— Почему?

— Потому что он напоил любовным зельем тех, кто такую шутку проделал с тобой, и эти девчонки чуть не изнасиловали Филча, — Джеймс на миг стал чрезвычайно довольным. — Только Малфой мог такое придумать…

Лили усмехнулась, представляя себе эту картину. Интересно, что будет со Скорпиусом? Что сделает МакГонагалл?

— Лили, надеюсь, ты будешь впредь осторожнее…

Она улыбнулась брату:

— Я постараюсь… Как Ксения?

Джеймс неопределенно пожал плечами и принялся за обе щеки уплетать картофель.

— Интересно, а где Роза? — Лили оглядела стол Гриффиндора, но так и не заметила кузину. В стороне сидели Шицко и Майкл.

— Говорят, что ее вызвали к МакГонагалл, — рядом уселся Хьюго. Он смотрел на свои руки, слыша, как рядом хихикают Кэтлин и Шелли.

— Странно, что ни ее, ни Малфоя не отпустили на обед… — задумчиво произнесла Лили, отодвигая тарелку. Есть не хотелось. — Пойду, попробую узнать что-нибудь…

— Да брось ты, Лил, ты не знаешь МакГонагалл? — Джеймс с усилием проглотил картофель. — Заговорилась старушка…

— А нет не только Розы и Малфоя. Еще двое с Рейвенкло не явились на занятия, — склонился к друзьям Эдд Томас. — На занятия не пришли МакГонагалл, Фауст и Флитвик, а также обратите внимание — отсутствует целитель Манчилли…

Лили кинула взгляд на почти пустующий преподавательский стол и лишь теперь заметила, что в Зале многие нервно перешептываются. Видимо, студенты заметили странное отсутствие профессоров.

Лили поднялась, понимая, что внутри — натянутое чувство беспокойства. Когда оно появилось? И почему?

Девушка поспешно покинула Зал и вскоре оказалась перед горгульей.

— Чего ты тут шляешься? — из-за угла выглянул мистер Филч, сверля девушку взглядом. — Мало я вчера отмывал горгулью от краски…

— Мне нужно увидеть директора, — твердо проговорила Лили. — Я староста.

— Иди отсюда, я сказал! Директор занята, — Филч загородил собой вход в кабинет МакГонагалл. У его ног терлась старушка миссис Норрис.

Девушка разочарованно вздохнула, развернулась и пошла прочь, понимая, что ничего не добьется. Что происходит в кабинете? Сердце гулко билось в груди.

— Эй, Поттер!

Лили остановилась и увидела, как к ней приближаются три слизеринки. Девушка сразу поняла, что ничего хорошего ожидать не приходится, поэтому незаметно достала палочку, спрятав ее в складках мантии. Судя по всему, это и есть три жертвы мести Малфоя.

Девчонки встали полукругом — их намерения были ясны просто потому, что все три держали палочки перед собой.

— Что, Поттер, нет твоего защитника рядом, да? — издевательски произнесла блондинка с красивым лицом и вызывающе большими глазами. — Что же ты будешь делать?

Не даром Лили была дочерью Гарри Поттера и часами занималась с отцом Защитой. Она мгновенно отреагировала на все три заклинания, поставив щит. Лучи — красный, сиреневый (фурункулез?) и бледно-желтый (а это что за пакость?) отрекошетили в разные стороны. Красный попал в низенькую девочку с косой, и она осела на пол.

Что ж, они считали, что Лили не постоит за себя? Ошибались. Гриффиндорка чуть улыбнулась и одарила блондинку своим фирменным летучемышиным сглазом, заставив слизеринку вскрикнуть и кинуться прочь с прижатыми к лицу руками. Третья девочка нахмурилась и через мгновение побежала вслед за подругой, так и оставив оглушенную сокурсницу лежать у стены.

Лили убрала палочку, хмыкнула и пошла прочь, поборов в себе желание подойти и удостовериться, что со слизеринкой все хорошо.

Девушка уже была на лестнице, когда мимо с выпученными глазами промчался профессор Слизнорт. Он чуть задел Лили большим плечом, остановился, пыхтя от бега, и просопел:

— Простите, мисс Поттер… Но я очень спешу… Оборотни, вы же понимаете?

— Что?!

