Друзья беседовали с Вартуи в проходе, когда в их купе раздался какой-то громкий звук. Открыли дверь, зашли в купе (они занимали его вдвоём) — на полке Автандила лежало его мыло, которое до этого покоилось на прикреплённой к стене сетке, в её углублении, да и сама сетка была наклонена к стене. Один из углов мыла был как бы срезан. А в купе никого не было! Друзья задумались.

Уж больно странной была эта девушка! Друзей, в частности, неприятно поразили её очень холодные, как у покойника, липкие руки. А Артур, как-то раз не вовремя войдя в купе Вартуи, нечаянно увидел совсем уж странные вещи: огромную рану на её животе. В ране копошились какие-то белые черви…

Приближался Ростов-на-Дону. Вартуи скрылась в своём купе. Собирается на выход, подумали друзья. Они встали в проходе перед дверью её купе, чтобы попрощаться, когда она выйдет. Вот и остановка. Проходит минут пять, Вартуи не выходит. Открыли дверь в её купе — Вартуи там нет!

Друзья бросаются к проводнице, спрашивают, не сходила ли такая-то и такая-то девушка. Проводница, удивлённо взглянув на них, ответила, что девушка уже давно вышла и что она даже помогла ей вынести её узел. Ошарашенные друзья вернулись в своё купе. Поезд тронулся.

Друзья к тому времени уже проголодались. На столике в купе должна была стоять нетронутая тарелка с салатом, но её не было. Автандил спросил Артура: «Куда ты дел тарелку?» Тот возмущённо ответил, что не дотрагивался до неё. Друзьями овладел страх, и они вышли в проход, оставив двери купе открытыми. Через некоторое время оглянулись — на столике стоит та тарелка, но без салата, совершенно чистая, как бы вымытая! Одеяла сброшены с полок, простыни обсыпаны чем-то чёрным. Поезд шёл на всех парах. Друзья были в панике.

Вдруг в купе всё стало летать, прыгать, падать. Из сумки вылетели бутылки вина, ручная пила, помидоры. Висевшая на вешалке сорочка приподнялась и залетела на верхнюю полку. Со стенки на стенку запрыгали пустые вешалки. Иногда предметы как бы целились в друзей, приходилось уклоняться. Но это удавалось не всегда.

Позвали пассажира из соседнего купе. Он занимал его один, так как вёз хрустальные люстры для какого-то кооператива на очень большую сумму. Заперев своё купе, сосед перешёл в купе друзей. И тут же на пол что-то упало. Подняли — какая-то баночка. Сосед удивился — это была его баночка. Она лежала на столике его купе и использовалась им как солонка. Пошёл в своё купе — там этой баночки уже не было!

Выбросили солонку за окно. Минут через пятнадцать она появилась вновь. Выбросили вторично — результат тот же. С тем же успехом повторили выброс ещё два раза. Предметы и вещи тоже продолжали буйствовать.

Спустя час после начала того буйства Артур, наиболее импульсивный, сорвался с места и стал бегать по всему поезду в поисках помощи и свидетелей. Над ним смеялись, не верили, но всё же пришло человек десять проводников и пяток пассажиров. На их глазах сорвалась с места и полетела швабра; стакан с кофе, подпрыгнув со столика, Ударился о светильник и, упав на пол, разбился. Проводница вагона, выбежав из купе, закричала в адрес друзей: «Перестаньте, а не то позову кого следует!» Среди собравшихся разгорелась дискуссия. Мнения разделились. Одни говорили, что такое бывает, другие — что в Ереване полно таких же, как Артур и Автандил, аферистов…

Наконец, все разошлись. Друзья пробовали уснуть, но сон не шёл. Только охватывала какая-то лёгкая дремота. В один из таких моментов оба увидели маячившую под потолком купе женщину в белом, только вместо лица у неё был череп. И ещё их душило. Но чаще этот призрак виделся Артуру.

…В Москву поезд прибыл с большим опозданием, вечером 1 июля. Вышли на перрон. У встречавшей друзей женщины сама собой расстегнулась на спине молния. Пока ехали на такси, в окно со свистом влетела горсть монет. Таксист удивился. Пришлось ему кое-что рассказать. Таксист поехал быстрее, стремясь скорее избавиться от таких пассажиров.

Друзьям уже была приготовлена комната в одном из московских общежитии. Только вошли — взлетела пластиковая урна, подпрыгнул и сел на своего же собрата стул, вынулся из розетки штепсель от холодильника. В общем-то эффекты не отличались разнообразием — всё сводилось к появлению, исчезновению, полётам и падением самых разных вещей и предметов. Но это невыносимо осложняло жизнь друзей, ведь они не спали уже почти двое суток.

2 июля утром пригласили администратора — женщину. Пока она входила в курс дела, подскочила и ударила её по голове половая щётка. Администратор в ответ: «Это что же вы, фокусники, хулиганите!» Позвонила в милицию. Через пять минут прибыло два милиционера. Позже я разговаривал с одним из них.

По его словам, при них было 9 странных происшествий, два из которых ну никак нельзя объяснить. Например, шли по длинному коридору общежития, Артур с Автандилом метрах в трёх сзади, и вдруг впереди справа, на полу у плинтуса, появилась покачивающаяся сторублёвка! Если бы она была подброшена, то это было бы заметно боковым зрением. И ещё одно наблюдение: упавшие на пол предметы не катаются по нему, а остаются на месте, как приклеенные.

Переговоры с администратором ничего не дали: друзей выставили из общежития. Милиционер, с которым я разговаривал, войдя в их положение, пригласил их ночевать к себе.

Друзья приехали к нему на дежурство поздно вечером, и он на машине отвёз их в свою квартиру. Когда выходили из лифта, а квартира была на седьмом этаже, рядом с ними откуда-то сверху упал кусочек кирпича. Оглянулись — никого кроме них на лестничной площадке не было. Оставив друзей одних в своей квартире, милиционер поехал на службу.

А в квартире началось нечто невообразимое — всё скакало, падало, летало, переворачивалось, билось, но друзья ничего не могло с этим поделать. Когда наутро пришёл хозяин, ему не оставалось ничего, кроме как ужасаться. Друзья вновь очутились на улице.

Свою третью ночь в Москве они провели в той самой ремонтируемой столовой, где мы с ними и встретились. Но им нигде не было покоя. По ночам «приходила» та странная женщина в белом, с черепом вместо лица, пугала, угрожала, от неё несло трупным запахом. А в светлое время суток, где бы друзья ни были, продолжался кордебалет с вещами и предметами. Нервы друзей были напряжены до предела. Артур же шарахался от любого, даже случайного, звука.

Во время рассказа обо всех этих событиях Артура позвали к телефону. Он вышел, я записал в своём блокноте время — 20.10. Его рассказ продолжил Автандил. Он говорил долго, минут десять. В разговор вклинился ещё один собеседник, я снова фиксирую время — 20.10. Что такое? Опять 20.10. Быть того не может! Я прошу всех присутствующих посмотреть на свои часы — у всех они показывают 20.10. Артур вернулся в 20.20. Я потом спрашивал человека, подозвавшего Артура к телефону, сколько времени он разговаривал? Ответ был — минимум минут десять. Да и сам Артур подтвердил это. Но тогда куда же делись те 10 минут, в течение которых говорил Автандил, пока Артур отсутствовал? Ведь то, что он говорил, я записал в свой блокнот. На это у меня ушла целая страница, какую я в таких случаях обычно заполняю минут за десять.

Когда я уже возвращался домой, на всякий случай сверил свои часы с электронными в метро. Расхождений не было.

А пока, закончив расспросы, мы покинули то помещение и вновь оказались в прорабской. Измученный и до предела утомлённый всеми событиями и бессонным ночами Артур сел за стол, причём на то же место, что и в первый раз. Он положил обе руки на стол, на них голову и закрыл глаза, не двигаясь. Я сел слева от него. Прошло минут пять. Артур оставался неподвижным. Все в основном молчали, вяло перебрасываясь репликами.

Вдруг, а было уже 21.10, на полу возле окна раздался стук. Артур вздрогнул, я тоже. Посмотрели — на полу по окном лежала перевернувшаяся пепельница, которая только что стояла на столе. Артур вновь склонил голову на руки. В 21.18 вторично раздался стук, в том же самом месте, но более слабый. Артур вновь вздрогнул. Посмотрели — на полу лежала шариковая авторучка, только что находившаяся на столе рядом с пепельницей. В обоих случаях перед тем, как слышался стук, Артур оставался неподвижным, его голова покоилась на лежавших на столе руках.