В заключение обратим особое внимание на один очень важный момент, характерный для этой организации. Каким-то особым цинизмом веет от резкого несоответствия внешних заявлений, терминов и названий различных сайентологических групп и их истинного содержания. Под словом “этика” подразумевается тотальная слежка и доносительство, “Опекунское управление” занимается шпионскими и карательными функциями, “честная игра” предполагает бесчеловечные действия против оппонента без каких-либо нравственных или юридических ограничений, тайная беззаконная шпионская операция носит название “Белоснежка”; “Дианетика: наука душевного здоровья оказывается “замечательно мягким способом совершить убийство”… Этот перечень можно продолжать до бесконечности.

Насколько изощренной должна показаться психика человека, додумавшегося до такого смещения понятий… Но многое встанет на свои места, если вспомнить, кем был Хаббард и из какого источника — из кроулианской версии сатанизма — берут свое начало дианетика и сайентология. Как известно, особое место в жизни сатанистов занимает глумление над общечеловеческими ценностями. Они называют грехами честность, порядочность, супружескую верность. В их ритуалах оскверняется то, что для большинства людей является святыней: Библия, иконы, кресты, храмы, могилы предков.

Похоже, что для Хаббарда изменение внутреннего содержания слов, означающих какие-либо общечеловеческие добродетели, на противоположное было магическим действием, ритуальным актом глумления над понятием Добра как такового, а в конечном счете, над источником всякого блага — над Богом. Он приносил жертву своей “Императрице”, мистически реализуя ее зловещий образ в созданной им организации. Отсюда и нечеловеческая жестокость методов сайентологии (вполне соотносимых с ритуальными убийствами сатанистов), ее беспощадная борьба против любого проявления государственности и ее антихристианская направленность.

Таким образом, вынесенные в эпиграф этой главы выводы, сделанные специальной комиссией австралийского штата Виктория в 1965 г., можно уточнить: “Сайентология — это не просто зло, это Зло с большой буквы”.[266]

Организацию мунитов (или мунистов)[268] можно охарактеризовать как оккультно-синкретическую шаманистическую спиритическую мессианскую секту в оболочке из нескольких заимствованных из христианства терминов.

Мунитское движение — одно из самых заметных сейчас в России. На улицах можно увидеть юношей и девушек, собирающих пожертвования “на бедных студентов” или торгующих мелочевкой. Если вы спросите у них, что за организацию они представляют, они назовут ее вам; “Вузовская ассоциация по изучению Принципа” (или CARP — английская аббревиатура). Но на самом деле муниты придают этому слову второе, внутреннее значение: КАРП — это крупная, жирная рыба, а наша организация — это сети, через которые мелкая рыбешка уплывает, а большие карпы остаются у нас.

Эти девушки и юноши занимаются “фандрейзингом”, то есть “сбором средств”. Они путешествуют по стране в “передвижных фандрейзинговых командах” (mobile fundraisingteam), живут в жутких антисанитарных условиях и должны к вечеру принести определенную сумму. Не выполнившим разнарядку приходится весьма неуютно. Подстегивают высоту сборов и соревнования между группами уличных попрошаек. Ведь это считается у них духовной практикой, и количество принесенных денег свидетельствует о духовной “продвинутости” собравшего их. Кроме того, многих адептов посылают работать за символическую плату на многочисленные предприятия основателя и мессии секты корейского бизнесмена и мультимиллионера Сан Мен Муна.

Эти же девушки и юноши каждое первое число каждого месяца, каждый из мунитских праздников и каждое воскресенье проводят “службу возобновления обетов.[269] Они кланяются три раза в землю перед портретом Сан Мен Муна (весьма упитанного лоснящегося корейца) и его жены и клянутся сохранять верность Богу, истинным родителям (то есть Муну с женой) и истинному отечеству (то есть Корее). Такие у нас появились “истинные корейцы”.[270]

Вообще у мунитов много образной восточной символики. Однажды в Центр сщмч. Иринея, еп. Лионского, пришел один папа, у которого дочь попала к мунитам. Сама дочь прийти наотрез отказалась: “К Дворкину ни за что не пойду — он гусеница”. Оказывается, в мунитском словаре “гусеница” — это тот, кто точит корни.

Названий у головной организации мунитской секты много: чаще всего о ней отзываются как о “мунитской церкви”, но сама она чаще всего называет себя “Церковью объединения”. Официальное ее название до недавнего времени было — “Ассоциация Святого Духа за объединение мирового христианства”. Здесь есть определенное лукавство, потому что буквальный перевод с корейского означает: “Спиритическая ассоциация за объединение мирового христианства”, но они сознательно переводят это на европейские языки как “Движение Святого Духа”. Весной 1997 г. Мун приказал своим последователям более не употреблять название “Церковь объединения”, а называть ее “Всемирная ассоциация семей за мир во всем мире” —типичный пример “эзотерического разрыва”.[271]

У Муна громадный капитал. Мы, наверное, никогда не сможем узнать всех организаций и предприятий, которые (часто под подставными именами) ему принадлежат. Это — экономическая сеть, международная политическая партия, интернациональный концерн. В любой стране, где Мун обосновывается, он приступает к активной коммерческой деятельности. Когда он только начинал разворачивать свою экспансию в Россию, у него были громадные планы в отношении нашей страны.

Приведу несколько соответствующих изречений Муна. В 1992 г. он заявил:

В 1993 г. он высказался конкретнее:

Это серьезная заявка на власть, поэтому когда муниты с пеной у рта кричат, что Православная Церковь, дескать, претендует на роль государственной, а это не конституционно, то полезно напомнить им это высказывание их “Отца”. Отметим, что наша Церковь никогда таких заявлений не делала.

В 1990 г. Мун говорил: