— Еще и такие бывают? — удивился Робин.

— Как ты помнишь,— наконец совладав с собой, пустилась я в объяснения,— правитель, который построил этот город, объявил землю своей. По принципу: кто первый — тот успел, остальные опоздали. Когда другой правитель пошел на него войной, он приказал отлить корову специально для этого города, чтобы победивший смог надеть ее как символ власти над этой землей. В итоге корона не досталась никому. Правители бежали, а корона не покинула этих стен. Говорили, что тот, кто пытался вывезти ее за пределы города, по дороге обнаружил пустую сумку. Охотников за короной было много, но все они возвращались ни с чем. Потеряли, исчезла, растворилась, украли, забыли — оправдательных версий было много. Но все оказалось намного проще: корона не покидала стен Мертвой пустоши. Выходит, врали охотники. Поскольку, как мы уже могли убедиться, развалины никого не впускают. Только я почему-то стала исключением. Наверное, из-за карты.

Спустя годы различные версии легенды о Мертвой короне стали множиться в народных сказаниях и дошли наконец до наших дней. Не так давно появилось еще и поверье о том, что если корона увидит дневной свет, то это вызовет к жизни умерших правителей и на земле снова начнется война.

— Совершенно верно! Именно так говорят,— неожиданно раздался женский голос позади меня.

Мы с Робином одновременно подскочили и обернулись.

Высокая женщина в богато расшитых одеждах стоила позади нас. Черные глаза смотрели холодно и пронзительно. Бледное лицо напоминало застывшую маску. Черные волосы, словно змеи, шевелились и развевались, хотя ветра не было.

— Теперь отдай мне корону! — приказала она и протянула руку.

Я удивленно повела бровью:

— Простите, на каком основании я должна отдать корону?

— Кто вы такая? — выступил Робин.

— Заткнись! — прошипела на него незнакомка, щелкнув пальцами.

К моему удивлению, Робин остался стоять, беззвучно хлопая челюстью.

Глаза дамочки недобро сверкнули, а корона плавно взмыла в воздух на уровень моего носа.

— Э нет, так не пойдет! — бурно запротестовала я, щелчком обрывая магическую нить-тянучку, которой воспользовалась странная особа.

У особы глаза на лоб полезли от досады на мое вмешательство. Я же быстренько уменьшила корону в размерах и спрятала в карман плаща.

— Ах ты!.. Да как ты смеешь?! — взбеленилась тетка и двинулась ко мне, зажигал пульсар.

— Нет, ну вы хотя бы объяснили, что к чему! — возмутилась я, скрываясь за ближайшим огрызком стены.

— Корону отдай, я сказала! — не унималась возмущенная тетка.

— Почему? — завопила я, ныряя рыбкой за следующие развалины, поскольку предыдущее укрытие разлетелось в крошку буквально над моей головой.— Не вы меня нанимали, вот и получать ее не вам!

— А кто тебя нанимал? — остановилась фурия, буравя меня неприязненным взглядом.

— Не знаю! Не видела! — огрызнулась я, в принципе сказан чистую правду.

— Не знаешь? — скептически усмехнулась незнакомка.

Я выглянула из-за укрытия:

— Сказала, не знаю! Или еще раз повторить для особо глухих незнакомых дамочек?

— Зато я знаю,— ответила тетка, пропустив мою колкость мимо ушей.— Ты ведь пришла сюда по карте, написанной на шкуре оборотня. Только один человек мог тебе ее дать!

— И кто же? — живо заинтересовалась я.

— Не прикидывайся, будто сама не знаешь.

— Если клиент желает остаться инкогнито, я не вмешиваюсь,— пожала я плечами.— Хотя, не скрою, теперь мне весьма любопытно. Ну а вы-то кто такая?

— Много будешь знать — долго не проживешь. Отдай корону, и разойдемся. Иначе умрешь!

— Приятный выбор,— усмехнулась я.— Я тут жизнью рисковала, да и сейчас рискую, добиралась, доставала, а тут явились вы — и сразу на готовенькое? Нужна корона — сами бы и доставали!

— Слушай, ты! — взъярилась дамочка.— Если бы я знала, где она, не было бы нужды выжидать. Забрала бы, даже не сомневайся. Но этот полоумный идиот слишком хорошо ее спрятал. Тайник дома открывается лишь смертному оборотню, которого приведет путеводная карта из шкуры вожака мертвых оборотней.

