– Термос! Осторожней! – надрывался Степанидиус. – Бутыль не разбейте, там пиво самое лучшее, сам готовил… Фуркиса! Фуркиса с собой взять забыли!!! Уфф… ну наконец-то в моем доме будет тихо и спокойно…

Выставив за калитку всю компанию, Степанидиус рысью кинулся обратно в дом, пробежал прямо к шкафу и принялся дергать дверки. Шкаф завывал, ухал, но не открывался. Степанидиус постучал в него и даже произнес известный ему пароль, но безуспешно. В ярости пнув шкаф ногой, антивампир схватился за голову. Заветный конвертик со сбережениями, хранящийся в самом дальнем углу шкафа, был теперь недосягаем.

Взвалив за плечи дорожные мешки, команда двинулась в дорогу. Бодрой походкой они свернули с проселочной тропинки на широкую дорогу, в шутку называемую Монстриловским шоссе, и зашагали по ухабам и рытвинам – монстриловцы принципиально не следили за качеством дорог.

Пригревало осеннее тусклое солнышко, казалось, осень решила повернуть вспять и постепенно перейти обратно в лето. Стояло полное безветрие, где-то высоко в бледно-голубом небе зависла пара облачков, будто с любопытством наблюдая за путниками. По краям дороги густо разросся молодой ельник, кое-где попадались запоздалые цветы, и настроение у всех было самое радужное, если не считать приглушенной ругани Фуркиса из заплечного мешка Свинелло. Высунув нос наружу, котяра, фыркая и ругаясь, жаловался на то, что он плохо выспался, на противный шкафный садизм, на бисер в носу и на прыжки свинохама через ухабы.

– Смотрите, что это? – остановился Вурделло. Впереди на дороге поднималась пыль.

– Давайте-ка остановимся и подождем, – предложил Брю. – Мало ли что там может ехать.

Минут через пять в пыли показалось что-то похожее на обоз. На трех телегах были свалены мешки, на которых восседали непривычно хмурые свинохамы, обормотцы и шишиги, завернутые в одеяла. Обоз возглавлял зюкакай, ведущий под уздцы нелепоней. (Нелепони были на редкость толстыми, глупыми и неповоротливыми созданиями, застревали где только можно и издавали такие звуки, что использовать их как транспорт можно было только в самом крайнем случае.)

Когда с путешественниками поравнялся первый обоз, Вурделло, изо всех сил изображая доброжелательную улыбку, спросил у дремавшего с вожжами зюкакайя:

– Вы куда это направляетесь со всем своим добром, ребята?

Зюк остановил нелепоней и мрачно обвел взглядом путников:

– Лучше бы ты спросил, откуда мы. Были жители Бигрина, а теперь не поймешь кто… Едем в Монстриловку. А уж добро наше мы не бросим, чтоб оно туманцам досталось.

– А что такое в Бигрине?

– В Бигрине эвакуация, – зло бросил зюк. – Все драпают куда глаза глядят. Многие идут во Фрюблин.

– А ВИОГ куда делся? – спросила Молли.

– ВИОГ вампирами командует, куда он может деться… – со злорадной улыбкой сказал зюк. – Он-то заставил вампиров копать канаву, да позабыл сказать, где именно. А с вампирами подобные штуки, хе-хе, не проходят. Просыпается зеленорожий утром, а вокруг его резиденции выкопан ров глубиной пять метров. Потом вампиры его вытащили оттуда, а зря, про какой-то договор вспомнили…

Зюк, прищурив глаз, посмотрел на Вурделло.

– А вы сами-то куда? В той стороне, куда вы направляетесь, ничего хорошего нет.

– Да мы по грибочки да по ягодки, запасы на зиму, то да се… – заулыбался в ответ Вурделло.

– Ну-ну… – подозрительно покачал головой зюк. – Что-то поздновато для грибочков… и корзин у вас нет… Ну, удачи вам…

Обоз снова тронулся.

– Все бегут оттуда, а мы наоборот – туда идем… – вздохнул Брю.

Еще часа два они шли по Монстриловской дороге, встретив еще с десяток обозов с перепуганными насмерть обормотцами, свинохамами и шишигами, направлявшимися прямиком в Монстриловку.

– Как придете в Монстриловку, все идите к дому номер тринадцать, там вас гостеприимно встретят! И накормят куриным бульоном, и спать положат! – напутствовал их Вурделло.

