— И нечего так на меня смотреть! — погрозила я им пальчиком. Но они не собирались меня трогать, даже если бы могли. — Так это и есть знаменитая Призрачная тюрьма Мирэ Назгу? Извините, ничем не могу помочь…

Вид мертвецов — порубленных, порезанных, задушенных, заколотых, сожженных, отравленных, повешенных и прочее, прочее… — вконец испортил мне настроение. Но тут я увидела на полу след в пыли, и он вел из коридора по лестнице на второй этаж. Хорошо не на девятый! Прямо под мрачными и черными от ненависти взглядами я вошла в самую последнюю комнату и увидела большое прямоугольное зеркало, прислоненное к стене. Заглянув за него, я увидела на серебристой поверхности амальгамы грубо начертанный кровью знак дверей. А вот и вход! Он был с секретом посвященных — то есть с защитой от дураков. Чтобы им не мог воспользоваться, кто попало. Если промахнуться, можно навсегда остаться в зазеркалье! Еще один способ проклятой вечности… Я шмыгнула носом и, не оглядываясь, шагнула внутрь зеркала.

И выпала из зеркала с другой стороны! Встала с колен и прислушалась к себе. Кажется, я где-то глубоко под землей… Вокруг были зеркала — и сверху, и снизу, и на полу, и на потолке… А где же вход? Или выход? Я даже не видела, откуда я попала сюда. Мне показалось, что кто-то шевельнулся за одним из зеркал, и я вскочила. Тысячи моих отражений сделали тоже самое! Проклятье!

— Кто играет тут со мной?! — грозно спросила я. И отражения эхом ответили: «Ой! Ой! Ой!» Я не собиралась сдаваться! — Кто сломает вам хребты? — и отражения дружно ответили: «Ты! Ты! Ты!» — Где здесь выход? Где здесь вход? — одно зеркало приоткрылось, как дверца, и я услышала: «Вот! Вот! Вот!» Еще бы! Я самодовольно ухмыльнулась. Нужно уметь общаться с зеркалами. Они бояться меня, как черт ладана! Я шагнула за дверцу и полетела прямо в черную яму! А зеркала мне вслед серебристо и заливисто смеялись и смеялись!

Бу-бух! Я шмякнулась оземь опять. Какой все-таки этот каменный пол — твердый! Он так ловко врезался в меня, что отнялось все тело. Вот невезуха! Минуточку полежу, приду в себя…

— Вставай! — услышала я знакомый голос. Разлепив один глаз, я обнаружила над собой Нику наперевес с ее дьявольской булавой! — Давай вставай, Сайф! Быстро!

Ее глаза были черны… То есть, чернее, чем обычно… О нет! Булава чуть не размозжила мне голову! Я откатилась и вскочила, шипя от боли в вывихнутой ноге. Я разом выхватила эту картинку — Ника несется на меня с булавой, на цепях на стене, как легендарный кощей, висит Джокер рядом со скелетами и полуразложившимися трупами. В световой ловушке, наколотый красными лучиками боли, бьется файгшер… У стены свалены, как скинутая одежда, куча человеческих тел. Среди них та женщина, что забрала косу. Отдельно на хирургическом столе лежит тело Ярослава. Рядом в какой-то световой штуке распята моя коса. Подожди, родненькая! На столике стоит водка, закуска и тарелка с чем-то отвратительным — на запах, цвет и, думаю, вкус… (Думаю, потому что пробовать не собираюсь!) А в креслах у камина ведут неспешную беседу дядя Паша Михайлов и… Лев Олегович? Глава отдела договоров?

Проклятая нога не давала свободно двигаться! Я едва успела увернуться от Ники и ударить ее под коленку, как поскользнулась и пропахала носом пол! Какое унижение! От бессилия хотелось плакать! Господи, да я в детстве столько не разбивала коленок, локтей и носов, как за этот день! К тому же эта драка абсолютно бессмысленна… Ника под контролем Ловца… И как Ника с Джокером (ведь все козыри были у него на руках) умудрились сюда попасть?

Мы встали с Никой одновременно. Я пыталась отдышаться. Ника совсем не пострадала и даже не запыхалась. В отличие от меня. И чем прикажешь с ней сражаться? Она моложе и сильнее. У нее есть булава. Директивой ее не взять. Слишком сильная воля. Но дядя Паша махнул рукой, и Ника послушно остановилась. Как марионетка. Проклятье!

— Вот и ты, Сайф! — усмехнулся дядя Паша. — Так себе появление… Мы ждали тебя раньше!

— А я думала у Ловцов не может быть детей… — выдохнула я.

— Лучше подумай о себе! — велел дядя Паша. — Итак… Где душа пророка? Где кольца силы?

Я продолжала глубоко дышать. Сейчас кислород важнее слов. Опять он травит меня ими… Я оглянулась. Интересное помещение — каменное и древней постройки… С колоннами и арками…

— Почему бы тебе просто не прикончить девчонку? Не освободить ее душу? — предложил Ловец.

— Ты знаешь, что я не сделаю это, — процедила я, теперь точно зная, что он задумал. — Думаешь, что я вернусь в прошлое? В какой-нибудь ужасный момент? Прошлое — в прошлом. Мертвые — мертвы…

От его усмешки и равнодушия холодного голоса у меня поползли мурашки между лопаток:

— Ты в этом уверена?..

Стены окрасились кровью, а комната наполнилась детьми… Детей было много, и я их не помнила. И все они смотрели на меня мертвыми черными глазами. Как плененные Мирэ Назгу призраки. Меня ударили сверху, сбоку, сзади — со всех сторон. В ход шло все — кулаки, ремни, ноги, зубы, заточки, палки и трубы… А я была абсолютно беспомощна против этих детей… Я зажмурилась от отчаянья и боли…

— Очнись, Сайф, дура! Это все лишь у тебя в голове! — услышала я крик Джокера.

Я открыла глаза вовремя, чтобы увидеть летящую на меня булаву! У меня не было времени на ускорение. Я подставила левую руку, и вся ярость Ники и ее булавы, обрушились на плечо… Что-то жутко хрустнуло, но мне было не до огненной боли… Нужно выжить!

Сквозь кровавый туман я без раздумий врезала Нике кулаком в живот. Только бы не переборщить! Деструкция отбросила Нику от меня, и ударила об стену. Я знала, она — жива, но вышла из длинного строя марионеток Ловца. Надеюсь, надолго?

— А ну заткнись! — велел дядя Паша, и мощный хук справа пришелся прямо по маске Джокера. Голова его качнулась назад, а потом печально опустилась. Я встала (насколько могла ровно) и спросила заинтересованно у скульптурной группы — дяди Паши и Льва Олеговича:

— На что тебе некромант, Ловец?

— Ты точно хочешь знать? — спросили у меня за спиной, и не успела я повернуться, как дядя Паша схватил меня за волосы и приподнял в воздух. — Любопытной твари как-то бошку оторвали…

Я жалко цеплялась за его руку своей правой… Но Ловец продолжал развлекаться: он прижал меня к стене, из которой выросли человеческие руки и цепко обхватили меня со всех сторон так, что и не пошевелиться…

— Ты когда-нибудь видела стража ночи? И никто его не видел. Говорят, его можно услышать лишь ночью. Он может погубить или спасти… Это личное дело каждого…Его душа везде, где есть ночь. Он видит все, что случается ночью. Ночью — он везде. И может делать ночью все, что хочет… Он что-то вроде бога ночи… Легендарная личность. Я хочу его поймать!

Я вспомнила тот единственный раз, когда Страж ночи помог мне. Как звездная тьма ожила и спрятала меня в себе… Разве можно поймать ночь?

— Ты просто псих! Обломишься! — я почувствовала, что он злиться… Ловец? Что-то тут не то…

— Ты слышала о духе мертвых? Так называемом короле духов? — спросил Ловец, подошел к висевшему в цепях полуистлевшему трупу девушки и оторвал у нее голову. — Я хочу его поймать… Простые смертные мне уже наскучили. Одни и те же страхи, одни и те же желания… За семьсот лет ничего не изменилось… А вот король всех мертвецов… Он знает все, что знают мертвые… Его душа велика… Он обладает бесконечной силой и… Он пару раз украл у меня мои души… Вот зачем мне некромант! — дядя Паша приподнял мою здоровую руку и шмякнул мертвой головой бедняжки о ладонь! Ее боль, страдания, ее мысли, ее ужас полезли мне в разум помимо воли… — Запугать тебя довольно трудно… Но ты же умеешь чувствовать руками?

— Убери это… — прошипела я из последних сил, стараясь не разреветься. Мерзавец долго перед смертью мучил ее… Меня… — Отпусти!

— А пророк… Даже если не считать его душу прекрасным источником энергии… Может преподнести мне весь мир на блюдечке… Из-за собственного страха и эгоизма… Это так просто…

— Тебе нужен пророк не столько из-за его души, сколько из-за страха разоблачения… — прошипела я.