Абсурд. Путь Питера показался мне наименьшим из зол.
И я решила не думать об оборотной стороне медали, предпочтя помнить доброе и светлое. Убийство, геноцид, изнасилование, унижение, деградация людей на сотнях, тысячах других планет Обжитого космоса — да, это реальность и правда, но лучше на них не зацикливаться.
Таков был мой выбор тогда. Возможно… Впрочем, нет, нет и нет.
Нет, я сказала.
Не стану заглядывать в прошлое, не стану корить себя. Не позволю своей совести такой роскоши. Смотреть вперед и только вперед.
Мне приходилось подолгу бывать в одиночестве. Тогда я слушала музыку, стала писать и пишу до сих пор (мемуары). Прослушивала записи из мысленного дневника, который вела с тех самых пор, когда появились мозговые имплантаты.
И я была счастлива. Я уходила все дальше в глубину Обжитого космоса, в область Иллирии и Корнблата, прекрасно зная, что в каких-то двадцати световых годах от меня — чудовищная, искажающая пространство пропасть Ничейного космоса.
Я летела и летела… и…
Я чувствую, будто вместе с кораблем растворяюсь в пространстве. Мое судно мчится на околосветовой скорости, солнечный парус ловит порывы солнечного ветра, и тот несет нас вперед. Сенсоры следят за температурой, уровнем космической радиации, система калибрует ускорение, а мои глаза жадно всматриваются в игру спектра, на который распадается солнечный свет. Я перевожу взгляд на приборы, потом опять — на обзорный экран; вновь — на приборы… Чувствую, как нас подгоняют порывы солнечного ветра… нет, «солнечного ветра» повторилось три раза, сотрем. Пишем: потоки пульсирующих фотонов бьют в мои плавники, и солнце, желтый карлик, обжигает мне щеки…
Книга 9
ЛЕНА
Близится последняя битва, кульминация всех наших усилий.
Боишься?
Разумеется, нет. А ты?
Боюсь.
Что за вздор! Ты компьютер. Ты не можешь бояться, лгунишка!
Не больший лгунишка, чем ты.
Твоя правда. Я в ужасе. Не могу ни спать, ни есть. Такого со мной уже много лет не случалось. Даю слабину.
Чего именно ты боишься? Смерти?
О нет. Я смотрела ей в глаза столько раз. Нет, не смерти я боюсь — жизни.
ФЛЭНАГАН
— Мы готовы?
— Готов, кэп.
— И я.
— Готова, Флэнаган.
— А мне нужно по-маленькому.
Ух, Джейми, я тебя… Грозно смотрю на него, и он ссытся в абсорбирующие подштанники скафандра. Я командую:
— В атаку!!!
Война уже осточертела, и битва не разжигает во мне азарта. Но мы здесь только ради нее. Нападаем.
Я все вижу, словно в тумане, сквозь поволоку усталости. Наши тела двигаются сами собой, без команды сознания.
Брэндон ведет корабль меж ракет перехватчиков. Мы сбрасываем на Корнблат бомбы из антивещества, и система обороны пропускает их. Системе защиты на самих людей наплевать, она за бакен боится.
Запускаем ракеты. Они ныряют в атмосферу, огибают планету и на второй космической возникают за спинами корнблатцев. Бьют их под хвост. Бах! бабах-бах-бах-бах-бах!
Бах!
Атака по двум направлениям весьма эффективна. Мы здорово бьемся. Силы обороны Квантового бакена очень малы — почти все корабли Гедира мы уничтожили, а новых он еще не построил.
И все равно битва получается очень жестокая. Мы наконец пробиваем силовые поля бакена и выпускаем рой нанобомб. Они пробуриваются сквозь обшивку корабля-носителя и выжирают ядерное вещество бакена. Станция нейтрализована, но не уничтожена. До победы рукой подать; главное — чтобы атака не захлебнулась.
— Приготовились — входим!
— Есть, кэп.
— Есть приготовились.
— Стыковка и высадка.
— Есть стыковка и высадка.
Наше судно подается вперед. Я делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю. Пусть мысли улягутся. Мною овладевает неестественное спокойствие.
На секунду я позволяю себе надежду…
И вдруг звездолет тормозит. Я чуть не вылетаю из кресла, гляжу на Брэндона — ведь тормозит он, да так грубо и неуклюже. Бледнея, наш астрофизик вслушивается в сообщение у себя в наушниках.
