Почти в два часа ночи вымыл кисти и, выбившись из сил, заполз в постель. Осенний пейзаж остается пока только пятнами красок, мазней, но скомпонован очень неплохо, заключил он, погружаясь в сон.

Проснулся в четыре с минутами от пронзительного телефонного звонка у кровати. На мгновение подумал, не заглушить ли его навсегда, расстреляв из девятимиллиметрового пистолета, но мечта рассеялась, он потянулся к трубке, припоминая, был ли в истории телекоммуникаций хоть один случай, когда ранний звонок приносил добрые вести. Едва ли. Хорошая новость всегда обождет, плохая – никогда.

– Магоцци слушает.

– Поднимай задницу, Лео, тащи ее на кладбище Лейквуд, – раздался в трубке голос Джино. – На сей раз настоящий бенгальский огонь. Бригада из управления уже выехала.

– Вот дерьмо!

– Дерьмо, лучше не скажешь, дружище.

Магоцци со стоном откинул теплое одеяло, затрясся, покрывшись гусиной кожей, надеясь на холоде прийти в сознание.

– Почему у тебя, черт возьми, такой тон, будто ты час назад уже встал?

– Догадайся. Полночи с Сюрпризом не спал. – Джино имел в виду шестимесячного сына, неожиданно появившегося на свет через тринадцать лет после предыдущего.

Магоцци испустил долгий страдальческий вздох.

– Кофе будет?

– Будет. Моя святая жена как раз термосы наливает, пока мы с тобой разговариваем. Надень парку. Холод собачий.

Через полчаса Магоцци и Джино стояли на кладбище Лейквуд, глядя в ошеломленном молчании на гигантскую каменную статую ангела с распростертыми мощными крыльями. На одном крыле лежала мертвая девушка, свесив по обе стороны руки и ноги. Лицо частично закрыто светлыми, запачканными кровью волосами, красное платье, нейлоновые сетчатые чулки, туфли на высоченных шпильках…

Место преступления заливал яркий белый свет ламп на высоких алюминиевых треногах, отчего жуткая картина приобретала сюрреалистический вид. Магоцци не мог отделаться от ощущения, что попал на съемочную площадку Кубрика.[10] Или какого-нибудь дешевого фильма ужасов.

Взглянул на потрескавшиеся могильные плиты, освещенные прожекторами, заметил легкие струйки тумана, вьющиеся вокруг них по земле.

Пару раз сморгнул, стараясь развеять картину, потом сообразил, что туман настоящий. Порой на реальном кладбище стелется реальный туман, такой же как в кино.

Джино хлебнул кофе.

– Господи Иисусе. Похоже на какую-то культовую чертовщину.

Джимми Гримм из криминалистической бригады старательно кружил у могильной плиты, собирая пинцетом вещественные доказательства и раскладывая по прозрачным пакетикам.

Анантананд Рамбахан, стоя в сторонке, в ожидании, когда Джимми закончит, меланхолично кивнул детективам. Нынче утром никакой дружеской болтовни.

Магоцци взглянул вверх на тело.

– Молоденькая, – тихо вымолвил он. – Совсем ребенок.

Джино присмотрелся, подумав: «Ненамного старше Хелен», и сразу же выбросил из головы эту мысль. Четырнадцатилетней дочке не место в воображении рядом с мертвыми девушками.

– Господи, – снова шепнул он.

Магоцци подошел чуть ближе, исследуя темные потеки на боку ангела.

– Кто ее обнаружил?

С благодарностью за вопрос, отвлекший от неподобающих мыслей, Джино кивнул на двух перепачканных парнишек из колледжа в куртках с буквами «U of M».[11] Полицейский в форме расспрашивал тощего, долговязого блондина, а тот, что пониже, темноволосый, стоял на четвереньках, сотрясаясь от сухой рвоты.

Магоцци причмокнул, искренне сочувствуя мальчикам. Через сколько лет их перестанут мучить ночные кошмары? Может быть, никогда.

– Давай с ними поговорим и отпустим несчастных придурков.

Полицейский благодарно оглянулся на подошедших детективов.

– Они в вашем полном распоряжении. – Он склонился поближе и доверительно проговорил: – Хотите совет? Разговаривайте с белобрысым. Его зовут Джефф Расмуссен. Другой пьяный как поросенок, вы наверняка заметили, что при каждом вопросе его выворачивает наизнанку.

