Что это значит?

Это значит, что контрреволюция окончательно лишилась почвы под ногами и веры в себя. Контрреволюционные заговорщики хотят восстановить монархию, хотят возвратить царя на престол и помещиков. Но об этом они не смеют говорить открыто, ибо знают, что даже темные крестьяне прогонят их палкой и вилами за такие призывы. Контрреволюционеры давно уже стали прикрывать свои подлинные вожделения заманчивыми словами и привлекательными лозунгами. Все монархисты клялись во время своих восстаний лозунгами Учредительного Собрания. Но теперь и этот лозунг окончательно износился. На опыте Деникина, на опыте Колчака все убедились, что Учредительное Собрание служит только до поры до времени маской для сторонников дворянского монархического строя. На лозунг Учредительного Собрания сейчас уже нельзя поймать даже и отсталых крестьян. Не только пролетарий, не только сельский батрак, не только безземельный деревенский бедняк, но и средний трудовой крестьянин знает ныне, ибо убедился на опыте, что только Советская власть искренно и честно стремится обеспечить интересы трудовых народных масс. Поэтому за Советскую власть крестьяне держатся твердо, даже и та часть крестьянства, которая справедливо или несправедливо недовольна действиями местных властей. Контрреволюционные заговорщики вынуждены с этим считаться, к этому сознанию подделываться и писать на своем знамени: «да здравствует Советская власть!».

50 лет тому назад, когда в России только начиналось революционное движение, когда революционеры представляли собой ничтожную горсточку в огромной стране, крестьянство еще крепко верило в монархию и с ужасом относилось к революционной проповеди. Тогда были случаи, что революционеры прибегали к манифестам от имени царя. Это был, конечно, неправильный шаг, осужденный вскоре революционной партией, но обращение революционеров к крестьянству, якобы от имени царя, свидетельствовало, насколько крепки в ту эпоху были монархические предрассудки крестьянских масс.

От этих предрассудков революция не оставила и следа. На месте веры в монархию, в царя, буржуазия пыталась создать веру в надклассовое Учредительное Собрание. Первые месяцы после упразднения учредилки крестьяне поддавались на этот лозунг. Испытывая всяческие невзгоды и затруднения в стране, истощенной войной, царским и буржуазным правительствами, крестьяне иной раз поддавались на удочку и склонны были верить, будто Учредительное Собрание могло бы облегчить их существование. Но от этих предрассудков жизнь не оставила камня на камне. И вот теперь заклятым врагам рабочего класса и трудового крестьянства приходится перекрашиваться под сторонников Советской власти. Знамя учредилки отброшено кулаками и контрреволюционерами, как негодная ветошь. Под воззваниями ставятся подписи в советском духе: военный руководитель такой-то, военный комиссар такой-то. Контрреволюция сдает свои последние идейные позиции и видит себя вынужденной становиться (разумеется, лицемерно) на почву Советской власти. Тем самым контрреволюция сама себе подписывает смертный приговор, ибо свидетельствует собственными подписями, что вне Советской власти выхода и спасения для народа нет.

Правда, контрреволюция сохраняет возможность вести агитацию на почве промахов, ошибок и даже преступлений, совершаемых агентами Советской власти. Но эту борьбу сама Советская власть хочет и будет вести с неослабевающей энергией. Для улучшения аппарата Советской власти необходимо его внутренне очистить, а это требует прежде всего строгого отделения сельской буржуазии, кулачества от средних трудовых крестьян.

Все советские работники в селе, волости, уезде, в губернии должны в центре своей работы поставить сближение на общей работе с крестьянином-середняком и изгнание кулачества из области покровительства советских законов и Советской власти.

В Красную Армию кулаков не пускать. Военному обучению кулаков не подвергать. Строжайше следить за тем, чтобы мобилизации подвергались, кроме рабочих, только честные трудовые крестьяне.

Кулаков вместе с сынками буржуазии – в тыловое ополчение. Пусть выполняют черную, наиболее тяжелую работу в интересах армии и обороны советской страны.

Из советов кулаков беспощадно изгонять.

В случае восстаний, порчи железных дорог и мостов истреблять беспощадно кулаков ближайшей волости.

На крестьян трудовых, обманутых, на середняков действовать больше словами, убеждением, разъяснением, что спасение их – в беспощадной борьбе с кулачеством и в тесном сотрудничестве с рабочим классом.

Как змея в басне, кулачество сменило кожу, клянется теперь Советской властью и думает, что трудовые крестьяне не узнают его. Но умный крестьянин ответил сменившей кожу змее:

«Хоть ты и в новой коже, да сердце у тебя все то же – и вышиб из соседки дух».

Так точно поступит трудовой крестьянин, вместе с рабочим классом, в отношении контрреволюционного кулачества. Оно перекрашивается в красную краску, оно подделывается под Советскую власть, но мы пощады знать не будем.

Рабочие и крестьяне, пора раз навсегда вышибить дух из контрреволюционного кулачества!

Казань. 27 марта 1919 г.

«В пути» N 17, 6 апреля 1919 г.

Л. Троцкий. ПИСЬМО К ТОВ. ЯКОВЛЕВУ[175]

Ваши тезисы отличаются на мой взгляд значительной неопределенностью. Может быть, это объясняется тем, что я недостаточно посвящен в характер внутренних споров на Украине в связи с нашей крестьянской политикой.

Практически я нахожу у вас три вывода:

1. Поддержка и помощь единоличному хозяйству.

2. Необходимость при подавлении крестьянских контрреволюционных восстаний изолировать кулаков, противопоставляя их остальной деревне.

3. В продовольственной политике необходимо практическое соглашение со средним крестьянином.

Последние два пункта вряд ли вызывают или могут вызвать какие-либо принципиальные возражения. Все дело в практическом их проведении. Какими приемами достигнуть того, чтоб при ликвидации восстаний кулаки оказались изолированными? В какой форме достигнуть соглашения со средним крестьянством в продовольственном вопросе? При слабости советского аппарата на местах трудность состоит не в общих формулировках, а в указании путей их практического применения сообразно с местными условиями на Украине.

Между тем ваши формулировки целиком относятся и к Великороссии, так как и там партией признана необходимость при подавлении кулаков достигать соглашения с середняками.

Что касается первого пункта – «поддержки и помощи единоличному хозяйству», то, разумеется, поскольку эта помощь и поддержка прилагается к советским и коллективным крестьянским хозяйствам, против этого возражать не приходится. Это опять-таки входит в состав положений программы и постановлений последнего съезда. Вся трудность в том, как поддержать крестьянские хозяйства в условиях жестокого бестоварья. Отсюда и проистекают трудности в продовольственном, как и во всех других вопросах.

Словом, практически я не вижу в ваших тезисах никаких указаний, которые помогли бы изменить или конкретизировать нашу крестьянскую политику применительно к украинским условиям.

Теоретически ваши тезисы дают в двух-трех местах повод к недоразумениям в том смысле, что крестьянин-середняк отождествляется со средним собственником (средняя буржуазия). Но на деле это не так. Крестьянин-середняк есть мелкий буржуа, а не средний. И кулак в большинстве своем есть мелкий буржуа, но находящийся в периоде свирепого первоначального накопления, тогда как середняк обычно ничего не накопляет, а остается в течение долгого времени на том же уровне. Правым своим флангом кулачество переходит в среднюю буржуазию.

Разумеется, классовые разграничения в крестьянстве очень смазаны, и вполне бесспорных точных разграничительных…^{1}

Архив.

(Письмо в Центральный Комитет РКП(б))[176]