Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Глава XL

Новый Крымский поход. Бурдюг с червонцами. Мазепа в Москве. Стрелецкий бунт. Падение Голицына. Дары Мазепы Голицыну возвращены ему. Самарская крепость. Жадность Мазепы к золоту. Компания надворной хоругви. Пасквили. Письмо Мазепы Государю. Саранча. Ломиковский. Дела под Очаковым. Самусь и Палий. Угнетения Поляками западной Украйны. Палий схвачен Поляками и сослан в Магдебург. Месть козаков. Хитрость их. Палий освобожден. Неудачи Поляков с Палием. Самусь Гетман. Наезды козаков. Великодушия Мазепы с Сибилевым. Казнь Соломона. Пытка Самуйловичу. Письмо Гетмана к Царю. Петрик. Сбор с шинков. Набег Крымцев. Новые подвиги Палия. Битва у Молочных вод. Государь в Воронеже. Первый поход под Азов. Вторый поход под Азов. Подарок Царским козакам. Свидание Мазепы с Петром в Острогожске. Плечник и Юрченко. Смерть Собеского и Царя Иоанна.

Царский:Королевские:
Мазепа.Могила. Самусь.

Леопольд побеждал Турков; Янычаре низвергли Магомета; Солиман — й принял правление; Москва была в бездействии; Варшава стояла под Каменцем; козаки строили Самарскую крепость; наконец Голицын и София восторжествовали над Петром: началась вторая война с Крымцами. Временщик думал загладить стыд свой. Войска у него было семьдесят пять тысяч. Оно собралось у Самарской крепости и разделилось на две части: одна шла серединою степей — ее вел Мазепа; другая берегом Днепра — ее вел Голицын. Татары нас тревожили с боков, зажигали степи, портили реки мертвечиною; мы их отбили и преследовали. Двадцатого Мая стали у Перекопа, окружили крепость шанцами, изготовились к приступу. Хан предложил мир, выкуп, контрибуцию. Голицын разсчитал, что есть чем поживиться. Враг Петра, друг Софии, принял бурдюг с червонцами, из которых половина была фальшивых, и вступил в мирные переговоры.

Жары, недостаток продовольствия, безводие изнурили войска. Малороссияне роптали на творение временщика— на своего Гетмана. Они были в изступлении за то, что им не позволяют взять Перекопа приступом. Боясь возстания, Голицын нарядил Гетмана Послом к Царям и к Царевне, написал длинную реляцию, за конвоем выпроводил его со многими полками в Москву; а сам пошел домой со всем войском своим, разумеется, не зная, что червонцы, которыми он под куплен, фальшивы.

Гетман пировал два месяца в Москве. Вдруг возникнул Стрелецкий мятеж: София была заключена в монастырь, Голицын лишен чинов, сослан в Каргополь, потом в острог Пустоозерский, потом на Пинежский волок.

И хотя Иоанн оставался соправителем, но наш Великий Петр, поистинне, стал уже Самодержцем.

Мазепа подал ему бумагу, в которой испросил чтоб Государь возвратил ему все подарки, вынужденные от него Голицыным.

Самарская, или, как ее иначе называют, Богородицкая крепость взволновала Запорожцев. Уверения в том, что они останутся при своих правах, что крепость будет им защитою от Крымцев, эти уверения—не действовали. Жалованье их было увеличено: вместо пятисот червонцев, они начали посылать ежегодно на Кош по тысяче. Но это было распоряжение Царское; Гетман поступал иначе: по жадности к золоту начал присвоять себе доходы Сечевые. Из Переволочанского перевозу Сечь получала ежегодно двенадцать тысяч рублей: Мазепа присвоил себе этот перевоз. Государь присылал на Запорожье деньги и хлеб;

Мазепа тем и другим делился; войско вольное, гордое, безбоязненное возстало. Лихопой, пробыв несколько месяцев Кошевым после Григория Сагайдачного, был сменен; новый Кошевой, Иван Гусак, прислал к Мазепе род выговора за построение крепости Богородицкой. Гетман отвечал ему таким же выговором. Запорожцы послали Прокопа Лазука и Антона Кислаковича в Польшу искать Королевского покровительства; повели переговоры с Крымцами; Гетман не мог послать войско для усмирения бунтовавших; в Запорожьи была чума. К тому же он устроивал, собственно для своей безопасности, гвардию. Ему не было времени думать о Запорожцах; они жили далеко от Батурина; должно было оградить себя в Москве и в Батурине.

В Москве он оградил себя от наветов льстивыми письмами, притворною преданностию, и Царь более и более ласкал его. Даже в близких ему людях он тешил его: родной Гетманский племянник, сын Александры Степановны Обидовской, получил звание Стольника и слободу в Рыльском уезде.

