Чье это тело, не узнаю, но моментально просекаю: свои. Отвожу бластер в сторону.

РД не носят брони, они упиваются собственной силой. Ведь люди ни разу не бросали им вызов, и роботы правили на Кембрии, как всемогущие боги. Привыкли к вседозволенности.

А тут мы — делаем из них кибернетический фарш.

Это уже не битва, а бойня. Я успеваю сменить тело четыре раза, потом считаю роботов по головам — осталось пятеро. Первоначальную оболочку сохранила только Лена, мы же умерли по нескольку раз. Это Кэлен, стоило нам умереть, перебрасывала наши сознания в тела убивших нас роботов. Флэнаган где-то достал программу, позволяющую вышибать земных пользователей из сети.

Так мы надеемся захватить всю планету. Нас пятеро, но запас жизней мы имеем неограниченный. Шанс, кажется, есть.

У подножия холма воссоединяемся с Аллией. ПРО сработали безупречно, но сама она пострадала: руку оторвало, глаз выбит, на месте одной ноги — кровоточащая культя. Аллия опирается на меня и говорит:

— Подумаешь, слегка зацепило. — Мы понимаем намек и дружно хохочем.

— Пора двигать, — говорит Флэнаган.

Кэлен перебросила нас в новые тела, и в составе патруля мы рыщем по подземному городу Кардифф. Беда только — все тела разные, и оружие — тоже. Поди разбери теперь, кто свой, кто чужой.

Натыкаемся на сопротивление — кембриане молча сидят и созерцают битву у себя на экранах видеофонов. РД выкрикивают приказы, но люди будто не слышат, как офицеры патрулей надрываются.

— Уничто-ожи-ииить! — вопит командир патруля. Вот бы снести ему голову пучком плазмы, но я далеко, могу случайно задеть своего. Тем более неизвестно, в кого можно бить, в кого — нет.

Патруль слепо подчиняется приказу — целится и стреляет по неподвижным людям из импульсных пистолетов. Выстрелы рвут рабов на куски. В первые же секунды погибают десятки.

Но никто не кричит! Толпа бесстрашно принимает смерть. Пальба продолжается. Убиты сотни, и те, кто еще жив, сидят в их крови.

Ни жалоб, ни криков. Все ждут, опустив головы.

Мы в отчаянии смотрим на бойню, пытаемся определить, где же свои среди роботов. И тут один из них как закричит: «Был домик у меня в Нью-Орлеане!»

Нет, он не кричит, он поет!

Подхожу к нему ближе и узнаю черные волосы, «хвост», черную тунику, голые руки и татуировку в виде дракона.

— …И звали солнце, чтобы скорее взошло, — запеваю я. Черноволосый оборачивается и подмигивает. Оглядывает с головы до пят.

— Лена? — произносит он одними губами. — Аллия, — отвечаю я так же тихо.

— Классное тельце.

Мы становимся плечом к плечу.

Кто-то еще поет: «Лав-ми тендер, лав ми ду…». Вот только не видно, кто именно.

— РАСТЛИЛИ ТАМ МНОЖЕСТВО БЕДНЫХ ДЕВИЦ!! — кричу я. Андроиды вокруг не реагируют — палю по ним, убиваю пятерых.

— БОГ ВИДИТ, Я ЗНАЮ: Я БЫЛА СРЕДИ НИХ! — кричит андроид-Флэнаган, а я ныряю под чужой выстрел.

Флэнаган тоже стреляет. И тут один РД как заорет прямо мне в ухо:

— ВЫ ЗАДОЛБАЛИ УЖЕ ПЕТЬ!

Я еле успеваю увернуться от выстрела.

— Брэндон?

— Я-ааа! — Точно Брэндон. Он наводит на меня дуло гранатомета. Залп! Роботы у меня за спиной разлетаются в клочья.

— …са-тис-фэкшн! Все пытаюсь и пытаюсь, все пытаюсь и пытаюсь! — поет безрукий, безногий андроид, лежащий на полу. Робот рядом с ним дергается и, сменив позу, начинает петь:

— Ай кан'т гет но-оу, да-да дум-дум…

Лена? Гарри? Не пойму. Ладно, черте ними, начинаем контратаку. Андроидов убиваем жестоко, их крови льется не меньше, чем крови рабов. Эх, мне бы пару коротких мечей — убивать ими получается изящно и утонченно. Бластер, удары руками-ногами — это не так эстетично. Мне раз семь уже прострелили башку, но Кэлен всегда на подхвате.

