В двух важных работах, написанных в начале века, Фрейд говорит о существовании бессознательных ментальных процессов у всех индивидов и показывает, что психоанализ может выяснить бессознательные причины явлений повседневной жизни. Это ведет к разработке новой и всесторонней теории человеческой души (человеческого Я, psyche). В Толковании сновидений (1900) [Американский социолог Парсонс рассматривал Толкование сновидений «как одну из выдающихся вех в интеллектуальной истории двадцатого века» (Action Theory and the Human Condition. — London, 1978. — P. 88). Но сразу после выхода в свет эта книга не пользовалась успехом. Понадобилось восемь лет для продажи ее первого издания тиражом в 600 экземпляров. Сегодня, без сомнения, эта книга является классикой психологии и гуманитарных наук. ] подчеркивается, что сновидения обладают смыслом и являются результатом неосознанных желаний, которые прорываются в сознание в искаженной и извращенной форме. Содержание бессознательного, скрытое в сновидениях, можно выяснить только путем сложного процесса интерпретации. В Психопатологии повседневной жизни (Zur Psychopatologie des Alltagslebens, 1901) исследуются тривиальные «ошибочные действия» повседневной жизни, подобные оговоркам речи и провалам в памяти. Согласно Фрейду, такие феномены не случайны и не бессмысленны, а, скорее всего, выражают бессознательные мотивы и намерения. Например, мы теряем или забываем нечто, полученное от лица, которое нам уже не нравится, и т. д. [Мэри Яхода (Marie Jahoda) утверждает, что Психопатология повседневной жизни дает нам хорошее изображение «непоколебимого убеждения Фрейда в полном отсутствии случайности в человеческих действиях» (Freud and the Dilemmas of Psychology. — London, 1977. — P. 53). В дальнейшем мы остановимся на особом фрейдовском понимании детерминизма. ]

Уже здесь можно заметить, что психоанализ предлагает новое понимание человека и утверждает, что за нашими сновидениями, неадекватными реакциями, шутками и невротическими «симптомами» скрываются бессознательные (часто сексуальные) мотивы. Другими словами, если следовать соображениям Фрейда, то возникает подозрение, что вещи, которые являются осмысленными в свете сознательных намерений и мотивов субъекта, могут приобрести новый смысл с помощью психоаналитического исследования бессознательного. «Симптомы», которые на первый взгляд кажутся непонятными и бессмысленными, приобретают смысл, когда мы рассматриваем их как выражение бессознательных мотивов и намерений. Мы можем, следовательно, сказать, что Фрейд основывает «герменевтику подозрения».

Общаясь с невротическими пациентами, Фрейд обнаружил, что они не осознают свое бессознательное, которое является для них «внутренней заграницей». Вместе с тем только пациент может подвести психоаналитика к пониманию бессознательных причин своих невротических симптомов. Иначе говоря, симптомы обладают смыслом, но ни носитель симптома, ни доктор не имеют непосредственного знания этого смысла. Становится необходимой интерпретация [Один из фрейдовских примеров может проиллюстрировать это положение. Молодая женщина страдает серьезным навязчивым синдромом. Несколько раз на день она прибегает из спальни в гостиную, останавливается у стола и вызывает горничную. Затем она дает служанке незначительное поручение и возвращается назад. Пациентка не может объяснить, почему так поступает. Ее действия являются непонятными и кажутся бессмысленными. Спустя некоторое время удалось обнаружить причину этих навязчивых действий. Десять лет назад пациентка вышла замуж за человека намного старше ее, который, как выяснилось в первую брачную ночь, оказался импотентом. Несколько раз в течение этой ночи он приходил в спальню и безуспешно пытался овладеть женой. На следующее утро он сказал, что будет стыдно перед горничной, когда она будет убирать постель. Он взял пузырек красных чернил и пролил его на простыню, но не там, где можно было бы ожидать увидеть следы крови. Такова была исходная подоплека странного поведения пациентки.].

Оказалось, что на скатерти на столе было большое пятно и пациентка всегда стояла так, чтобы горничная могла его видеть. Фрейд интерпретировал навязчивые действия своей пациентки как имитацию действий ее мужа в свадебную ночь. Кровать была замещена столом, и пациентка хотела продемонстрировать служанке, что на скатерти есть пятно. Итак, ее навязчивые действия воспроизводят важное событие в ее жизни. Но с какой целью? Согласно Фрейду, навязчивые действия как бы исправляют события свадебной ночи. Пятно на скатерти находится в нужном месте и причем так, что служанка не может его не заметить. Таким образом как бы устраняется импотенция мужа пациентки. Фрейд говорит, что эта женщина обладала неосознаваемым стремлением восстановить репутацию мужа в глазах других или своих собственных. Навязчивое действие было средством реализации этого стремления. Когда Фрейд утверждает, что невротические симптомы, сновидения и ошибочные действия имеют смысл, то это означает, что он хочет понимать их так же, как мы понимаем сознаваемые действия. Различие заключается только в том, что в первом случае желания, намерения и мотивы являются бессознательными. С этой точки зрения, навязчивые действия имеют «смысл», аналогичный сознаваемым поступкам. В рассмотренном примере психоаналитический анализ не был завершен, так как не был доведен до «травмы», имевшей место в детстве. (См. З.Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. Перевод Г.Барышниковой. — М., 1989. — С. 166–167).

Фрейд утверждает, что сексуальные желания (тревожного или скрытого характера) могут преобразовываться в другие существенно отличные явления типа кажущихся бессмысленными симптомов и сновидений. Но почему такие желания вытесняются в подсознание? Фрейд предполагает, что существуют механизмы вытеснения эмоционально окрашенного переживания в ту область психики, которая непосредственно недоступна памяти. Симптоматически замещаемые переживания являются травмой. (Греческое слово trauma означает рана). Происхождение травмы может быть в конечном счете прослежено вплоть до раннего детства. Используя специфический метод обсуждения («свободные ассоциации»), пациент и психоаналитик вьюсняют корни травмы. Следовательно, терапевтическая цель психоанализа заключается в воссоздании подсознательной и вытесненной информации и превращении ее в достояние эго.

Исследовать подсознание можно разными способами. В частности, одним из них является метод «свободных ассоциаций», а другим — более глубокая герменевтическая интерпретация сновидений и ошибочных действий (оговорок). У самого Фрейда центральное место быстро заняло толкование сновидений.

«Толкование сновидений есть via Regia (дорога в царские чертоги) к познанию бессознательного, самое определенное основание психоанализа и та область, в которой всякий исследователь приобретет свою убежденность и образование. Когда меня спрашивают, как можно сделаться психоаналитиком, я всегда отвечаю: с помощью изучения своих собственных сновидений» [З.Фрейд. О психоанализе. — В кн. Психология бессознательного. — М., 1989. — С. 364.].

В Толковании сновидений подчеркивается, что сны обладают внешним сходством и внутренней взаимосвязью с психозами (psychosis). Однако они полностью совместимы со здоровым и нормальным состоянием. В принципе, сновидение может трактоваться как «симптом», но симптомом чего оно является? Фрейд указывает на то, что маленьким детям всегда снятся сны о желаниях и удовольствиях, которые возникли у них, но остались неудовлетворенными в течение предыдущего дня («дневная фантазия»). Сновидение, таким образом, представляет реализацию их желаний. Сновидения взрослых также содержат некоторую часть «дневной фантазии», но они более сложные.

Сновидения взрослых часто непонятны и крайне далеки от исполнения дневных желаний (страшные сны и кошмары). Согласно Фрейду, такие сновидения делаются объектом вытеснения в подсознание. Когда сновидение связывается со страхом, то это происходит потому, что оно возникает с целью удовлетворения вытесненных и запретных желаний, которые не одобряет эго.