В Батурине он ограждал себя оружием, гвардиею, которую составили три пехотных Сердюцких полка, батальон Жолдатский и полк Компанейцев, названный Компаниею надворной хоругви; все эти войска были набраны из охотников, из козаков Заднепровских, из разнородной сволочи; они окружили дворец и столицу Малороссийского Гетмана, и содержались на его собственном иждивении.

«Они были у Мазепы его ангелами-хранителями, духами, исполняющими самые мановения Гетманские. И горе человеку, впадшему в их руки. Лучшие из чиновников содрогались, увидя в доме кого-либо из сих гвардейцев за ним присланного. А чернию играли они как мячем, почему и ненавидел их народ. Войска национальные едва их терпеть могли, и при их падении и разрушении были они притчею в людях, так что те, которые не избиты во время перемены, начали питаться заработками самыми низкими и презренными, как-то: в народных банях, винокурнях и поденщиками.»

Могли ли его любить Украинцы? и в то время как Государь награждал, дарил его, в Малороссии появлялись пасквиль за пасквилем на Мазепу. Один был доставлен Царю Киевским Воеводою, сам Мазепа прислал другой.

«Тяжкая и неудобоносимая есть мне печаль и болезнь,» — писал Мазепа — «что враги мои и премногозлобными наветами, на главу мою козньствующими, не престают от своего душегубного намерения. Отец лжи, диявол, обращает их на прежние их блевотины, возбуждая, дабы растленным умом своим безумной и скверной клевете своей паче на повреждение своего спасения возрастали. И ныне явился пасквиль, на имя мое безстыдно написанный, сицевый, каковый был в прошлом году 1690, в Печерском местечке брошен…. То все лукавого зла полное письмо, сице и премного есть скверно и не чисто; и не только Вам в донесение несть годно, но и всякому к чтению несть прилично. Сердечно надежен есмь…. что, при моей простодушной невинности, и при верной и радетельной службе, та ложная и смрадная баснь вредити мне не будет».

Этот пасквиль Гетману принесла его мать, Игуменья Печерского монастыря; она получила его от Игуменьи Фроловского; а той его подали монахини прохожие. Митрополит, по просьбе Гетмана, сделал розыск; но виновника и даже подательниц не нашли.

В нем Гетман был назван злым и давним губителем Христианства; упрекали его в продаже людей Подольских, Русских и Волынских Туркам, называли изменником, и участником в бунте Стрельцов.

Петр утешал Гетмана письмами и новыми милостями.

Страдая под тяжкой булавой, Украйна претерпела еще иное бедствие. Архиепископ Конисский так передал его:

«В 1690 году налетела в Малороссию в первый раз зловредная саранча и истребила все произрастения и засевы хлебные до их корня; она взялась из Закубаньских и Черкасских степей, от Персии; и, в бывшие в том году великие бури, то есть сильные восточные ветры, неслась чрез Крымские степи и пала в восточной и полуденной Малороссии, а оттоль распространилась во всю сию страну. Полет ее представлял тучи страшные, затмевающие солнце, так что и в полдень казалась тьма ночная; и в тех местах, где она опускалась, съедала все произрастающее, даже и самые древесные листья и молодые погоны, оставляя землю черною, обнаженною, и как бы сильным пожаром опустошенною. В иных местах, где недоставало корму, ела людскую цветную одежду, то есть: зеленую, красную и что ни было крашеное, из шапок, поясов и кафтанов. Полет ее был сопровождаем отвратительным смрадом, наполнявшим воздух на далекое разстояние, а паче по ветру. Животные сии из самых больших насекомых, находящихся в воздухе, и подобны они тем прузам, кои описываются в Священном Писании и зарождаются в Сирии и около Египта, в Абиссинии и Эфиопии; почему многие из ученых здешних, а паче из священства, заметили на крыльях их литтеры Ассирийские, значущие гнев Божий. И так принялись было за набоженство и церковные заклинания, и выходили многие парафии с процессиею церковною на встречу летящей сараны. Но когда увидели, что сарана садилась на церковные хоругви и на ризы священнические и грызла их крашеную материю; то, оставив процессии и встречи, стали изыскивать средства простейшие к ее погублению. В телах сих насекомых же не замечено ничего смертоносного, и некоторые животные земнородные, каковы собаки, свиньи и птицы, пожирали их с жадностию. Правительства гражданские изобрели, по времени и опытам, два надежные средства к истреблению сараны: одно — выпахать осенью ее семена, которые кладет она в рыхлую землю, а другое — обводить рвами ту часть земли, в которой водится и ползает еще молодою, каковую можно загнать во рвы и тамо пережечь.»

49
{"b":"117465","o":1}