Кровавая баня заканчивается. Вшестером мы, слегка раненые, встаем и оглядываемся.

Улицы Кардиффа завалены трупами. В свете искусственного заходящего солнца мерцают тысячи тысяч экранов видеофонов. Жуткое и в то же время грустное зрелище.

Несколько сотен людей выжило. Забрызганные с ног до головы кровью и мозгами, они встают на ноги. Поднимаются волнами, смотрят на нас. Вот на ногах оказался последний выживший, и все разом кланяются нам. Кланяются очень низко.

Мыв знак победы вскидываем кулаки. Да, у нас получилось. Тут Кэлен щелкает переключателем, и тела наших роботов падают замертво.

— А где Лена, чтоб ее?

Ну что сказать?.. Сначала было весело, а потом я притомилась.

Флэнаган — славный малый, и война для него — это естественно. Он освобождает от тирании родную планету. Что может быть круче! Вот я и решила на время составить ему компанию.

Пальнула, сожгла, пробежалась, нырнула, отбила удар, выстрелила кому-то в лицо, умерла, воскресла. Пальнула, сожгла, пробежалась, нырнула, отбила удар… и дальше по списку. Потом меня вдруг охватила печаль. Я впала в депрессию и убежала.

Теперь я в ресторанном райончике подземного мира. Повсюду люди — сидят, смотрят трансляцию битвы на экранах видеофонов. Первый бой камера-боты записали крупным планом, Кэлен сгрузила запись себе на компьютер и выдала в сеть. Картинка нечеткая, но смысл понятен — по всей планете уничтожают РД. А люди сидят, смотрят и ждут; кто-то — кому не повезло — сам умирает.

Никто не шелохнется, когда я прохожу мимо. Меня — такую стройную, сочную, рыженькую (не особо грудастую), шестифутовую, с мощными (хоть орехи коли) руками — не заметить грешно. Я сама от себя в восторге.

Из толпы выделяется парень — стоит на коленях, дрожит.

— Встать, — велю я. Он подчиняется, плачет. — Ты сделаешь все, что я прикажу. Парень тупо кивает. — Все, что прикажу Он снова кивает.

Слишком просто. Слишком похоже на изнасилование. Я иду дальше, оставив парня мучиться от ненависти к себе за предательство.

Путь мне преграждают три РД. Они вычислили меня и тянутся за бластерами. Я стою на месте, но не стреляю — вместо этого пытаюсь проникнуть к ним в головы.

Кэлен перекидывала меня из тела в тело раз двадцать, и я успела приноровиться. Мой удаленный компьютер работает исправно, приказываю ему повторить действия Кэлен. Получилось! Вхожу в умы РД, овладеваю ими.

Роботы бросают оружие, смотрят на меня.

А я смотрю на них.

Смотрю на них.

Смотрю на них.

Теперь я одновременно в трех телах. Это требует определенной сноровки, но я справляюсь. Мне не привыкать — я могу одновременно играть в шахматы и писать книгу; могу одновременно читать книгу и отсылать электронную почту, а могу вообще читать книгу, отсылать электронную почту, делать себе педикюр, смотреть телевизор — и при этом не терять сосредоточенности.

А вот сейчас я — три человека одновременно: первая Лена, рыжая красавица, парень-Лена, темнокожий атлет, с лицом, которое растопило бы сердце самого Микеланджело, и наконец, я — Лена-девушка-мечты, невероятно красивая, с овальным лицом и мощной мускулатурой.

Первая Лена улыбается парню-Лене, и у того встает. Лена-девушка-мечта глядит на обоих и ощущает прилив возбуждения.

Вместе идем к особняку неподалеку Дом пуст — слуги на улице, хозяева на войне.

Мы раздеваемся. Я раздеваюсь и смотрю на себя голую, начинаю мастурбировать. Мастурбирую, ласкаю себе груди, ласкаю себе груди. Смотрю, как ласкаю себе, груди, смотрю, как мастурбирую. Целую парня-Лену в теку, встаю на колени, беру его достоинство в рот. Она берет у меня рот, языком играю со своим языком, лижу себе руки, язык, член, киску, киску, все тело, все тело, все тело, трахаю себя, себя, мы трахаемся…