Интересно, что в ИТ-отрасли нет профессиональной ассоциации. В других отраслях такие ассоциации есть, например Ассоциация американских банкиров, Ассоциация производителей бакалеи, Ассоциация производителей фармацевтической отрасли. Есть группы, представляющие сегменты ИТ-отрасли, которые периодически собираются вместе для обсуждения важных вопросов.

Циник, возможно, сказал бы, что такие ценности, как командный дух, общее дело и взаимоуважение, не являются частью этой отрасли. Побывав на собраниях генеральных директоров банков и бакалейных компаний и посмотрев на то, какие теплые отношения существуют между ними, я бы все отдал за то, чтобы когда-нибудь собрать всех капитанов ИТ-отрасли в одной комнате.

Другая достопримечательность этой отрасли – характер войн между конкурентами. Это очень яростные битвы, цель которых не просто увеличить свою долю на рынке на несколько пунктов, а уничтожить своих конкурентов. Это не бравада. Это стратегическая установка, характерная, по-моему, для всей компьютерной отрасли. В большинстве отраслей действует закон убывающей отдачи, т. е. после достижения определенного уровня стоимость увеличения доли на рынке начинает превышать то, что вы получаете взамен. В результате в большинстве отраслей устанавливается равновесие между тремя или четырьмя конкурентами, и изменить распределение долей очень сложно (конечно, если не распадается какая-нибудь компания).

Компьютерная отрасль, однако, танцует под другую мелодию. Она руководствуется правилом «растущей отдачи», которое позволяет стать тем самым стандартом. Ну а после превращения в стандарт вы практически получаете рынок в свое «владение». Это связано с сетевым эффектом, смысл которого в том, что чем больше людей работает в вашей сети, тем она ценнее и выгоднее и тем менее жизнеспособными становятся предложения конкурентов. В результате конкурентные войны в этой отрасли становятся поистине яростными. Цель одна – «занять место» в бюджете потребителей и вывести конкурентов из игры.

Третий аспект отрасли, который поражает меня, – это абсурдная озабоченность технологиями, которые лежат в основе отрасли. ИТ-компании всерьез верят в свои дикие заявления. Каждый постоянно ищет следующую большую волну.

Подумайте обо всех заявлениях и революционных предсказаниях нашего времени – общество без денег, офисы без бумаг, революция персональных компьютеров и вселенная доткомов (вам больше не придется выходить из дома, чтобы покупать, учиться, совершать банковские операции или увидеть мир). Нам говорили, что компьютеры легко и автоматически будут отвечать на голосовые команды. Иногда это выглядит чрезвычайно привлекательным.

Но правда ли это? Произошло ли это в действительности? У всех нас в карманах все еще лежат деньги. Сегодня мы выписываем больше чеков, чем в тот день, когда было заявлено об обществе без чеков. В любом офисе вы видите кипы бумаг. Персональные компьютеры остаются сложными, неуклюжими и неэффективными устройствами. Многие дотком-компании исчезли. А солнце по-прежнему восходит каждое утро, и жизнь продолжается.

Есть много причин, по которым эти громкие заявления не стали реальностью, но главная состоит в невероятном отрыве отрасли от своих потребителей. Конечно, было бы неплохо проводить все финансовые операции в онлайновом режиме, без чеков. Конечно, неплохо бы освободить наши офисы от пыльных бумаг. Однако подобные идеи не учитывают человеческое поведение, человеческие предпочтения, человеческие предрассудки и потребности людей и организаций, возникающие вне технической сферы жизни компании и человека. Почему-то работники технологической отрасли уверены, что каждый их клиент, просыпаясь утром, думает: «Мне нужны дополнительные технологии. Надо срочно узнать, что еще могут делать компьютеры».

