Аремис встряхнул головой. Он ничего не понимал, но одно знал наверняка: нужно непременно, во что бы то ни стало проникнуть в темницу. Если друзья Уила все еще живы, их нужно спасти. А для этого он обязан, не теряя времени даром, попытаться узнать хоть что-то об их судьбе.

От тревожных мыслей его отвлек стук в дверь. Аремис выглянул в окно и увидел, что солнце уже сильно склонилось над горизонтом. Оказывается, он сам не заметил того, как долго предавался размышлениям.

— Кто там?

— Посыльный короля. Его величество желает видеть тебя.

Удивительные творческие способности Элизиуса привели Уила в восторг.

— И вы сами все это сделали? — удивился он, любуясь прекрасным пейзажем. Они стояли на вершине горы, со всех сторон густо поросшей деревьями; в лучах солнца их кроны казались сочными, изумрудно зелеными. Внизу змеилась серебристая лента реки.

Чуть в стороне возвышался утес, с которого в реку падала вода, стекавшая с отрогов Скалистых гор. Они пришли сюда, миновав прекрасные поляны, заросшие благоуханными цветами. Правда, для этого им пришлось покинуть скромное жилище Элизиуса, то, что он сам выстроил на холме, с которого открывался не менее прекрасный вид. Уил все еще не мог привыкнуть к тому, какой восхитительно красивой оказалась волшебная Глухомань.

Колдун не сразу отозвался на его слова.

— В Парргемине мы верили в Морра. В Моргравии и Бриавеле поклоняются Шарру. Обитатели Скалистых гор возносят молитвы Хальдору. Как мне кажется, Уил, на самом деле все мы поклоняемся одному богу. Уверен, имя ему одно — Природа. Он более велик и могуч, чем мы себе представляем. Любой, кто может сотворить такую красоту, — сказал Элизиус, простирая вперед руку, — или таких прекрасных мыслящих существ, как мы с тобой, или таких благородных животных, вроде этого оленя или того орла — для меня и есть бог, творец всего сущего. То, что ты видишь, обязано своим появлением и существованием именно ему… Я лишь кое-что немного изменил и приукрасил, — объяснил Элизиус. — Пусть я и лишен зрения, но все отлично вижу глазами живых существ и могу оценить дивную красоту этого места. Мои умения простираются на все части природы. Этот чудный водопад — мое творение, однако, по правде сказать, он появился задолго до меня. Об этом позаботился великий Шарр.

— Так, значит, эта нетронутая человеком красота уже существовала и раньше? Безобидная, восхитительная и… немного пугающая?

— Существовала, — признался Элизиус, — и я единственный, кому дано ею наслаждаться. Раньше, в первые годы моего пребывания здесь, я радовался тому, что живу отшельником, однако со временем одиночество сделалась невыносимым. Впрочем, будет жалко, если Бриавель узнает о том, насколько безобидна Глухомань, и поспешит присоединить ее к своим землям. Ты только представь себе — деревья будут срублены, реки изгажены, дикая, нетронутая красота осквернена грубыми человеческими руками. Я боюсь этого, но, с другой стороны, сильно скучаю по людям. Иногда я летаю вместе с птицами, чтобы их глазами посмотреть на Бриавель и Моргравию, ощутить свою причастность к роду человеческому.

— Тогда зачем вы остаетесь здесь? Разве вы не можете принять благообразный облик и вернуться к людям?

— Не могу, Уил, — ответил колдун и улыбнулся. — Я не способен навести на себя чары и стать другим. Это неприятно признавать, но это так.

— Но если в Глухомани нет никакого колдовства, то почему люди ее боятся?

— Ты неправ, Уил. Магия здесь все-таки присутствует, поверь мне. Я не могу объяснить почему, я просто ее чувствую. Чаща, например, особенное место, которое, по моему мнению, для того и существует, чтобы не допускать людей в Глухомань. Ученые умы, возможно, смогли бы ответить на вопрос, почему сюда раньше не ступала нога человека, чего именно боялись люди в этих краях.

— Скорее всего это было вызвано суевериями.

— Я скажу кое-что еще. Чаща реально существует и наделена разумом. Много лет назад она пропустила сюда меня. Затем позволила пройти Эмил, после этого — тебе и Финчу. Остальных, кто пытается проникнуть в нее, она намеренно старается напутать. Так, видимо, случилось и с твоим спутником. — Заметив, как помрачнело лицо собеседника, Элизиус добавил: — Извини, что ненароком огорчил тебя. Надеюсь, с ним не произошло ничего плохого. Мне кажется, что Чаща никому не причиняет вреда, просто она решила не пропустить его, вот и все.

— Что же она могла с ним сделать?

Элизиус вздохнул.

— Ты первый, с кем я делюсь моими соображениями. Но ты не будешь последним. Другой тоже узнает… — загадочно произнес колдун. — Чаща — это не только преграда, но и врата.

— Куда же они ведут?

— Не знаю. В другие края, может быть. А может быть, и в другие миры.

Настала очередь удивиться Уилу.

— Что?!

— Мне почти ничего не известно об этом. Я ими никогда не пользовался, да и, пожалуй, уже и не воспользуюсь.

— Выходит, Аремис мог оказаться в каком-то другом мире? — испугался Уил.

— Не думаю. Я крайне мало знаю о подобных делах. Чаща служит входом в другие места, побуждает отправиться в путешествия.

— Вы полагаете, что некие могучие силы могли вытолкнуть Аремиса через такой вход?

— Извини, Уил, что не могу больше сказать тебе что-то толковое. Точно знаю одно — он вполне мог оказаться на другой стороне и теперь попивает эль в Тимпкенни. Но это уже не важно.

— Для вас — может быть, — коротко произнес Уил и направился к Финчу, который резвился с Нейвом в ближайшем ручье.

— Я снова сказал что-то не то, извини. Я имел в виду вот что — твой друг в безопасности, где бы он сейчас ни был. Самое главное в данный момент — это ты и те решения, которые тебе предстоит принять.

— Я пришел сюда за ответом, Элизиус, и я его получил. — Уил нахмурил брови, и красивое лицо Илены утратило часть привлекательности. — Никаких новых решений не будет. Я должен вернуться в Бриавель.

— Тебе известно, что Валентина выходит замуж за Селимуса?

— Этому не бывать! — парировал Уил. — Откуда вам это известно, ведь вы все время безвылазно сидите в своей глуши?

— Мне известно многое, Уил. Я тебе уже объяснял, что путешествую вместе с животными и слышу и вижу многое, — бесстрастно ответил Элизиус.

— Но почему вы с такой уверенностью заявляете, что она должна стать женой этого безумца?

— Таково предсказание.

— Чье предсказание? — насмешливо поинтересовался Уил.

— Об этом мне сказали гадальные камни. Они всегда говорят правду.

— Камни! Те самые камушки, при помощи которых ваш брат дает советы Кайлеху насчет того, как сжигать людей живьем?! — сорвался на крик Уил.

Колдун был умудрен жизнью. Он понял, какие чувства испытывает Уил, понял его беспомощность, его страх и не стал обижаться на эту вспышку гнева.

— Камни ничего не советуют, они лишь дают ответы на вопросы. Их ответы не всегда понятны, но я готов утверждать, что они верны. Королева Бриавеля Валентина вопреки всему станет женой моргравийского короля Селимуса.

— Значит, остается только надеяться, что прежде ему придется убить меня, — с горечью произнес Уил. — Я не допущу этого брачного союза. Я сделаю все, что только в моих силах, чтобы расстроить их свадьбу.

На лице колдуна проступило выражение сочувствия — он как будто знал наперед, что из этой затеи ничего не выйдет.

— Мне нужно в Бриавель прямо сейчас, Элизиус. Спасибо за гостеприимство и подробные объяснения.

— Мне право жаль, Уил, честное слово, жаль. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты еще немного отдохнул здесь, тебя ждет нелегкий, полный опасностей путь.

Уил, не зная, что сказать в ответ, лишь молча кивнул и зашагал прочь.

— Нам с тобой больше не встретиться, Уил Тирск, — окликнул его Элизиус. Уил нехотя остановился и оглянулся. — Чаща пропустит тебя обратно. Зайди в мой дом, возьми на дорогу еды и отправляйся в путь до наступления темноты. Не забывай о моем предостережении: даром невозможно распорядиться в собственных интересах, иначе он накажет тебя самым непредсказуемым образом. Миррен, если ты не забыл, потребовала, чтобы ты стал властителем Моргравии. И ты непременно им станешь.