ОСЕДЛАННЫЕ ЛОШАДИ во главе эскорта уже поджидали Макама и Теро возле ворот во внутреннем дворе. У ворот лежала каменная колода для посадки на лошадь, и Микам, проглотив свою гордость, воспользовался ею. Однако едва очутившись в седле, он тут же почувствовал себя равным любому из остальных мужчин. Кирнари, следуя его примеру, тоже использовал камень, с трудом вскарабкавшись в седло своей красавицы-гнедой.

— Я поведу вас.

Теро поклонился в седле, и Микам сделал то же самое, радуясь возможности получше узнать этого человека. Серегил всегда говорил о нем с большой нежностью.

Они ехали по прибрежной дороге до самых сумерек и остановились на ночлег на одинокой ферме. Фермер и его семейство были весьма польщены честью принимать под своим кровом самого кирнари, а потому устроили его скаланских гостей с максимально возможным комфортом.

На следующее утро они направились вверх к поросшим лесом холмам, держась наезженного тракта. Микам краем глаза всё время удерживал в поле зрения заросли деревьев, но кирнари уверил его, что бандиты редко встречаются в этих местах. Микам кивнул, однако бдительности не утратил, ведь эта местность как никакая другая подходила для засады. Не потому ли они теперь и находятся здесь?

В тот же день они добрались до ущелья, и Риагил повел их вниз к тому месту, где были обнаружены трупы. Теро устроился на большом камне над самым потоком и закрыл глаза, пытаясь уловить энергию, что могла ещё здесь оставаться. Микам не стал ему мешать и принялся исследовать русло потока. Мягкая земля ещё хранила отпечатки, но то не были следы сражения. Более всего было похоже на то, что сюда просто свалили тела убитых.

— Зачем было сворачивать сюда? — удивлялся Теро. — Вода не кажется мне пригодной для питья, разве что для лошадей.

— И правда, зачем? — Микам с трудом разогнулся и стал неспешно прочесывать склон ложбины. С момента нападения прошла уже не одна неделя, тут были и дождь, и ветер, и всё же он мог сказать, что напали не здесь. Ну не было тут и признака битвы!

Оставив лошадь одному из фейе, он подхватил свою палку и неспеша направился обратно к дороге, ища малейшие следы, что могли оставаться. Гедрийцы, конечно, сильно натоптали здесь, когда приезжали за своими мертвецами, и тем не менее ему удалось различить кое-какие отпечатки и глубокие вмятины, оставленные людьми, тащившими тяжелую ношу.

С обеих сторон дороги были большие деревья, которые вполне могли обеспечить укрытие для стрелков. Учитывая количество найденных в телах стрел, они составляли основную часть нападавших. Начав с дороги со стороны оврага, он медленно захромал к лесу, тщательно все осматривая и тыкая в землю палкой. К счастью, там был не слишком густой подлесок, и он очень быстро обнаружил многочисленные места со следами вмятин, где лучники втыкали пучки стрел в землю, чтобы было легче до них дотянуться во время атаки. Здесь, между деревьями, следы сохранились лучше всего, и по его прикидкам тут могло укрываться по меньшей мере тридцать стрелков.

Перейдя на дальнюю сторону дороги, он нашел ещё такие же следы и заржавевший нож скаланской работы, который он забрал с собой. Он почти час ходил вдоль обочины, не поднимая головы в поисках застарелых следов, а остальные тем временем просто прохаживались неподалёку, стараясь не путаться у него под ногами. На той стороне дороги ему не удалось обнаружить больше ничего интересного, так что он вернулся на эту сторону лощины и продолжил поиски там.

Здесь ему повезло больше. Между дорогой и деревьями трава была выше, и было похоже, что недавно её хорошо потоптали. Концом палки он разгребал траву то тут, то там, в поисках хоть каких-то следов. Вместо этого, наконечник уперся во что-то, издав металлический звяк. Пошарив руками, он нащупал в траве что-то острое, обрезав себе кончик пальца. Он вытащил находку и радостно присвистнул. То была рукоятка меча, и меча, который он тотчас узнал по характерным завиткам с женским головками на поперечине: меч Алека, вернее то, что от него осталось, ибо лезвие было сломано. То что от него осталось — обломок длиной в несколько дюймов — было острым как бритва и покрыто необычной темной синевой.