Я бы посоветовал всем этим невероятно умным технологам побыть с годок в шкуре потребителя и посмотреть на компьютерные технологии его глазами. Они бы увидели, что покупателям очень сложно интегрировать технологии в свою обычную жизнь и жизнь компаний. Они бы обнаружили, что обещания раздуты, а отдачу получить намного сложнее, чем их уверяли. Они бы поняли, что в конечном счете многие важные решения, которые принимают менеджеры, сотрудники и потребители, не имеют никакого отношения к технологии и что технологии могут на деле быть помехой.

Возможно, прочитав это, вы удивитесь, если я скажу, что доволен тем десятилетием, которое провел в ИТ-отрасли. Хотя описанные мною отступления от нормальной бизнес-практики чудовищны и иррациональны, вряд ли можно найти более интересную область. Если вам нравится соревнование, если вам нравится побеждать, если вам нравится изменяться, создавать новое, если вам нравится интеллектуальное возбуждение, эмоциональное опустошение и работа семь дней в неделю, вы не найдете лучшего места. Я думаю, что Скотт Макнили не только выдающийся человек, с ним еще и интересно работать, в его лице вы всегда найдете дерзкого и достойного конкурента.

Американская экономика в настоящее время приходит в себя после тяжелой болезни. За последние несколько лет инвесторы потеряли триллионы долларов. Обладатели степени MBA пребывают в шоке, потому что из мультимиллионеров они превратились в безработных.

Больше всего меня беспокоит то, что некоторые генеральные и финансовые директора предали своих акционеров и сотрудников. Они должны в полной мере нести за это ответственность. К сожалению, хотя их наказание смягчит наш гнев, оно не поможет вернуть работу и личные сбережения тысячам американцев. Финансовые скандалы 2002 г. нанесли значительный урон репутации всего делового сообщества.

Тем не менее мы должны реагировать на это осторожно. В каждой организации – корпорации, правительстве, федеральном суде – есть люди, которые обманывают, пользуются ситуацией и нарушают закон. Однако нигде они не составляют большинства. Мы должны наказывать преступников, не ослабляя важные для нашей экономики и нашего общества организации.

Политики по всей стране ищут тех, кто причастен к внезапному крушению высоко котировавшихся компаний. Средства массовой информации, которые редко рассказывали о корпоративной бухгалтерии, теперь ругают тех, о ком с такой гордостью писали несколько лет назад. Генеральные и финансовые директора доткомов и, конечно же, телекоммуникационных, медиа– и энергетических компаний приходили на радиостанции, чтобы похвастаться своими предполагаемыми доходами. Комментаторы на радио и в прессе смаковали ситуацию, потому что все хотели больше новостей о «новой экономике». Печатные издания и телерадиовещательные программы носились с новой экономикой и редко подвергали сомнению надежность компаний, чьи акции стоили в 300 или 400 раз больше их доходов.

Но меня удивляет не то, что все это происходило, а то, что мы уже видели это кино и знали о надвигающемся крушении, но мало кто говорил об этом. Каждый раз – и во время золотой лихорадки в Калифорнии, и во время сумасшедшей индустриальной экспансии 1920-х гг., и в эпоху накопления 1960-х гг., и во время бума кредитных выкупов 1980-х гг. – наша замечательная и свободная экономическая система порождала сумасшедший энтузиазм и спекуляцию. В этих фильмах нет главного отрицательного героя – все герои отрицательные. Предприниматели давали несбыточные обещания; руководители корпораций жадничали; коммерческие банкиры забывали о важнейших правилах политики кредитования; политики подлизывались к новым титанам индустрии (вспомните все те поездки в Силиконовую долину во время последних двух президентских выборов), а финансовые СМИ бежали в банк с огромными доходами от рекламы и делали все, чтобы подогреть ситуацию[12].

Пока все пьют пунш, кто-то должен заниматься организацией вечеринки и поставлять напитки. Подозреваемые, которых сейчас тащат в суд, – бухгалтеры, политики и руководители компаний – меньше всего способны устроить все то, что я описал.