— Что такое?! — гавкаю я на Брэндона.
— Кэп… — Он едва шевелит губами.
— Тут новости с Кембрии.
Предвижу дурное.
— А эти твои новости, мать их так, подождать не могут?
— Нет.
— Ну что же там?
— Планету вновь захватили РД. Земля включила резервный Квантовый бакен.
— ЧТО-ООО?!!! — вопит Джейми.
— А откуда у них этот хренов резервный бакен?
Кидаю свирепый взгляд на Лену.
— Ты знала, да?
Лена смотрит на меня испуганно; Похоже, не знала.
— Мы столько сделали, стольким пожертвовали, — горько плачет Джейми.
Лена хмурится, будто пытается что-то расслышать.
— Мне очень жаль, — говорит она. Мы все смотрим на нее с ненавистью.
— Клянусь, я ничего не знала! Питер, похоже, зашифровал эту часть сведений о бакенах. Но сейчас мой удаленный компьютер получил все данные. — У Лены стекленеют глаза, иона, словно медиум, передает нам слова искусственного интеллекта: — Резервный бакен прятался внутри астероида неподалеку от Кембрии. Его-то и запустили.
Голос у Лены виноватый. Она думает, что должна была выяснить, не приготовил ли Питер какую-нибудь подлянку.
— А что с Корнблатским бакеном? — спрашиваю я. — У него-то есть двойники?
Лена вновь морщит лоб, потом выдает бесцветным голосом, будто цитирует зазубренный стих:
— Да. Мы нейтрализовали основной бакен, но сообщения по-прежнему передаются на Землю, значит, резервный запущен. Где он, мой компьютер не знает.
— Получается, мы тупо профукали свои жизни, — сокрушается Брэндон.
— На Кембрии снова запущен конвейер по производству РД, — продолжает Лена. — На Кардифф обрушили бомбовый удар. В пещерах невозможно дышать из-за дыма и запаха горелой плоти. Два дня — и Кембрия опять станет планетой рабов.
Повисает холодная тишина.
Все смотрят на меня, а я плачу. Мне стыдно. Перед моим мысленным взором жителей Кембрии жгут, кромсают — казнят за то, что я осмелился бросить вызов империи Гедира. Миллионы умрут, и это — моя вина. Выживших за пытают, замучают, и это — тоже моя вина.
— Эй, кэп, черт вас дери, — кричит Брэндон, и в его голосе слышится нотка презрения. Я беру себя в руки, командую:
— Bсем отступать.
По внутренней связи разносится сигнал горна — он звучит жутковато, словно вестник конца. Конца всему. Ведь получается, что все жертвы были напрасны. Мы ничего не добились. Никого Не спасли из-под гнета империи. Никого.
Сигнал эхом разносится по кораблям.;
Я сглатываю желчь, подступившую к горлу. Смиряю себя. Выбора нет — остается план «В». Хмурю брови.
— Кэп?
По телу пробегает холоду едва не парализуя меня. Но я продолжаю.
Брови сходятся у меня на переносице, словно пальцы в кулаке. Я трясусь, как эпилептик, еле держусь на ногах.
— Кэп? Да что с вами, черт подери?!
Падаю на пол. Бьюсь в конвульсиях, до крови прикусив язык. Пытаюсь восстановить фокус. Фокус. Фокус. Фокус…
— У меня тут сигнал, — сообщает Джейми, успевший влезть в систему связи бакена.
Кое-как поднимаюсь и, сплюнув кровь, смотрю на экран: бледный от ужаса командир корабля-бакена говорит в камеру:
— SOS! SOS! У нас эпидемия. Корабль поразили… — Его совсем перекашивает. — Жуксы. Просим немедленно… организовать… дезинсекцию!
Секунды на две воцаряется убийственная тишина, затем Джейми и Брэндон начинают реветь от смеха.
— Неплохо, кэп.
— Слабенько и жалко, но неплохо.
— В смысле, что Корпорация — это, конечно, сплошь идиоты, но дважды-то на одну уловку они не клюнут, — насмешливо добавляет Брэндон.
А на экране командир корабля-бакена заметно потеет, чешет живот, щеки у него краснеют, глаза вылезают из орбит — ни дать ни взять в горн дует.
И тут из него начинают лезть крохотные черные жучки: из глаз, ноздрей, пупка, через уши, анус, уретру… вот они лезут порами.
