Долги Западу под собственные кредиты и кредиты соцстран, в которых СССР выступал гарантом, составляли около 70 миллиардов долларов. С тоской вспоминая о них, Леонид Ильич рассуждал: «Если долги будут требовать вернуть, то хоть войну начинай. Другого выхода нет».
Значительно больших успехов, чем в борьбе с жуликоватыми партайгеноссен, трио Брежнев-Суслов-Андропов достигло в расправе с диссидентами. Новое Политбюро решило сразу «подкрутить гайки» и припугнуть с профилактической целью творческую интеллигенцию. В феврале 1966 г. состоялся первый из открытых политических процессов после сталинского периода процесс над писателями А. Синявским и Ю. Даниэлем, опубликовавшими за границей свои произведения, «порочащие советский государственный и общественный строй». Писателей приговорили к нескольким годам лагерей по статье 70 хрущевского Уголовного кодекса. В отличие от «дела» Пастернака «дело» Синявского и Даниэля вызвало робкий протест интеллигенции. 63 члена Союза писателей и 200 других представителей интеллигенции обратились с письмом к XXIII съезду КПСС и Президиуму ВС СССР, требуя освободить Синявского и Даниэля. Несмотря на это, последовали новые аресты диссидентов: автора «Белой книги» А. Гинзбурга, П. Литвинова, редактора самиздатовского журнала «Феникс» Ю. Галанскова, автора книги о лагерной жизни «Мое свидетельство» А. Марченко. В 1968 г. стал выходить раз в 2 3 месяца диссидентский журнал «Хроника текущих событий», посвященный репрессиям властей и правам человека. События в Чехословакии вызвали демонстрацию протеста на Красной площади 8 смельчаков и волну репрессий. Редакция журнала была разгромлена, и впоследствии журнал стал эпизодическим.
Суслов, шеф «конгрегации марксистской веры», после чехословацких событий резко усилил пропагандистский нажим на интеллигенцию. В учебных, научно-исследовательских и проектных институтах, в редакциях и издательствах, во всех отделах производств, где работали ИТР, ввели обязательные еженедельные политзанятия. Они посвящались политике партии в связи с происками империализма и сионизма. Квалификация лекторов была разная. Лично мне приходилось слышать такие перлы: «Король Хуссейн летчик, но его жена — англичанка», «Албания, хлопнув дверью, ушла к Китаю» и т. д. В вузах увеличился объем идеологических марксистских дисциплин до 25 % общей учебной нагрузки. Пропаганда была навязчивой, примитивной и уважения к КПСС не вызывала. Зато порождала «в широких массах трудящихся» образ врага-сиониста, ищущего гибели СССР.
Созданное диссидентами в начале 70-х годов «Демократическое движение» имело 3 основных течения. Первое течение стремилось к восстановлению «подлинного марксизма-ленинизма» (братья Рой и Жорес Медведевы). Второе течение — христианское с традиционными ценностями славянофилов (Солженицын А. И.). Третье течение — широкий либерализм (Сахаров А. Д.). Благодаря деятельности Солженицына и Сахарова диссидентство перешагнуло рубеж «социалистической Родины» и нашло поддержку у западной демократии.
Репрессии подрывали за рубежом и без того малосимпатичный имидж СССР. Классический набор репрессий Андропов пополнил новыми и громкими «задумками»:
— помещение в психиатрические клиники здоровых людей (Григоренко, 1969 г., Плющ, 1972 г., Щаранский, 1978 г.);
— лишение гражданства (Ростропович, Любимов);
— высылка за рубеж (Бродский, 1972 г., Солженицын, 1974 г.).
В 1980 г. без суда был сослан в Горький академик Сахаров А. Д.
Международный резонанс имела борьба советских евреев за право эмиграции из СССР, что осложняло и без того острые американо-советские отношения. Евреи стали разменной монетой в большой политике. Сусловская пропаганда в расчете на здоровый антисемитизм советского народа упорно связывала борьбу диссидентов за гражданские права с происками сионистов. В диссидентском движении действительно было много евреев, подобно тому, как в начале века их было много в социалистическом движении. Тогда «черная сотня», а ныне КПСС обвиняли евреев в подрыве основ государства. Маленький народ выступал катализатором брожения духа, опасного на этот раз для кремлевских старцев. История как бы завершала свой очередной виток. Различие заключалось в том, что в начале века евреи боролись за свои права внутри России и террористическими методами, а теперь они хотели мирно выехать из страны.
