Рыцарь оглядывается по сторонам, дабы удостовериться, что женщин и детей отвели в надежное место, пока он держал оборону в роли часового. Большинство уже исчезло в ночи, остальные бегут — быстро, как призраки. Лишь несколько человек осталось вместе с ним, горстка удостоверившихся, что он не враг. Город внизу взрывается сердитым грохотом. Уводят толпы пленников, не убежавших вовремя, не внявших его предупреждениям. Рыцарь закрывает глаза: его охватывают печаль и отчаяние. Ничего не изменить. Ему не заставить их слушать. Не заставить поверить себе.

— Смотри! — произносит стоящий рядом изможденный мужчина, и в его хриплом голосе слышится страх и ярость. — Это она!

И тогда он видит женщину, выступающую из темноты на свет, в окружении мужчин, которые не рискуют приближаться к ней. Она высокая, царственная, лицо ее холодно. Он никогда прежде не видел ее, но, тем не менее, в ней просматривается нечто неуловимо знакомое. Он заинтригован. Она так и излучает силу и мощное присутствие. Один из пленников падает перед ней на колени. Он не осмеливается посмотреть на нее, голова его свисает ниже плеч. Когда их глаза встречаются, с ним происходит ужасная трансформация. Он извивается и дрожит, словно животное, попавшее в ловушку, охваченное ужасом. Он что-то говорит, выкрикивает плачущим голосам, но слов не понять, одни звуки. Тогда она заканчивает с ним, и он выгибается дугой, словно насаженный на копье, и умирает. Женщина переступает через него, продолжая свой путь, и пламя горящего города оранжевыми языками отражается на ее лице.

— Ты ее знаешь? — спрашивает Рыцарь.

— О да, я ее знаю, — шепчет мужчина, как будто ветер может донести до женщины его слова. — Когда-то она была девочкой. Прежде чем стала вот такой. Ее звали Нест Фримарк. Она жила в маленьком городке под названием Хоупуэлл, штат Иллинойс. Ее отец явился за ней четвертого июля, когда ей было четырнадцать, и навсегда изменил ее. Ее отец, сам будучи демоном, сделал и ее такой же. Я слышал, как он говорил это другому человеку, прежде чем убил его. Это было в тюрьме. Ее отец и меня бы убил, знай он, что я подслушиваю.

— Расскажи мне о ней, — тихо просит Рыцарь.

Он разворачивает мужчину лицом к деревьям, чтобы можно было видеть, что другие в безопасности, и тот начинает свой рассказ.

Когда Джон Росс проснулся поутру в постели Джози Джексон, он чувствовал такую боль, что едва мог двигаться. Все мышцы и сухожилия затекли, синяки раскрасились всеми цветами радуги.

Он лежал рядом с Джози и пытался собраться воедино, не будя ее. Все тело болело; пройдет несколько дней, прежде чем он восстановится и станет нормальным человеком.

Сон прошлой ночи зловещим облаком повис в темной части его сознания, ужас, от которого не избавиться. Ему снова напомнили старый сон, тот, в котором он впервые увидел, каким чудовищем станет Нест Фримарк.

Должен ли я сказать ей, снова спрашивал он себя. Поможет ли ей такое знание?

Когда они поднялись, Джози приготовила ему горячую ванну и оставила его отмокать в пене, пока сама готовила завтрак. Он одевался, когда она вошла с новостью о смерти Эвелин Фримарк. Детали передали по радио, также позвонили несколько друзей Джози. Росс молча прошел на кухню, поел. Эхо радости минувшей ночи постепенно исчезало. Он пытался не показывать своих чувств. Демон перехитрил его. Он подстроил нападение. Джон угрожал его планам и был устранен с дороги — чтобы не мешал нападению на Эвелин Фримарк. Он провел так много времени, волнуясь за Нест, что и забыл об окружающих ее людях. Демон постарается сломать Нест, уничтожая ее близких и лишая ее опоры в их лице. Росс совершенно упустил это из виду.

Он закончил завтракать и сказал Джози, что ему надо повидаться со Стариной Бобом. Она предложила пойти с ним. Джон поблагодарил, но отказался: лучше ему сделать это в одиночку Ну что ж, хорошо, отведя взгляд, проговорила Джози. Прошла к стойке и стояла там, глядя в окно.

— Это прощание, Джон? — спросила она спустя минуту. — Можешь сказать мне.

Он рассматривал округлую линию плеча под халатом.

— Не уверен.

Она кивнула, не продолжая. Провела рукой по волосам и продолжала смотреть в окно.

Джону так хотелось рассказать ей что-нибудь, но времени на объяснения не было. Он и так уже жестоко нарушил свои правила, позволив другому человеку быть слишком близко. Рыцарям Слова запрещено вовлекать кого бы то ни было в свою жизнь. Он имел право рисковать только собственной жизнью, но никак не чужой.

— Я скоро уеду из Хоупуэлла, возможно, даже сегодня. И не знаю, когда вернусь, — Их глаза встретились. — Хотел бы я, чтобы все было иначе.

Она не сводила с него глаз:

— Хочется верить, что это так. Могу я написать тебе?

Он медленно покачал головой.

— У меня нет адреса.

Она вымученно улыбнулась.

— Хорошо. А ты будешь иногда писать мне?

Он сказал, что попытается. Он был готов поклясться, что ей хочется сказать много другого: почему с ним так трудно, почему столько тайн. Но она не сказала. Лишь продолжала смотреть, как будто знала где-то глубоко внутри: все бесполезно и они больше не встретятся.

Она отвезла его обратно в отель — переодеться, потом до дома Фримарков и высадила у входа в парк. Они почти не разговаривали. Но когда он вылезал из машины, Джози потянулась к нему, обняла его за шею и поцеловала в губы.

— Не забывай меня, — шепнула она, и подарила ему такую лучезарную улыбку, которая и привлекла Джона в первую их встречу.

Потом она захлопнула дверцу, выпрямилась за рулем и уехала, не оборачиваясь.

А он переключил мысли на то, что он скажет Нест Фримарк о ее отце.

Теперь, когда он смотрел в потрясенное лицо Нест, Джон думал, правильное ли он принял решение. Смесь шока и ужаса в глазах девочки была невыносима. Она быстро моргала, и он понимал: ей хочется отвернуться, чтобы спрятать от него лицо. Нест пыталась заговорить, но слова не шли. Старина Боб тоже был потрясен, но совсем не в такой степени. Он не знал того, что знала Нест. Не знал, что отцом девочки был демон.

— Мой отец? — прошептала она, наконец. — Вы уверены?

Слова повисли в тишине, словно ядовитые жала обвинений.

— Нест, — начал дедушка, потянувшись к ней.

— Не надо, не говори ничего, — быстро произнесла она, отступая назад. Оторвала взгляд от Джона Росса и посмотрела в направлении парка. — Мне нужно… Я должна…

Она рванулась в отчаянии, слезы побежали по щекам, и она бросилась вон со двора через дыру в изгороди в парк. Пробежала мимо бейсбольной площадки. По служебной дороге ко входу в парк, дальше на кладбище. Джон Росс и дед беспомощно смотрели на нее, наблюдая, как ее угловатая фигурка уменьшается из виду и исчезает среди деревьев.

Старина Боб кинул в сторону Джона взгляд. Полный недоумения.

— Вы в этом уверены?

Росс кивнул, чувствуя, как серая пелена наваливается на него.

— Да, сэр.

— Не знаю, должны ли были вы говорить ей подобные вещи.

— Не знаю, стоило ли тянуть с этим так долго.

— Так вы преследовали этого типа, ее отца, до самого Хоупуэлла?

— Да, сэр.

— И он явится за Нест?

Росс вздохнул.

— Да, сэр. Собирается забрать ее с собой.

Старина Боб покачал головой, не веря своим ушам.

— Похитить ее? А вы не можете его арестовать?

Рост покачал головой.

— Не облечен такой властью. Кроме того, я еще даже не обнаружил его. А если обнаружу, то не смогу доказать того, что знаю. Так что не представляю, как мне остановить его.

Старина Боб сунул руки в карманы.

— А каким образом вы все это выяснили?

— Этого я не могу вам сказать.

Старина Боб отвернулся, потом снова повернулся к собеседнику — с пылающим от гнева лицом.

— Вы явились в Хоупуэлл с придуманной историей о вашем студенческом знакомстве с Кейтлин — и все это ложь. Вам удалось обманом пробраться в наш дом, а сейчас вы продолжаете скрывать правду о своих целях. И вовсе вы не собирались предупреждать нас об отце Нест. Можете придумывать какие угодно оправдания своим действиям, Джон, но я вынужден вам сказать, что с меня довольно. Вас больше не ждут в этом доме. Убирайтесь с моей территории и из наших жизней.