Платон смотрел на экономику преимущественно с политической стороны [Хотя в своих политических учениях Платон и Аристотель придавали определенное значение экономике, но они не рассматривали ее в качестве движущей силы политики, как это делают марксисты. [См. Гл. 21].
Экономическая интерпретация истории (которая не тождественна диалекти-ко-материалистическому ее пониманию) может быть до некоторой степени применима к начальному развитию капитализма, то есть к периоду после эпохи Возрождения. (Под экономизмом мы понимаем учение, рассматривающее экономические факторы в качестве основной причины исторических изменений и отрицающее независимое влияние на исторические события политических, социальных и культурных факторов). С другой стороны, можно сказать, что в период средневекового феодализма именно религия, а не экономика, была решающим фактором.]. Неравномерное распределение богатства, значительная дифференциация между очень богатыми и бедными являются опасными для стабильности общества. Политики с собственными экономическими интересами могут действовать вопреки общественным интересам. Поэтому Платон считал, что стабильность полиса обеспечивается следующими факторами: компетентностью правителей (образование); лояльностью граждан по отношению к обществу (отсутствие у правителей частной собственности и семьи), самодостаточностью (баланс между численностью населения и территорией) и наступательной обороной [В Законах Платон смягчает некоторые свои утверждения, сделанные в Государстве, в частности, касающиеся запрета частной собственности и семьи для представителей двух высших классов. Учитывая современный ему образ жизни, он не видел возможности государственного введения как общей собственности, так и практики обмена сексуальными партнерами с последующим разрывом уз между родителями и детьми. Хотя Платон и считал это наилучшим решением.].
Как и для большинства греков, для Платона полис (polls, город-государство) и эйкос (oikos, домашнее хозяйство) были основными понятиями. Главным условием хорошей жизни в сообществе было устойчивое и гармоническое ведение общего хозяйства в соответствии с жизненным циклом и внутри определенных пределов. Разумное управление хозяйством считалось очень важным [Для его обозначения использовалось слово oiko-logi, образованное из слов oikos — домашнее хозяйство и logos — учение, разум. Что касается слова экология, то оно является новообразованием, возникшим в прошлом веке.]. Согласно Платону, полис должен был обладать постоянным населением — в Законах он говорит о 5040 жителях (хозяевах) [Законы, 737 d-e, 745 с. ] и территории, достаточной только для их самообеспечения.
Для Платона экономика является фактором процветания и упадка полиса. По известным историческим причинам он не понимает ее в качестве аспекта линейного исторического развития — ведь сам Платон находится лишь в его начальном пункте.
Используя современные термины, можно сказать, что Платон мыслил «политико-экологически», а не «историко-экономически». Политика должна руководить производством, а не наоборот [Идея экспоненциального роста была бы для грека Платона абсурдным высокомерием (hybris), которое отрицает равновесие и ведет к хаосу.]. Не могут быть допущены никакие изменения (или развитие), которые выводят общество из стабильного состояния. Конечно, должно быть развитие, с одной стороны, в виде биологических процессов созревания урожая и, с другой, в виде изменений, связанных с реализацией добродетельной жизни. Собственно, вся политическая философия Платона нацелена на человеческое развитие каждого индивида (как он его понимал), на его подготовку к добродетельной жизни в стабильном и гармоническом сообществе в городе-государстве, где существуют разделение труда и классовые различия [Терминологическая характеристика платоновского государства как коммунистического может привести к путанице. Идеальное государство Платона («государство превыше индивида») также называют «фашистским». Однако и такая характеристика является неверной. Действительно, в Новое время получило широкое распространение определенное противопоставление индивидуализма и коллективизма. Первый утверждает, что индивид является всем, а государство ничем; второй, что государство является всем, а индивид — ничем. Однако в греческом полисе в общем и целом речь не шла отдельно об «индивиде» или отдельно о «государстве», которое обособленно от индивида. Платон много говорит о естественном сообществе, которое предполагает, что люди реализуют надлежащие им функции. Как таковое противопоставление коллективизма и индивидуализма (а также либерализма и фашизма) является неприменимым к платоновскому идеальному государству.].
Разве Платон не является антидемократом? Ведь он вручает всю власть «экспертам», которые должны управлять большинством. Это правильно. Но также необходимо дополнить, что «эксперты» платоновского идеального государства отличаются от экспертов, которых мы имеем в нашем обществе. Наши эксперты называются экспертами, поскольку, исходя из определенных понятийных и методологических предпосылок, они обладают фактическим знанием отдельных срезов реальности. Они не являются экспертами «по благу». Они не знатоки того, что должно быть, например, какие цели должны преследовать общество и человеческая жизнь. Они могут только сказать нам, что если мы стремимся достичь той или иной цели, то нам необходимо делать то-то и то-то. Однако эксперты, как и кто-либо другой, не могут сказать, какие цели нам следует преследовать. Вот почему в шкале наших ценностей демократия занимает более высокое положение, чем экспертиза. Эксперты в качестве экспертов не компетентны в вопросе, какими должны быть вещи.
Можно добавить, что, помимо всего прочего, для фашизма характерно неконституционное, авторитарное правление. В этом смысле платоновское идеальное государство близко к фашистскому. Оно управляется без конституции (неконституционность) малой элитарной группой (авторитарность). Но когда в Государстве Платон утверждает, что правительство не должно быть субъектом права, он делает это на том основании, что понимание 'идеи блага (добра) точно представляет нечто общезначимое и определенное, что не покоится на произволе и прихотях. Платон осуждает государство без законов, управляемое личными и преходящими желаниями правителей. (Позднее, в Законах, где Платон дает менее утопическое и идеалистическое описание своего государства, он включает в него законы и конституционное правление).
Поэтому народ, простой люд, с полным правом участвует в политике и решает, в каком обществе он собирается жить.
Подобное оправдание демократии было бы невозможным в идеальном платоновском государстве, поскольку в нем «эксперты» одновременно являются экспертами и по целям, и ценностям. Они обладают наилучшим знанием идеи добра (блага), что и делает их наиболее добродетельными.
Если бы действительно существовали «эксперты», о которых говорил Платон, и если бы все не могли ими стать, то теоретически было бы нелегко защитить демократию как идеальную форму правления. В таком случае обвинение Платона в антидемократизме становится спорным. На это можно возразить, что ведь платоновское различие между «экспертами» и народом — между обладающими «полной компетенцией» (в отношении как того, что есть, так и того, что должно быть) и лишенными этой компетенции — есть не более чем постулат. Реальная же проблема заключается в том, что никто не является всезнающим и никто не является полностью несведущим в отношении фактов, ценностей или перспектив. Следовательно, проблема взаимосвязи между народным правлением и правлением, при котором власть принадлежит тем, кто компетентен, оказывается значительно сложнее.
Но можно утверждать, что выдвинутые Платоном требования превосходят нормальные человеческие способности. Он требовал от людей того, что каждый человек вряд ли способен или захочет делать. Однако чего действительно хотят люди? Что заставляет людей говорить, чего они хотят, — манипуляция (политика) или анонимные силы? Ведь то, о чем люди говорят как о желаемом, не всегда совпадает с тем, чего они действительно хотят. Это социологический факт. Откуда Платон знает, чего люди «действительно хотят»? Разве он не утверждал, что люди «реально хотят» того, что в действительности не способны реализовать, например — жить ради общества, без семьи и частной собственности.
