…Они бежали, бежали и бежали. Парк — сад — возле дома небольшой. Тесан с удовольствием повыла несколько раз на Луну — всё больше дурачилась — пока смех не разобрал её. Она указала за ограду- там, в километре, начинался лес. Не дикий — горожане часто приезжают сюда на отдых. Но чистый. Тесан указала рукой- туда! — и они помчались, наперегонки.
Время замедлялось. Тесан что-то шептала на бегу — Лас замечала — ей самой хотелось петь что-нибудь — не ту песню, которую поёшь избраннику, а любую другую, в голове проносились видения и воспоминания. Только хорошие. Только приятные. Вперёд!
Они устали минут через сорок. Но это ненадолго. Посидеть пять минут, под бледным светом Луны, и силы вернутся. Они уселись на поваленное дерево — уже и смеяться сил не было — Тесан положила голову ей на плечо. От неё исходил и жар, и чувство неуёмной энергии.
— Смотри! — указала девушка. — Как красиво!
Туман пополз — холодает, да — из-за стены деревьев вначале выползла тонкая дымка, по-над землёй, а потом стали выплывать отдельные клубы. Они с Тесан посмотрели вправо — и там движется белая стена, вскоре накроет их с головой.
“Пора”, не сказала, но подумала Лас. Скоро тут всё будет в дымке, поди побегай.
Тесан вздрогнула, уселась прямо. Сжала руку Лас.
— Слышите? — она махнула рукой. — Там кто-то есть!
— Кто там может быть в такой час? — поинтересовалась Лас. Крупных животных здесь не водится. А всё прочее неопасно.
— Я не знаю, — девушка схватила няню за руку. — Мне страшно! — сообщила она шёпотом. Лас скрыла улыбку. Тесан выше меня на голову… а мне не страшно.
Щелчок. Глухой, но несомненный — кто-то наступил на сучок? Или что?
— Кто здесь? — поинтересовалась Лас. Кинжала с собой нет. Ну конечно, зачем бы он ей?
Смех. Глухой, но несомненный.
Рука Тесан стала ледяной.
— Это она! — прошептала девушка. Жар, блеск в глазах… всё это прошло во мгновение ока. — Няня! Бежим, это она!
Ты не осмелилась прийти. Я сама пришла к тебе.
Тесан зажала уши ладонями.
Силуэт — впереди. Лас молча схватила Тесан за руку, быстрым шагом пошла прочь. К дороге, она вон там. Там не будет ни леса, ничего такого, там пройдёт все наваждения.
Силуэт прямо перед ними. Откуда?! Они же шли в сторону.
Ты не справишься. Пусти меня.
Знакомый голос. Настолько знакомый, что Лас едва не закричала сама. Прочь! Уйди, сгинь, ты никто, тебя больше нет!
— Туда! — она сохраняла самообладание. Схватила внучку за руку, махнула рукой. — Туда, быстро!
Ни телефона с собой, ни оружия. Повеселились, нет слов. Кто это тут? Почему Тесан так испугана?
Они натолкнулись на неё — на бегу. Она возникла из пелены тумана неожиданно, Лас едва избежала столкновения. И успела заметить, как вскрикнула, всплеснула руками Тесан — и рухнула навзничь.
У существа, которая стояла перед ней, не было лица. Оно походило на человека — облачено в саван, вместо лица — провал, чёрное отверстие в никуда. Запах земли и сырости.
Оно протянуло руки — когтистые, длинные; не руки, а лапы.
Ты моя. Вы обе мои.
На этот раз всё случилось почти мгновенно. Лас успела лишь ощутить жар, выплеснувшийся из солнечного сплетения. И сразу же провалилась в пустоту.
* * *
— Няня! — Лас ощутила, что её легонько бьют по щекам. — Няня, очнись! Лас!
Тесан. Перепачканная в земле, бледная. Острый запах страха.
Лас приподнялась на локтях. Туман отползал — возвращался назад, в лес, в чащу. Как такое возможно?
— Что случилось?
— Не знаю. Я потеряла сознание, — Тесан помогла ей подняться. И понемногу успокаивалась. — Смотри! — Тесан обвела всё вокруг, глаза широко раскрыты.
Всё мертво. Трава пожухла, кусты высохли, и деревья вокруг также сухие — ни листочка, серый ствол, ссыпавшаяся кора. И обрывки, мелкие обрывки чего-то белого под ногами. Тесан нагнулась, подняла один. Вскрикнула, отбросила прочь. Лас наклонилась, подняла другой. Обрывок ткани. Пахнет сыростью и землёй. Мерзость какая! Лас отбросила его, вытерла руки о тефан.
