Поначалу “живой Бог” пряталась от большинства своих приверженцев и не возвращалась к активной деятельности, общаясь с избранными “белобратчиками” по глубоко законспирированным каналам. Она дожидалась выхода на свободу гражданина Ковальчука. Как только это знаменательное событие произошло, “молодые” сочетались законным браком во дворце бракосочетаний. Жених, еще не оправившийся после тюремных парикмахерских, был в черном костюме и при галстуке, невеста была в белом подвенечном платье и фате, символизировавших ее невинность. У выхода молодых ждал автомобиль с привязанной к бамперу куклой, на котором они умчались к вершинам безграничного райского счастья.

Тем временем “белобратчики” начали вновь делаться заметными и высвечиваться в различных российских и украинских городах. В конце 1998 г. десять членов секты подали заявку на регистрацию в Минюст Украины. Среди их имен не было ни Цвигун, ни Ковальчука. После долгих проволочек украинский Минюст отказал им в легализации.

Но секта живет и на Украине, и в России. Правда, акцент их деятельности несколько изменился. Секта теперь издает журнал “Юсмалос” (тираж 777 экземпляров), являющийся главным вероучительным источником для членов “Белого братства”. Главная тема глянцевого цветного журнала — брак и счастливая семейная жизнь “Матери Мира Марии Дэви Христос” и “Отца Светов Иоанна-Петра Второго”. В отличие от времени с апокалиптически настроенным Кривоноговым, теперь гражданка Цвигун упивается семейным счастьем с молоденьким мужем и более не желает скорого конца света. Кривоногов предан проклятию, назван Иудой и является объектом праведной ненависти “белобратчиков”. Все прошлые неприятности секты объявляются виной гнусного провокатора Иуды Кривоногова.

В учении секты еще более усилился рерихианский акцент. И рерихианские термины, и постоянные ссылки на Рерихов переполняют новые публикации “Белого братства”. Апокалиптизм секты сохранился, но приобрел отчасти эволюционный характер. Человеческое тело должно пройти “все семь октав своего развития” и “49 циклов” переходов от тела к телу. Пройдя через семь ступеней развития, человек достигает “последней формы перевоплощения”:

Продолжение следует во вполне “среднестатистическом” ньюэйджевском духе. Каким образом достичь 6-й и 7-й расы, также не сообщается. Высказываются некие общие словеса про любовь, но конкретных рецептов не дается. Таким образом, опасность того, что нынешний латентный период существования секты вновь перейдет в любого рода обострение, остается.

Еще один компонент содержания публикаций секты — это “персональные разборки” со всеми “врагами”: прокурором Анной Мулюн, полковником милиции С. Подгородецким, украинскими и российскими чиновниками, иерархами “черной” Православной Церкви (им, естественно, достается наибольшая доза ненависти) и, в конечном итоге, со всеми, кто не принимает учения секты.

Но пока преобладающее настроение журналов, наверное, все же благостно-умильное. Они наполнены фотографиями “божественной четы” (под одной из них стоит подпись “Богосоитие”). На фотографиях, выдержанных в лучших традициях даже не индийской, а какой-то узбекско-таджикской кинематографической эстетики, изображена заметно раздобревшая дамочка средних лет, милующаяся, целующаяся и обнимающаяся с худеньким длинноволосым (в последних номерах коротко стриженным) юношей с пушком на верхней губе. Пара наряжена в чудовищно безвкусные экзотические одежды — все время разные: псевдоегипетские, псевдосредневековые, псевдогавайские, псевдоиндийские и пр., и пр., и пр. (в последних номерах Цвигун перешла на вечерние платья с глубоким декольте, а Ковальчук — на пиджаки, галстуки и бабочки, делающие его похожим на официанта). Целуются они и хлопают в ладошки на фоне пальм, пирамид, эзотерических знаков, цветущих садов и прочих задников, которые можно отыскать в провинциальных фотолабораториях.

Помимо фотографий и обличений в журналах печатаются графоманские вирши “живого Бога”, которые она продолжает производить в завидных количествах. Иногда нам кажется, что многие графоманы-неудачники основывают секты лишь для того, чтобы иметь возможность не только публиковать свои творения, но и иметь толпы безусловных ценителей и некритичных почитателей.

Чтобы не быть голословными, приведем примеры творений госпожи Цвигун (правописание и заглавные буквы даны по оригиналу):

Вот еще стишок:

Дальше можно не продолжать. Небольшие группы адептов “Белого братства” — по большей части “священники” и “диаконы” (вспоминается американская поговорка: “Все вожди и ни одного индейца”) — собираются на конспиративных квартирах, рассматривают журналы, любуясь на такое счастье своих кумиров, и проводят многочасовые богослужения, состоящие из скандирования стишков Цвигун и бесконечных призывов к ней. Естественно, такие иссушающие мозг ритуалы воздействуют на сознание и разум адептов, пребывающих в весьма зависимом и совершенно неадекватном состоянии.

Секта продолжает представлять значительную потенциальную опасность. Каждое слово, исходящее от “живого Бога”, абсолютно и подлежит немедленному исполнению. Можно предположить, что счастливая семейная жизнь стремительно стареющей матроны с молодым человеком может не продлиться вечно (на журнальных фотографиях анфас они более всего напоминают мать и сына) и благодушное настроение госпожи Цвигун вновь сменится на истерический апокалиптизм. При явной ее психической неадекватности она может принять любое, даже самое страшное решение, а члены ее секты безоговорочно последуют за ней. Это лишь один из вариантов развития событий, но, безусловно, и его нужно просчитывать и не сбрасывать со счетов.

История “Белого братства” еще не закончена…