Еще несколько минут поисков позволили обнаружить меч Серегила точно в таком же состоянии. Это был меч ауренфейской работы, сделанный дядей Серегила взамен того, которого лишился Серегил, убив Нисандера. Мало того, что и его лезвие было сломано и потемнело, как и у Алека, на месте отшлифованного в виде ромба камня из Сарикали, которым заканчивалась рукоять, осталось лишь пустое гнездо. Микам долго сидел, держа в руках обе рукояти: так вот где исчезли его друзья.

— Ну же, парни, подскажите мне что-нибудь, — пробормотал он, задумчиво разглаживая усы. Ни один из них не сдался бы без борьбы: и мечи были тому доказательством. Но Серегил, по крайней мере, должен был попытаться оставить хоть какую-то зацепку. Он всегда так делал.

Микам отдал рукоятки Теро и продолжил свои поиски. В нескольких шагах от того места, где валялась рукоятка меча Серегила, палка Микама нащупала какую-то маленькую металлическую вещицу. Он опустился на колени и разгреб траву. Там, наполовину похороненное в муравейнике с мелкими кусачими муравьями, блеснуло кольцо — то самое, что Серегилу дала Клиа. Он подобрал его и потер красный камень о рукав, счищая грязь с портрета принцессы.

О, мой друг! Если ты позволил себе обронить это, должно быть, дела действительно хуже некуда.

Еще в паре ярдов оттуда в пучке увядшего клевера он обнаружил несколько жезлов сообщений. Дождь почти смыл с них краску. Он ломал голову, не исчезла ли вместе с нею и магия, и почему же ни один из друзей не сумел преломить хоть один из них? Что бы ни случилось здесь в тот день, это произошло очень быстро, иначе они бы выкарабкались.

Ко времени, когда Микам закончил поиски, среди его находок была не успевшая потускнеть пленимарская серебряная монета, втоптанная в землю, судя по следу, подошвой скаланского башмака, размером, подходящим Серегилу, а также крашеная зубочистка из слоновой кости и человеческий передний зуб, который явно выбили, а не вытащил лекарь. Он отнес всё это туда, где ждали остальные, и аккуратно сложил в один ряд с рукоятками.

Риагил выглядел весьма обескураженным, увидев эту коллекцию:

— Мои люди прочесывали местность целых два дня!

— У Микама просто более острый глаз, чем у большинства из нас, и больше опыта в отношении подобных засад, кирнари, — Теро опустился на колени и медленно провел руками над каждым из предметов. — Это зуб пленимарского воина по имени Нотис. Он был среди нападавших. А зубочистка была обронена гораздо позднее торговцем из Силмаи. Он направлялся в Гедре. Она не имеет отношения к нападению.

Когда же его левая рука оказалась над рукоятками мечей, Теро задрожал и подобрал остатки меча Серегила. Зажав его между ладоней, он закрыл глаза и какое-то время беззвучно шевелил губами. Микам и остальные молча наблюдали за ним.

— Кто-то наслал на них драгоргоса.

Глаза кирнари округлились:

— На земле ауренфейе? Неслыханная дерзость!

— А там, где драгоргос, ищи некроманта, — констатировал Микам.

Теро проделал то же самое с рукояткой Алека — результат оказался тем же.

— Они мертвы? — спросил Риагил.

— Я не вижу этого. Однако можно не сомневаться, что это были пленимарцы и зенгати.

Микам нахмурился:

— Тогда я бы сказал, что их увезли на восток, а не на запад. Ты можешь с помощью этого узнать, где они находятся?

— Может быть…, - Теро снова исследовал рукоятку Серегила. — Если бы хоть чуточку крови, хоть одну каплю, я мог бы…

Он отложил рукоятку Серегила и взял Алекову. После минутного колебания, он оживился: — Здесь есть чуть-чуть крови Алека.

— Вы используете магию крови? — удивленно спросил Риагил.

— Это не некромантия, а то, что наставник моего учителя узнал от народа с холмов.

— Вы имеете в виду ретаноев?