Гарет, уставший до изнеможения, с затекшими руками и спиной, с кружащейся от запаха крови и гноя головой вышел из палатки глотнуть свежего воздуха. Он облокотился на дерево, стоящее у входа, и в этот момент увидел Кристину и Дэниела. В пламени костра, на фоне черного неба, точно волнующая картина, вырисовывались две фигуры – мужчина и женщина, тесно прижавшиеся друг к другу, его руки, обнимающие ее за талию. Гарет видел, как нехотя они расстались, и женщина медленно пошла в его сторону. Гарет почувствовал, как в нем поднимаются ярость и ревность.

Когда Кристина поравнялась с Гаретом, он схватил ее за руку и резко повернул к себе лицом.

– Это не в первый раз, да? Где вы встречались? Где?

– Что? – оглушенная горем, Кристина непонимающе взглянула на мужа. – О чем ты говоришь?

– Не делай вид, что не понимаешь. У вас прекрасная возможность для тайных встреч, не так ли? Там, на вилле, в то время, как я целый день здесь!

– Я до сегодняшнего дня не видела его.

– Не лги мне, – он так грубо тряхнул ее, что она едва не упала, поцарапав щеку о сучок дерева.

– Я сказала ему о Фредди.

Гарет непонимающе уставился на жену.

– Фредди? Что с Фредди?

– Он только что умер после операции.

– О Боже! Извини, – на него нахлынула волна раскаяния. – Честное слово, я не знал. Прости меня.

– Это неважно, – безразлично ответила Кристина.

– Это важно. Я думал… не имеет значения, что я думал… о, моя бедная, любовь моя, я понимаю, что ты должна сейчас чувствовать. – Он хотел обнять ее и утешить, но она оттолкнула мужа.

– Я должна идти. Меня ждет Молли, у нас еще много работы, – и она быстро пошла в палатку.

Гарет остался стоять, глядя ей вслед, презирая себя за свою глупую подозрительность, прекрасно понимая, что несколькими словами разрушил теплые отношения, установившиеся между ними в последнее время. Затем он постарался выбросить из головы эти мысли, взял себя в руки и вернулся к операционному столу, от которого уже не отходил потом всю ночь, пока, наконец, не забрезжили первые лучи солнца.

Дэниел видел всю сцену, произошедшую между Кристиной и Гаретом, и едва сдержался, чтобы не вмешаться, когда Гарет толкнул жену. Возвращаясь в свою палатку, он думал о том, что рано или поздно, как бы он ни был осторожен, их пути с Кристиной опять пересекутся, и никто, вероятно, не сможет этому противостоять.

После боя прошла уже неделя, и Кристина заставила себя сесть за письмо к Маргарет. Невероятно трудно было найти нужные слова. Ее сестра захочет знать каждую деталь. Но это подождет, пока Кристина вернется домой, а пока она рассказала, как с помощью денщика Фредди, капрала Уэльса, она спасла его лошадей.

Броуни и Руфус сейчас стояли в полуразрушенной конюшне, примыкающей в каменному дому, в котором врачи теперь отдыхали в промежутках между боями. Все лошади в кавалерии были сейчас похожи на обтянутые кожей скелеты – кормов катастрофически не хватало, но Бен Уэльс наловчился доставать где-то немного корма и регулярно навешал своих подопечных. Однажды он привезет их в Ингем Парк, где они вновь станут упитанными и гладкими.

Кристина подписалась, добавила внизу несколько слов отцу, быстро сложила письмо и вместе с Молли пошла на виллу, чтобы отдохнуть и поискать там оставшиеся медикаменты и бинты. Молли настояла на том, чтобы Кристина посидела в доме, а сама отправилась на рынок купить немного еды и теплую одежду.

В доме было прохладно, и Кристина, укутавшись в шерстяное одеяло, уютно устроилась в кресле у камина. Она так расслабилась, что с трудом встала, когда услышала стук в дверь. На пороге стоял Дэниел, во дворе за его спиной были видны два мула, нагруженных какими-то тюками. От неожиданности Кристина не сразу заговорила.

– Что ты здесь делаешь?

– На рынке я встретил миссис Эндрюс, и мы договорились, что она предоставит мне под мою поклажу одного мула при условии, что я помогу вам погрузить ваши вещи на второго и буду сопровождать вас до лагеря.