Кажется, декан Слизерина сначала сказал, а потом подумал о том, с кем и о чем он говорит. Лицо Слизнорта налилось краской, он замахал рукой:

— Да это я так… Глупости всякие, не берите в голову… — и профессор поспешил по коридору, видимо, к кабинету директора. Лили последовала за ним, начиная понимать, куда пропали профессора. Но Роза и Скорпиус? Неужели…

— Мисс Поттер, вы куда собрались? — Слизнорт остановился у горгульи, рядом тут же возник Филч. — Идите-идите, не о чем беспокоиться.

— Где Роза? И Малфой…

— Они скоро вернутся, деточка, — профессор Зельеварения потрепал ее по руке. — Идите, все в порядке…

— Но, профессор…!

Слизнорт лишь улыбнулся и скрылся на винтовой лестнице за горгульей. Филч внимательно следил за Лили, сверля глазками. Гриффиндорка сморщилась от бессилия и понуро пошла прочь, понимая, что ничего не знает и не узнает. Неужели опять что-то случилось?! Папа… Скорпиус… Роза…

— Надо найти Джеймса, — проговорила себе Лили и кинулась искать брата — он сможет придумать, как поступить.

Ал!!! Нееет!!!

Этот крик все еще разрывал его горло, его сердце, его душу. Всего Гарри Поттера.

Гарри бежал, продираясь сквозь кусты. Впереди мелькала спина, которую отец теперь никогда не забудет. Узнает сквозь тысячи, потому что именно этот человек…

Он не мог думать, не мог размышлять, лишь чувствовать — жгучую, просто поглощающую его ненависть и разрывающую на куски боль. Он почти не видел, куда бежит, лишь мелькающую впереди спину врага. Теперь этот мальчишка действительно стал врагом — не отдаленным, почти забытым, не абстрактным, не безликим, пострадавшим незаслуженно мальчиком, а именно Врагом. И если когда-то этот человек заслуживал жалости, — пусть низменной, полной больше расчетливой логичности, чем сочувствия — то теперь Гарри Поттер не был способен даже помыслить об этом.

Лишь ненависть, подпитанная памятью, которая накатывала волнами боли.

Ветки хлестали по лицу, рвали одежду, волосы падали на глаза, дыхание было частым и вырывалось из груди с тихими стонами.

Гарри взмахнул палочкой, когда четко увидел Тома впереди, среди голых стволов деревьев. Зеленый луч прошел у самого плеча оборотня. Он развернулся, оскалился, превратился в волка и бросился прочь, уворачиваясь от оглушителя.

А справа на Гарри бросился поджарый, с горящими от злобы глазами оборотень. Мужчина успел отпрыгнуть в сторону, чуть не накалывая на палочку огромного зверя. Когти скользнули по плечу, вспарывая тонкую рубашку. Гарри не чувствовал холода и физической боли. Он мотал головой, пытаясь вспомнить, куда побежал Том.

«Зачем искать того, кто хочет тебя убить?».

Затем, что ты сам готов его убить: без палочки, без оружия, голыми руками.

Волк вскочил на лапы, мотая головой. Оказывается, палочка ткнулась прямо в глаз оборотня. Гарри кинул в волка веревками — но они были такими тонкими, что волк лишь легким движением порвал их. Зверь готовился к прыжку, разъяренный болью, наполовину ослепший.

«Битва продолжается».

Да, Гермиона, она продолжается. И я убью того, кто посмел поднять на вас руку. Я. Его. Убью. А потом умру, потому что от такой боли умирают.

Оборотень прыгнул, издавая утробный, полный гнева, рык. Гарри отскочил, оступился, упал, потеряв равновесие. Палочка вылетела из пальцев и затерялась где-то в корнях дерева, у которого теперь сидел беспомощный Гарри. Он вскочил, не позволив волку совершить нацеленный прыжок. Оборотень мотал головой, словно пытался сбросить пелену с выколотого глаза.

Гарри медленно двигался в такт кружащему волку. Пытался сосредоточиться на заклинании. Когда-то ему удавалось это… «Акцио палочка».

Она опять не подвела. Его палочка ни разу его не подводила за те долгие годы, что служила ему, защищала, карала, исцеляла. Она вылетела и легла в его протянутую руку. Битва продолжается, и никакой волк не остановит его на пути к мести.

Наверное, Гарри вложил в свое заклинание всю боль и злость, которые разрывали его, потому что красный луч откинул волка прочь, как тряпичную куклу. Зверь остался лежать у ствола дерева, о которое его с силой ударило.