Поэтизация и символика языка в прозаических произведениях основывалась на «потоке сознания», нелинейном повествовании, использовании лейтмотивов и монтажа как принципов организации текста, экспрессивности и даже алогичности образов (А. Белый, Ф. К. Сологуб, Л. Н. Андреев).

Футуристы предложили радикальный подход к обновлению языковых средств, провозгласили необходимость словотворчества, создания нового, «вселенского» языка. В. Хлебников искал способ превращения всех славянских слов из одних в другие, А. Крученых говорил, что причудливые сочетания слов (заумный язык) позволяют достигнуть наибольшей художественной выразительности, В. В. Маяковский реформировал поэзию посредством введения разговорных слов, неологизмов, экспрессивных образов, которыми, по его мнению, отличается язык быстроменяющейся современности.

Акмеисты призвали ценить слово в единстве его формы и содержания, в его реальности как строительного материала живой речи. Ясность поэтического образа, оптимальное соотношение слова и смысла, уход от мистики символизма и футуристской звуковой игры, стали основой возврата поэзии из области чистого эксперимента к гармонии и жизни. Ориентацию на ритмику неожиданных образов, создание метафоры путем соединения не сочетаемых по смыслу понятий провозгласили имажинисты.

Модернизм выполнил важную задачу, возникшую в обществе на рубеже эпох, – показал совершенно новые пути, по которым искусство продолжает развиваться и сегодня.

В русской художественной культуре конца XIX – начала XX в., так же, как и в культуре Западной Европы, получил распространение декаданс (от фр. «упадок»), характеризующийся оппозицией к общепринятой «мещанской» морали, провозглашением красоты как самодостаточной ценности, эстетизацией порока, отвращения к жизни, пессимизмом и мистицизмом.

Русский декаданс как литературный феномен представляет собой переходный момент от классической традиции к символизму. Оригинальной особенностью русского декаданса как мировоззрения является воплощение в нем не только ситуации утраты веры, но и кризиса гуманизма вообще.

Декаденты в своих произведениях использовали мистификации, серьезно интересовались колдовством, магией, оккультизмом, трансформируя религиозные переживания в эстетические. Отрицание положительных чувств также стало частью художественной игры: если любовь, то несчастная; если красота, то скоро погибнет; если мечта, то непременно разрушится.

К поэтам-декадентам чаще всего относят С. Я. Надсона, К. М. Фофанова, М. А. Лохвицкую. Но декадентские мотивы можно найти и у авторов, не принадлежащих к этому течению: тема разочарований в поэзии Д. С. Мережковского, воспевание смерти у Ф. К. Сологуба, любование самим собой у И. В. Северянина и т. д. К заслугам декадентского искусства можно отнести оригинальные художественные решения, парадоксальную образность.

Рациональный путь познания действительности не оправдал себя, и творческие люди первыми почувствовали необходимость найти ответы в мистическом, иррациональном опыте. Кризис сознания породил стремление обрести синтез в искусстве, так как к этому времени возникло ощущение недостаточности прежних художественных форм. Былые представления о мире распадались, и когда зашатался в своих основах материальный мир, «зашатался образ человека» (Н. А. Бердяев).

В русской литературе этого времени возникает активное соперничество двух систем художественного мышления. Во второй половине XIX в. преобладало одно художественное направление – реализм, но в 1890 г. начинает утверждаться новое модернистское искусство. Противопоставляя себя реалистам, писатели-модернисты прежде всего активно дискутировали с сообществом «Знание» (возглавлял Максим Горький), защищающим традиционные позиции. Постепенно к 1905 г. на почве общей оппозиции существующему политическому режиму между символистами и «знаньевцами» наметилось сближение. В дальнейшем их взаимоотношения видоизменялись, происходило переосмысление мировоззренческих и творческих позиций.

В первом десятилетии XX в. получает широкое хождение термин «новейший реализм» (или «неореализм», или «новый реализм»). В тот момент в понятие «неореализм» вкладывались различные смыслы. Реалисты обозначали отмежевание от натурализма конца XIX в., возвращение к традиции классической литературы, обновленной за счет некоторых художественных открытий модернизма. А среди модернистов бытовало мнение, что «неореализм» является разновидностью символизма (М. А. Волошин).

Писатели-неореалисты разделились на две группы. Одна, так называемая «школа Горького», состояла из авторов, завоевавших известность в конце XIX в. (В. В. Вересаев, И. А. Бунин, Л. Н. Андреев, А. И. Куприн и др.), которые входили в образованное в 1912 г. «Книгоиздательство писателей в Москве». Хотя не все литераторы однозначно причисляли себя к реалистам, все же их творчество находилось в тесном диалоге с предшествующей литературой.

Вторая группа сплотилась вокруг петербургского журнала «Заветы», основанного А. М. Ремизовым и Е. И. Замятиным. Писатели, входившие в эту группу (А. М. Ремизов, Е. И. Замятин, С. Н. Сергеев-Ценский,

Б. К. Зайцев, И. С. Шмелев, А. Н. Толстой, М. М. Пришвин и др.), приобрели популярность в начале XX в. Эти писатели сразу заявили о себе как о новаторах, имевших чисто ассоциативное отношение к классике.

Границы этих литературных групп достаточно размыты. Так, многие исследователи считают, что творчество А. М. Ремизова и В. В. Розанова не укладывается в рамки эстетики неореализма, в то время как выдающиеся символисты Ф. К. Сологуб и В. Я. Брюсов создавали некоторые произведения в стиле нового реализма.

Политическая реакция на события русской революции 1905 г. оказала сильное влияние на развитие литературного процесса. И модернисты, и реалисты увидели в происходящем прежде всего не общественно-политическую суть, а общечеловеческие проблемы. Поэтому для неореализма характерен интерес к бытовым подробностям, материальной жизни в противовес иррациональному миру модернизма.

Описание быта чаще всего дается или как особый синтез бытийного и социального, или как социальное противопоставление бытового историческому. Бытовая тема основывается на описании жизни русского захолустья, которое все больше привлекало внимание писателей, так как именно там, по их мнению, должны были решиться мучительные вопросы о будущем России («Лесная топь» (1907) С. Н. Сергеева-Ценского; «Неуемный бубен» (1909) А. М. Ремизова; «Крутоярский зверь» (1911) М. М. Пришвина; «Уездное» (1913) Е. И. Замятина). Писатели сосредоточиваются исключительно на лишенной ярких событий жизни героев, их привычках, вещах, повседневных делах. Но при этом произведения неореалистов пронизаны философскими раздумьями на «вечные» темы: о смысле жизни, бренности материального мира и т. д.

Неореалисты привлекают внимание читателей к обычному существованию, в котором нет ничего героического и даже просто интересного. Эволюция литературного героя отсутствует, их герой не просто не герой, а вообще человек «не мыслящий», сравнимый с неодушевленными предметами. Обобщенные образы связаны со всей предшествующей литературной традицией (сюжет о «маленьком человеке»).

Интересен и новый тип повествования, когда конкретное предметное описание передает субъективную позицию автора, которая, в свою очередь, растворяется в картине быта. В результате простые повседневные детали обретают глубокий символический смысл. Так, у И. А. Бунина в рассказе «Господин из Сан-Франциско» (1915) из множества мелких подробностей возникает обобщенный, напряженно-эмоциональный образ Дьявола, представляющего сатанинскую сущность современного писателю мира.