– Нам повезло, – голос ее был холоден, она боялась показать свою радость. – Входи. Угощений у нас нет, но я могу сварить тебе кофе.

– Лучше будет, если я побуду здесь. Сейчас кругом столько воров, а я не хочу потерять этих мулов. Они нам дорого достались.

– Как хочешь, тогда я принесу кофе сюда.

Когда вернулась Молли, она застала их сидящими на крыльце и дружески беседующими.

– Чашечка кофе – именно то, что мне надо сейчас, – сказала Молли, а ее внимательный взгляд не пропустил ни одну деталь. – С моря дует резкий ветер. Как я полагаю, этот молодой человек объяснил тебе, почему он здесь. Он предложил свою помощь в погрузке наших вещей и вызвался проводить нас до Кадика. Он говорит, что нам угрожает опасность со стороны местных жителей, которые могут остановить нас по дороге и отобрать все, что мы тут с таким трудом собрали.

В течение следующего часа вещи были погружены на спины мулов, и они тронулись в путь. Кристина с Молли надели самые прочные, на толстой подошве ботинки и шли впереди мулов по грязной дороге, приподнимая юбки, чтобы не выпачкать их. Дэниел, ведя мулов, шел сзади. Именно в таком порядке их и заметил Гарет, когда они, наконец, пришли в лагерь и остановились у госпиталя.

– Вы выглядите так, точно добирались из Сибири, – полушутя сказал он, подходя к ним.

– А мы так себя и чувствуем, – отозвалась Молли. – Ветер просто валит с ног.

Дэниел начал разгружать мулов.

– Мне отнести это в госпиталь? – спросил он у Молли.

– Я была бы вам очень благодарна.

– Где вы его подобрали? – спросил Гарет, бросив быстрый взгляд на жену.

– На рынке, – ответила Молли, почувствовав напряженные нотки в голосе Гарета и не понимая, чем они вызваны. – Он нам невероятно помог. Как ты думаешь, Гарет, заплатить ему? Как сержанту, ему, наверное, платят мало.

– Нет, – быстро сказала Кристина. – Нет, Молли. Он, кроме всего прочего, корреспондент «Клэрион».

– Правда? – удивилась Молли. – А я и не думала, что ты его хорошо знаешь.

Отнеся поклажу, вернулся Дэниел, взял свои вещи и, кивнув на прощание, пошел в свой лагерь. Кристина едва успела его поблагодарить.

Она догадывалась, о чем сейчас думает Гарет, и это злило ее. Неужели он считает, что она поддерживает с Дэниелом любовную связь? Сама идея в данных условиях казалась ей преступной. Гарет ведь очень хорошо ее знает, думала Кристина, забыв о натянутых отношениях между ними. Уставшему, работающему в постоянном нервном напряжении врачу было очень легко поддаться диким фантазиям. Со дня смерти Фредди супруги почти не разговаривали, а остаться наедине им не было никакой возможности.

Ночью Кристина спала вместе с Молли, а Гарет с другими врачами в одной комнате.

Несколько дней было относительно тихо, если не считать коротких перестрелок, а пятого ноября русские атаковали англичан.

Это был странный день – ледяной холод сочетался с густым, похожим на лондонский, туманом, расстилающимся по холмам. В нескольких метрах уже ничего не было видно, особенно когда на землю спустился вечер, и даже звуки выстрелов и крики солдат, казалось, заглушались мягким, точно вата, туманом.

В эту ночь санитарам, занимающимся выносом раненых с поля боя, было очень трудно отыскивать тела. То там, то здесь раздавались крики о помощи, и санитары, словно слепые котята, шли на звук голоса. Выйдя на несколько минут на воздух, Кристина неподалеку увидела освещенную факелом фигуру Дэниела, с медицинской сумкой через плечо и флягой в руках. Через мгновение он скрылся в тумане.

Спустя несколько часов, уже под утро, поток раненых, наконец, резко уменьшился. Гарет и Декстер стояли без работы.

– Чем, черт возьми, занимаются санитары? На поле еще, наверное, десятки раненых, – возмущался Гарет.

– Они делают, что могут. На расстоянии вытянутой руки уже ничего не видно, – возразил Декстер.

– Я пойду туда сам. Декстер удивился: