— Лас! — Вейс подёргала её за рукав. — О чём думаешь?

Лас поморгала. Они пришли к главному входу в университетскую больницу. Вон он, бело-зелёный флаг. А тут всё перестроили, только малая часть — старый корпус — остался как есть. Вон там я лежала, вон за тем окошком, и мечтала поскорее умереть, когда мне сообщили, что я теперь никто и ничто, без имени, имущества, прошлого и будущего, что все, кого я любила, умерли или отказались от меня, а все, кто это сделал, даже не знают, что они со мной сделали…

— Не дёргай за рукав, — посоветовала она. — Это не очень прилично.

— Да? — удивилась Вейс. — Почему?

— Я потом расскажу. Вон там я лежала, — Лас указала на окошко. — Там всё изменилось для меня, там я родилась во второй раз.

— А нас туда пустят?

— Пустят. Больница открыта для всех. Но лучше в другой раз, когда времени будет больше. Там можно гулять неделю, и не всё успеть посмотреть.

— Да, наверное, — Вейс уважительно посмотрела на громадный главный корпус. Второй по количеству выпускников ежегодно университет в мире и первый — на континенте. Вот странно — здесь такие древние порядки, все считают Тегарон архаичным, и здесь же — лучший учебный центр.

— Нам уже скоро возвращаться, — Лас указала на часы. — Пройдём через парк вон туда. Там очень красиво.

— Вон там, — указала Лас. — Там был мой самый первый кустик. Вон в том сквере.

— Давай посмотрим! — глаза Вейс загорелись.

— Я не уверена, что он всё ещё там, — Лас отвела взгляд.

Вес вздохнула.

— Как выглядит-то?

— Маленький, совсем как шарик, и очень много маленьких белых цветков. И очень колючий.

В сквере сидели и гуляли студенты — никто не обращал внимания на пришелиц, тут и так весь свет можно встретить, людей всех рас и национальностей. Вейс привстала на цыпочки и помахала Лас — иди, иди сюда! Сердце Лас забилось, как ненормальное. Неужели они его сохранили?

Не только сохранили, но сделали центром клумбы. Даже не клумбы, а цветочной горки. Кустик теперь был на вершине. Как он цветёт… и как пахнет, я уже забыла его аромат!

— Жизнь прекрасна, да? — прошептала Вейс, держа Лас за руку и глядя на выражение её лица. Лас словно попала в сказку, в настоящую сказку, и только сейчас это поняла.

— Прекрасна, — подтвердила Лас. — Идём, Медвежонок, нам пора.

Вейс сжала было её ладонь — что ты, при всех! — а потом успокоилась. Обычаи страны не позволяют прилюдно выражать нежные чувства, но в Университете, особенно в парке, особенно возле этого кустика никого это не оскорбляло.

— Я сюда вернусь, — пообещала Вейс. — Здесь так спокойно…

Лас смотрела на часы — сорок минут, хватит добраться до стоянки не очень быстрым шагом. Быстрым — пятнадцать. Вейс быстро не пойдёт. Тут невозможно не замечать, как прекрасна вокруг природа. А за парком так хорошо ухаживают.

Я не буду смотреть вправо, подумала Лас, когда они проходили мимо единственного в парке ельника. Не буду. Не стану.

Но посмотрела.

И обомлела, как и тогда. Тропинка выделялась среди других — даже при свете дня. Интересно, заметил ли её кто-нибудь?

— Лас! — сообщила Вейс громким шёпотом. — У меня что-то с глазами или…

— Нет, — Лас сжала её ладонь. — Это проход. Наверное, самый первый в мире.

Она видит его. Она видит его, потому что Странник тогда желала — сильно, исступлённо — мечтала увидеть чудо. Наверное, потому проход видит и Вейс — просто потому, что привыкла к проходам. К коридорам между мирами. Никто из «головастых», как их зовёт Вейс, так и не придумал убедительного объяснения, где находятся те миры, хотя уже научились создавать проходы сами…

— Посмотрим? — чувствовалось, что Вейс переполняет любопытство и азарт. Как и меня тогда, подумала Лас.

— Потом придётся очень быстро бежать!

— Пробежимся, не рассыплюсь! Посмотрим?

Лас оглянулась. Здесь всегда малолюдно. Ладно. Это нарушение правил «конспирации», но идут они все куда подальше! Кто здесь видит?

— Идём, — Лас указала на тропинку. — Держи меня за руку и не отставай.

Вейс закрывала глаза, когда проносилась по проходу на машине. Когда шла пешком, старалась смотреть только на вешки и под ноги — всегда было не по себе, оттого что сдвигались и текли пейзажи вокруг. Как вначале всё было волшебно, а уже после десятого раза куда-то пропало очарование. Когда волшебство творится каждый день, оно утрачивает краски. Обыденность не может быть волшебной.

И вот то же чувство — нереальность, чудо, и азарт гонит, и иголочки вонзаются в ноги…

Они выбежали из густой, едва проходимой чащи на поляну — посреди неё возвышался холм, а на его вершине — каменная беседка. Весь склон был усажен цветами, и какими! Облака плыли низко-низко — Вейс подняла взгляд к небу и поспешно отвела его, стало страшно. Но как красиво!

— Поднимемся, — Лас указала на беседку. — Поднимемся и постоим, ты должна это увидеть.

— Её Величество Ареан Тегар-Тан ан Тегарон, — объявили у дальнего конца зала. Лас успела пояснить, в самых общих чертах, как себя вести, хотя не сомневалась — кое-что уже стало рефлексами не только у неё, и внуки не подведут. За Вейс она не волновалась. Вот уж у кого с рефлексами всё в порядке.

Тесан как раз говорила о чём-то со Светлой — азартно, смеясь, вот и пойми, сколько им на самом деле лет! Вейс и Лас стояли поодаль, просто смотрели, держась за руки, а рядом «бабушка Ареан» о чём-то вполголоса беседовала с Хорьком, присматривая краем глаза за внучкой.

Светлая подошла к ступеням, по которым спускалась королева, и встала там — приветствовала главу государства более чем лёгким поклоном, а та встала перед ней на колено — Светлая прикоснулась ладонью к её щеке. Второй человек в государстве, перед которым склоняется первый…

Её Величество тоже походила на свою прабабку. Тот же рост — два с лишним метра — при этом стройность и величие, и красота… Тегарцев считают у нас вытесанными из дерева, и обычно неумело вытесанными, но все, кто королевской крови, даже для нас очень красивы… Овальное лицо, глубоко посаженные глаза, полные губы, и взгляд. Взгляд всё говорит. И глаза, как у Вейс — яркое золото с крупицами изумруда

Никто не подвёл — ни внуки, ни Вейс.

Её Величество подошла к Лас. Та вновь поклонилась.

— Здравствуйте, Лас-Таэнин эр Тегарон, — королева жестом пригласила следовать за ней. — Я и не думала, что смогу увидеть вас своими глазами. Вы великолепно выглядите!

— Здоровый образ жизни, Ваше Величество, — Лас улыбнулось, — и свежий воздух.

Королева рассмеялась.

— Вы так удачно приехали. Завтра я покину крепость, и вернусь нескоро. Я очень надеюсь, что вы задержитесь у нас.

— Я никуда не тороплюсь, Ваше Величество. Я буду счастлива остаться здесь, пока не утомлю Вас своим присутствием.

— Значит, вы готовы остаться здесь навсегда?

И они рассмеялись, все втроём. Вейс робела только первую минуту, а потом… потом уже вела себя как дома.

— После ужина я хотела бы поговорить с вами, — Ареан оглянулась. Светлая и Тесан вновь болтали, может, не вполне в рамках приличий, но увлечённо и весело. — Со всеми вами.

— Мы к вашим услугам, — Лас и Вейс поклонились. Королева улыбнулась им, затем подмигнула — Вейс вздрогнула — и направилась к столу — знак остальным, что ужин начинается.

За ужином говорили — вполголоса, видимо, это не возбранялось. У нас дома за обедом всегда тишина, подумала Лас. Была тишина — там, в Вантар. Стоит только начать болтать с сестрой, как рискуешь получить мухобойкой, а то и просто подзатыльник, смотря сколько тебе лет. А когда уже носишь взрослую одежду, то бить не станут, но потом, потом выговорят и накажут — так, что не забудешь. За столом положено молчать. Вот я и молчу. До сих пор молчу, и Вейс тоже, и внукам не велит болтать.