— Саван! Няня, это её саван! Она была здесь! Но…
Лас сама хотела задать этот вопрос. Но что случилось, почему саван разодран на клочки?
— Бежим, — указала Тесан. — Домой! Мне страшно, няня!
И они побежали — со всех ног.
* * *
— Нужно вымыться, — Лас посмотрела на себя, на Тесан. Вот уж уделались так уделались. — Только бабушку лучше не тревожить.
— Идём ко мне, — указала Тесан. — Какая гадость! О Море, что это было?!
— Тихо, — Лас сжала её плечо. — Идём. Не будем никого будить.
Они оттирались — и сами, и друг дружку — в душе долго-долго. Лас заметила «кошачий траур» под своими ногтями. Земля. И что-то ещё, какая-то грязь. Мерзость! Не сразу удалось отмыть, убрать, справиться.
Они уселись на пол, прямо в кабинке, вода лила сверху, а они сидели, тяжело дыша, смотрели друг дружке в глаза и молчали.
— Всё, — Лас поднялась, выключила душ. — Найди мне какую-нибудь одежду. А это всё — указала на ворох грязной одежды — сейчас же в стирку.
Тесан кивнула и потянулась а полотенцем. Руки её больше не дрожали.
* * *
Пять утра. Через час Вейс проснётся.
Стиральная машина задумчиво ворчала, а Лас с Тесан пили чай.
— Теперь ты мне веришь? — Тесан подняла взгляд и Лас положила свою ладонь поверх её — верю. — Ты ведь тоже её видела!
— Сегодня полнолуние, — заметила Лас. — А в лесу было темно. Странно. Расскажи подробнее. Что это за призрак, что она умеет, как от неё спасаться. Я не смеюсь, — она погладила Тесан по ладони. — Это может быть важно.
— Но ты видела! Видела же?! Её голову, этот ужасный саван! Я не сошла с ума?
— Тогда мы обе сошли. Вот, — Лас добыла из холодильника вчерашнее мясо на шпажках — не справились. — Подогреть?
Тесан махнула рукой и не заметила, как очистила три шпажки.
— Ужасно есть хочу! Когда нервничаю, всегда так, — слёзы навернулись на её глаза.
— Спокойно, — Лас поднялась, и встала за её спиной, погладила по голове. — Я видела, хотя не понимаю, что. Рассказывай. Выпей чаю, успокойся и рассказывай.
Бабушки и внуки, Вантар-Лан, Неиверин 21, 5:30
— Тебе лучше полежать, — Лас вернулась к плите и вновь включила чайник. Вейс до сих пор кипятит чайник на дровах — электричества не признаёт. Правда, электрический чайник стоит рядом — потому что внуки не признают дрова.
Лас признаёт и то, и другое — по настроению. Сейчас было настроение подогреть на настоящем огне. Хотелось запаха смолы, дыма и жара пламени.
— Я не засну, — покачала головой Тесан. Её снова начала бить дрожь.
— Не спать. Просто полежать, под одеялом. Ещё чаю?
— Да, сейчас! — Тесан с трудом поднялась, вышла из укхни. — Я быстро!
Минуты через три пришла Вейс. Бодрая и весёлая. Правда, веселье на её лице немедленно потускнело.
— Что такое, Лас? Почему у нас пахнет сыростью… — Вейс прикрыла глаза на секунду, — и землёй?
— Мы тут немного побегали, — Лас сумела восстановить самообладание. — Перепачкались, как две свинки.
Вейс взяла её за руку, посмотрела в глаза.
— Это всё?
Идёт оно всё, подумала Лас. Или правду, или ничего.
— Не всё, — она указала на стул. — Сядь, и внимательно выслушай.
Вейс повиновалась. Лас заметила на столе пару мандаринов — очень кстати. Съела один, почти не жуя, и почти сразу же стало легче.
Лас собралась было рассказывать, и тут в дверях появилась Тесан — белая, с широко раскрытыми глазами. Вейс немедленно подбежала к ней, подвела к стулу.
— Всё прошло, — удивлённо отметила она, принюхавшись к вискам внучки. — Что случилось, милая? Сиди-сиди, не вставай. Лас, крепкого чаю и мёда во-о-он из той баночки.
— Там, — девушка указала головой в сторону лестницы. — У меня в комнате.
— Я посмотрю, — Лас поставила на стол чашку и баночку с мёдом, погладила внучку по щеке. — Вейс, если чай не поможет, вызывай доктора. Я всё расскажу.