Джино шагнул к Джеффу Расмуссену, а Магоцци задержался, приглядываясь. Иногда язык тела откровеннее и красноречивее слов.

Джефф нервно закивал, когда Джино представился. Сверкающие голубые глаза с красными прожилками то и дело поглядывали на статую. Его приятель с жалким видом старался собраться и сосредоточиться, но без особых успехов.

– Расскажешь, как дело было, Джефф?

Тот снова замотал головой:

– Да. Конечно. Конечно. – Сильно нервничает. Напряжен. – Мы были на хоккее… пошли выпить пару пива… в «Челси» подают слабоалкогольное по понедельникам. Ну и, знаете, просидели до закрытия бара, немножко расслабились. Один приятель нас подвез… у него была упаковка в багажнике… Проехались, велели тут остановиться. Он вышел из игры, дал нам по паре банок… и… ну… – Парень замолчал и сильно покраснел. – Это противозаконно?

Джино кивнул.

Джефф усиленно работал мозгами.

– Боже, родители меня убьют…

– Пока позабудем о правонарушении, Джефф. По крайней мере, ты в подпитии не садился за руль.

– Нет, нет! Я никогда такого не делаю! У меня даже машины нет…

Джино нетерпеливо прокашлялся.

– Расскажи, что вы здесь увидели.

Джефф тяжело сглотнул:

– Ну… ничего не видели. Пусто было, понимаете? Поздно. Просто побродили вокруг, поискали ангела, хотели попробовать.

– Что – попробовать?

– Спросить Ангела Смерти. – Он переводил взгляд с одного детектива на другого. – Понимаете?..

Джино с Магоцци помотали головой.

– Ох… Ну, есть одна история, легенда, не знаю. Говорят, будто тут похоронен какой-то черный жрец, или кто он такой, служитель сатанинского культа. Заказал себе надгробный памятник в виде ангела и сообщил последователям, что наложил на него заклятие: если взять ангела за руку и посмотреть в лицо, увидишь, как умрешь.

Магоцци взглянул в слепые каменные глаза, на обмякшую мертвую девушку, гадая, смотрела ли она перед смертью в лицо ангела.

– Ну, – продолжал Джефф, – отыскали ангела… и сначала подумали, шутка какая-то или еще что-нибудь. Кукла, манекен… Слишком дико. Я хочу сказать, это же Миннеаполис, правда? Потом увидели кровь и тогда… – он ткнул пальцем в корчившегося приятеля, – позвонили вам по мобильнику Курта.

– И все?

Джефф на секунду задумался.

– Все.

– Ничего не видели, ничего не слышали?

– Нет. Одни надгробия. Никого больше не было. – Он снова покосился на тело.

– Значит, кроме вас, на кладбище никого больше не было. Точно?

Джефф снова взглянул на Джино, панически вытаращив глаза:

– Господи, неужели вы думаете… ох, проклятие, неужели нас подозреваете?

Джино вытащил визитную карточку:

– Если еще что-то вспомнишь, звякни по этому номеру, ладно?

– Конечно, конечно…

Магоцци с Джино молча направились обратно к статуе. Рамбахан влез наверх к девушке, Джимми Гримм зашагал им навстречу с мрачной круглой румяной физиономией.

– Ни черта нет, ребята, – огорченно сообщил он. – Пара волосков, принадлежащих, скорей всего, жертве, для ровного счета какие-то отпечатки следов поблизости, хотя все чертовски затоптано. Никаких индивидуальных признаков. Рамбахан говорит, снова двадцать второй калибр.

– Их слишком много гуляет по улице, – проворчал Джино.

– Ты мне будешь рассказывать! – Джимми прикусил нижнюю губу, осматривая землю перед собой. – Абсолютно чисто, друзья. Работа почти профессиональная, но девчонка наверняка проститутка, а кто будет за деньги заказывать убийство проститутки? Я за двадцать лет службы не видел ничего подобного, хотя всякого насмотрелся, поверьте. Уже хочешь спустить ее, Анант?

Рамбахан сгорбился на пьедестале, вглядываясь в запрокинутое лицо девушки, подсвеченное мощным фонариком.

– Секундочку попрошу, мистер Гримм.

Джимми покрутил головой:

– Уже год с ним работаю, а он до сих пор называет меня «мистер Гримм». Чувствую себя сказочником.