздно, и Чарльз остановил все часы в комнате.
– Половина одиннадцатого. Возьми карту. – Чарльз снова раскрыл колоду веером.
– Я не могу сидеть до двенадцати! – заныл Джеймс.
– Уйдешь спать, как только у меня получится фокус.
– А когда это будет?
– Когда я угадаю карту.
Джеймс посмотрел на карту и положил ее обратно.
Картер перетасовал колоду.
– Постучи по ней два раза.
– Зачем?
– Делай, что говорят, и не хнычь.
Джеймс тронул колоду с таким видом, будто это стоит ему неимоверных усилий.
– Вот.
Картер снял верхнюю карту.
– Это была шестерка пик?
Джеймс пожал плечами.
– Не помню.
– Джеймс!
Картер собрался ущипнуть брата за щеку, но вспомнил: Джеймс – доброволец, и с ним надо обращаться учтиво. Он набрал в грудь воздуха.
– Извини. Нам надо отработать этот фокус. Еще раз, а потом… потом будет сюрприз.
– Какой?
Картер не ждал этого вопроса и не приготовил ответ.
– Это сюрприз.
– Ты не будешь меня снова лупить?
– Нет, сюрприз хороший. – Картер перетасовал колоду и раскрыл ее веером. – Сосредоточься на карте. Мы оба сосредоточимся.
Джеймс выбрал карту и положил ее на место. Картер снова перетасовал колоду.
– Я сосредоточился, – тихо сказал Джеймс.
– И я. Постучи.
Джеймс постучал по колоде. Картер снял верхнюю карту – девятку бубен.
– Ой! – Джеймс схватил карту и выпрямился. – Как ты это сделал?
– Хорошо получилось, правда?
– Еще раз!
– Ладно. Я… – Он замер. – Не могу.
– Почему?
– Такое правило.
Поскольку Картер твердил о правилах уже несколько часов, Джеймс понимающе кивнул.
– И не можешь объяснить, как это делаешь. Как с веревкой, которую разрезал и соединил снова.
Джеймс на мгновение оживился – это значило, что он в любой миг может снова раскапризничаться, а Картер не хотел терять зрителя.
– А теперь сюрприз.
– Какой?
Картер пожалел, что не умеет подчинять людей своей воле – необходимое умение для фокусника. Он собрал всю природную серьезность и сказал:
– Не знаю, хочешь ли ты…
– Чарли!
– Нет, правда. Может, тебе не понравится. Однако ты можешь узнать, как делать фокусы, только никому не рассказывай. Сюрприз такой: я хочу, чтобы ты был моим ассистентом.
– Каким? Для чего?
– Для магического представления, которое я буду показывать.
– Это плохой сюрприз. Почему нельзя мне быть магом, а тебе – ассистентом?
Чарльз закусил губу. Так не годится. Однако Джеймс задал хороший вопрос, который требует уважения.
– Я тоже иногда буду ассистентом. Мы будем меняться. Джеймс задумался.
– Ладно.
– Хочешь потренироваться?
– Я ложусь спать. Разбуди меня, когда наступит 1898 год. Вскоре после этого Джеймс закрыл глаза.
Как выяснилось, у профессора Кейса были советы насчет ассистентов. «По возможности выбирайте помощника с внешностью тупицы, которого сто иллюзионистов за сто лет не выучат простейшему трюку».
Картер взглянул на спящего Джеймса и с огорчением заключил, что у брата слишком умное лицо. Зато он такой упрямец! Это несомненное достоинство.
Когда Картер переоделся ко сну, он растолкал брата и сказал, что наступил Новый год. Джеймс только пробормотал: «Здорово!» и снова заснул.
Каждое утро начиналось с того, что Джеймс выбегал на улицу посмотреть, лежит ли еще снег. Несколько раз в течение дня он объявлял, что слышит подъезжающий экипаж или даже автомобиль, и, выбежав на улицу, возвращался разочарованный. Снег стал грязный и бурый, а на пятое утро, второго января, растаял совсем. Экипажи теперь проезжали мимо дома по десять раз на дню, но Джеймс уже не выбегал их встречать.
– Мы не должны показывать трюки зрителям, пока не освоим их между собой, – сказал Картер, держа книгу Кейса на коленях.
Есть семь типов трюков: антинаучные демонстрации, исчезновение, мнемотехника, прохождение через стены, материализация, превращение и перемещение. Для некоторых нужен специальный реквизит – складные птичьи клетки, ковры с люками и так далее, – которые нужно заказывать в Европе, поэтому мальчики просто играли, что левитируют или берут из воздуха голубей.
Им не удавалось правильно сделать ни один сложный фокус. Когда Джеймсу надоело учиться держать карту за край – вот так, – брат попросил его сходить за костюмом, в котором можно изобразить придворного фокусника Филлиппе.
Когда он ушел, Картер еще раз – и снова безуспешно – попытался удержать карту костяшками пальцев. В книге Кейса был стишок специально на этот случай:
«Упражняйся, упражняйся, пока не устанешь —
Тогда к новой тренировке ты готовым станешь».
И он продолжал упражняться еще несколько долгих минут.
«Поскольку недоброжелатели преследуют иллюзиониста не только в театре, но и за его пределами, следует, дабы не оказаться посрамленным, всегда носить при себе реквизит».
Картер выложил на стол бечевку, два мятых червовых туза, камешек, изображающий яйцо, и красную тряпку на жесткой проволоке, заменявшую им розу.
– Джеймс! – позвал он и прислушался – брата слишком долго не было слышно.
Джеймс отыскался в родительской спальне, рядом с грудой папиных костюмов и маминых платьев, которые он вывалил из шкафа.
– Пахнет ими, – прошептал он.
– Все будет хорошо. Они вернутся.
– Когда? Уже пять дней прошло. Про нас все забыли.
– Неправда.
– Откуда ты знаешь?
– Надо подготовить спектакль к их возвращению, чтобы они увидели…
Джеймс потер нос.
– Что увидели?
– Что мы… что мы выжили.
Через мгновение Джеймс шмыгнул носом.
– Надо упражняться для них.
– Верно!
– Нам нужны зрители. В книге сказано, что перед важным выступлением надо потренироваться на зрителях.
– А кто?… – Картер недоговорил. Он знал, кого брат имеет в виду, и понимал, что делать этого не следует, однако не мог огорчить Джеймса, когда тот и без того близок к отчаянию. В самой недолжности идеи было что-то неодолимо заманчивое. Он машинально кивнул. – Да. Мы все подготовим и покажем мистеру Дженксу.