– Спасибо, друг! – благодарно отвечали беженцы. – Все-таки не такие уж плохие парни, эти вампиры, гляди ж, как заботятся о незнакомцах. Кто бы мог подумать…

Когда солнце перевалило за полдень, Монстриловская дорога круто свернула в сторону, а перед путниками раскинулся осенний лес, вдалеке виднелись Котьи г релески, за которыми и до Бригина рукой подать.

Над лесом у горизонта плыли сизые тучи, похож на грозовые, и даже отдаленно грохотало.

– Не нравится мне идея по лесу путь срезать. Пр(лагаю идти по дороге. Дольше, зато спокойнее, – пр(ложил Брю.

– По дороге идти три дня! Она же заворачивав" Фрюблин и Закотярье, – не согласился Вурделло Пойдем через лес, я же говорю – тропка у меня т особенная. По другим тропкам можно несколько дн идти, а по этой с рассвета до сумерек – и уже в Бигр не. Так что до темноты дойдем. Чего вы боитесь? Тум в этих лесах не появляется.

– До ночи собрались спорить? – хмуро спроса Молли.

Вурделло решительно начал спускаться с дороги лес. Помедлив немного, остальные последовали за т Тропка нашлась быстро. Осенний лес сыпал на пупков желтые и красные листья, которые, медленно кр жась, сверкали на солнце, будто самоцветы.

Внезапно Вурделло остановился.

– Ты чего? – спросил идущий за ним Брю.

– Да тропка тут была и куда-то делась… – озир ясь, озадаченно чесал затылок вампир. —

Что за ерунда? И зарубок не вижу…

Поискавм тропку и убив на это целый час, они не заметили, как подошли сумерки. Ласково светившее весь день солнце резко спряталось за край леса, и сразу в кронах деревьев зашумел ветер.

– Да что ж за обормотство! – в сердцах воскликнул Вурделло. – Ну не может быть такого! Как специально мои зарубки заросли, и тропка пропала.

– Заблудились, – констатировала Молли. – Поздравляю. Может, и не было тропки-то?

– Как не было! – возмутился Вурделло. – Говорю же, была. Я ее сам нашел и ходил по ней много раз из Бигрина в Монстриловку.

– Ужос, – впервые за все время изрек Свинелло, с размаху бросив заплечный мешок на траву.

В мешке подозрительно ойкнуло и звякнуло одновременно.

– Мне надо подумать, – пробормотал вампир.

– Дорогой Вурделло, думать надо было раньше, – меланхолично отозвалась Молли, усаживаясь на траву, чтобы вытряхнуть из ботинка песок с Монстриловской дороги.

Фуркис вылез из мешка свинохама, держа в лапах разбитый термос, отжал мокрый хвост, смерил Свинелло взглядом, мстительно пнул остатки термоса ногой и уселся у дерева, скрестив лапы на пузе.

– Хочешь котлету? – предложила ему в утешение Саша. – У меня их в карманах полно, Степанидиус постарался.

– Ваш антивампир не умеет жарить котлеты, – проворчал котяра. – Они у него маленькие и куриные.

– Тогда тебе надо идти к Гэгэ, у нее вкусные котлеты, как говорят, – предложила Молли.

– Котлеты из котомонстров, – добавил Вурделло, скорчив страшную рожу.

– Гррр… – вспомнив давнюю стычку с Гарбаретой, сказал Фуркис. – Она теперь живет в Зюкакаевке, оттуда котлетами на всю округу теперь эх… пахнет. Попросил парочку как-то раз – получил сковородой по башке. Вот как-нибудь приду туда и украду котлеты вместе со сковородкой, и не догонит она меня…

Все рассмеялись, представив себе эту сцену.

– Однако смех смехом, а нам надо либо обратно идти, либо тропку искать. – Вурделло постоял, подумал, потом, явно озаренный какой-то мыслью, повернулся к котомонстру: – Скажи-ка мне, любезный Фуркис, вот когда ты пьяный выкатывался из Бигрина после вечеринки, то как ты оказывался через пять минут в Закотярье?

Фуркис важно повел усами:

– Нууу… у нас, котомонстров, свои пути. Например, на метро, пока оно работало.

– Насколько я помню, – подозрительно прищурился Вурделло. – Метро работало строго по лунному календарю исключительно в фазы зимнее-летнего криводенствия…

– Монстры – они всегда так. Им наплевать на расстояния, бац башкой об пространство – и выходят там, где нужно, – пояснил Брю.