Мои мысли в голове понеслись вскачь, не хуже взбесившихся коней.

Карта из шкуры самого вожака?! Так вот почему выли волки! Смертному оборотню? Тут же в сознании возникла картинка: вспомнилось, как Дейн уперся в невидимую стену города и не смог пройти. Значит, он не оборотень! В город вошла лишь я, причем меня буквально зашвырнуло! Но оборотень?..

— Я не оборотень! — вслух возмутилась я.

— Правда? — ехидно улыбнулась дамочка. — А если хорошо подумать? Не ты ли имеешь два облика?

— Допустим, имею,— согласилась я.— Но вам это откуда известно?

— Слишком много болтовни! — отрезала дамочка. Я уже и ‘гак тебе лишнего наговорила. Отдавай корону! Иначе...— В раскрытой ладони незнакомки заискрилась молния.— Ты же понимаешь, детка, от тебя и пылинки не останется!

— Так же, как и от твоей любимой безделушки, которая поджарится вместе со мной! — пожала я плечами изо всех сил сохраняя равнодушное выражение лица.

— А ты умнее, чем я думала,— прищурилась незнакомка. Только иногда вредно быть слишком умной.

— Спасибо за комплимент! — успела парировать я, а затем мое сознание окутала тьма.

«Что-то мне неудобно, — лениво размышляла я, с трудом ворочая мозгами. — Да и руки как-то затекли. Лежать холодно. Запястья почему-то жжет! А кто это там (или тут) ругается?»

Мое пробуждение оказалось не из приятных. Вокруг было темно, и дико болела голова, да еще кто-то бубнил без остановки что-то ругательное. Пусть не слишком громко, зато непрерывно. В моей голове от этого голоса звенело. «Слуховые галлюцинации!» — «обрадовал» меня внутренний голос.

«Сам ты галлюцинация!» — мысленно цыкнула я.

«Ну не скажи!» — обиделся голос.

— Эй! Извините! — негромко позвала я в темноте.— А нельзя ли помолчать? А то у меня голова кругом идет от ваших разговоров!

— Лайса! Очнулась! Наконец-то! — завопили разом три голоса. Почему-то все они показались мне знакомыми.

Когда через пару секунд мое сознание милостиво решило вернуться полностью, я с радостью, а затем с ужасом узнала тембры Дейна, Робина и Тимошки. А еще через пару секунд восстановилось мое ночное зрение, и я смогла разглядеть друзей, а также место, где мы находились.

Наше пристанище более всего походило на темницу. Тому свидетельством служили Сырой каменный пол, на котором мы все лежали, и кандалы на наших запястьях, цепи от которых уходили в каменные стены, а также абсолютное отсутствие окон. Небольшое такое помещение — мои ноги упирались в бок Дейну, Дейн попирал ногами Робина, а сам Робин, в свою очередь, давил мне ступнями на ребра. В центре нашего относительно замкнутого круга стояла клетка с Тимошкой. Это он ругался на чем свет стоит. Бедного кота посадили за серебряные прутья. Сам факт наличия серебра коту никак не вредил, но лишение свободы привело его в Справедливую ярость. Плюс ко всему клетка излучала слабое фосфоресцирующее свечение. Присмотревшись, я заметила аналогичное свечение и на наших браслетах.

Вот черт! дамочка заковала нас в антимагические оковы! Стало ясно, отчего нестерпимо жгло запястья.

Также я рассмотрела приличный синяк на скуле у Дейна и порядком разорванную на нем рубаху.

Я зашипела с досады не хуже разъяренной кошки. Затем заерзала, приподнимаясь и принимая более удобную вертикальную позу. На лицо, мешая, упали пряди волос. Я тряхнула головой, отбрасывая волосы за спину, и с удивлением увидела, что мои волосы теперь светлые, а не рыжие. Хотя чего еще я хотела, если на руках надеты браслеты, сделанные из вещества, блокирующего любую магию.

«Вот зараза! Только попадись, я тебе все волосы повыдергаю! Лысая будешь! — мысленно пообещала я.— Хотя бы за то, что одной меня тебе мало, ты еще и друзей моих сюда притащила, хотя они совсем ни при чем. Если, конечно, мы у этой дамочки, а не еще где-нибудь».