Заканчивая обзор внутреннего положения страны, следует отметить стабильность всех сфер жизни. Она обеспечивалась, с одной стороны, устойчивыми, хоть и не высокими, показателями роста экономики, с другой стороны, умелой сусловской пропагандой. К концу 70-х годов добыча нефти достигла 630–650 млн. т. Около трети годовой добычи продавалось за рубеж, превращаясь в «нефтедоллары». «Нефтедоллары» позволяли импортировать продукты питания и ширпотреба, имитируя некоторое равновесие в торговле. Коммунистическая пресса, ругательски ругая «загнивающий» Запад, информировала читателей лишь о достижениях советской экономики, культуры и науки и тем самым специально создавала чувство психологической устойчивости и уверенности в завтрашнем дне.
В международных делах Брежнев перешел от хрущевской политики разрядки, как генеральной линии КПСС, к политике «укрепления социалистического лагеря» и активного соревнования двух систем. Это было ответом, во-первых, на «экспорт контрреволюции» США во Вьетнаме и, во-вторых, на разногласия с Китаем, переросшие в 1969 г. в военное противостояние.
В ночь с 20 на 21 августа 1968 г. «по просьбе чешских товарищей» советские войска и войска стран — участниц Варшавского Договора: ГДР, Польши, Венгрии, Румынии — вступили в Чехословакию, отстранили от руководства КПЧ А. Дубчека и поставили у руля компартии Г. Гусака. Брежнев решился на такой шаг из-за боязни обвинений со стороны соратников в том, что он «упустил Чехословакию», ставшую в оппозицию Варшавскому Договору. Соратники Брежнева и он сам опасались распада социалистического лагеря. Подавив силой недовольство чехов и «нормализовав» положение, Брежнев занялся политической, военной и экономической интеграцией стран Восточной Европы. Для этого были созданы Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ) и около 30 межгосударственных учреждений, координирующих вооружение, транспорт и экономику этих стран, а главное, подчиняющих их СССР. В такой форме реализовалась «доктрина Брежнева» — доктрина «ограниченного суверенитета братских государств». Доктрина хорошо работала до 1980 г., когда в Польше из-за повышения цен поднялась волна забастовок и был создан независимый профсоюз «Солидарность», уравновешивающий польскую компартию. Глава Польши ген. Ярузельский 13 декабря 1981 г. ввел в стране военное положение, ставшее началом деградации Варшавского Договора.
В германском вопросе Брежневу удалось добиться ряда важных соглашений, стабилизирующих обстановку в центре Европы. Договор с ФРГ (1970 г.) предусматривал отказ от применения силы и признавал границу по Одеру-Нейсе. ФРГ признавала также послевоенные границы Польши. Между великими державами было подписано соглашение о гарантиях свободного доступа в Западный Берлин, расположенный на территории ГДР. Ранее из-за этого имели место серьезные конфликты. В декабре 1972 г. ФРГ и ГДР взаимно признали друг друга.
Отношения с главным контрпартнером — США — складывались очень напряженно. Вовсю бушевала холодная война, и каждый стремился разглядеть соринку в глазу соседа, а заодно получше вооружиться. «Разрядка» случилась лишь после окончания вьетнамской войны и визита Никсона в Китай в 1971 г., вызвавшего в СССР законные опасения о возможности сближения США и Китая. Никсон был приглашен в мае 1972 г. в Москву, затем Брежнев в июле 1973 г. посетил Вашингтон. В результате были подписаны 23 соглашения о сотрудничестве двух стран в различных областях деятельности. Объем американо-советской торговли в 1971–76 гг. вырос в 8 раз. И это несмотря на поправку сенатора Джексона и ограничительные списки КОКОМ. Поправка Джексона не предоставляла СССР режим наибольшего благоприятствования в торговле до снятия ограничений на эмиграцию евреев.
