Молитвенные собрания вводят сектантов в иррациональный экстаз, при котором они переходят в Другой мир, наполненный демонами, беспокойством, стрессом и отчаянием. Вместе с тем они делаются своеобразными наркоманами переживаемых на собраниях состояний и уже не могут жить без индуцированной эйфории от “языкоговорения”, “повержения в Духе”, “молитвы мук рождения” или пиджака Бенни Хинна, — только они спасают сектантов от черной бездны отчаяния. Таким образом руководство секты полностью овладевает сознанием ее членов.

Материя и творение Божие объявляются злом. От них нужно отречься. Все представляется в духовных категориях: это либо дух Бога, либо дух сатаны. Но единственный, кто мог бы нас спасти, — Христос — объявляется обретшим природу сатаны и утратившим силу спасать кого-либо. Богом объявляется сам человек; сам человек объявляется собственным спасителем.

Человек оказывается привязанным к системе, где самым главным показателем являются личные достижения. Только они могут доказать, что вы добились обожествления. В той же мере достижением (а не даром) для процветанцев считается и вера. Согласно учению “Движения веры”, после того как мы делаемся христианами (“рождаемся свыше”), мы делаемся заложниками нашей собственной победы, ключевыми словами которой являются ВЛАСТЬ и АВТОРИТЕТ.

Из всего вышесказанного совершенно очевидно, что “Движение веры” не может считаться христианским движением — это грубая магически-оккультная система, построенная на психическом манипулировании и контролировании сознания. Прикрываясь псевдохристианской фразеологией, она отрицает практически все положения исторического христианства. Само название “Теология процветания” кощунственно, ибо основывается на том, что христианская вера гарантирует ее носителю богатство и процветание, а это противоречит словам Христа: “Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески злословить за Меня” (Мф. 5:11); “Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною” (Мф. 16:24). По существу “процветанцы” отрицают Крест Христов, без которого христианство теряет всякий смысл и делается лишь кощунственной пародией на самое себя. Именно к ним относятся слова Господа: “Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям” (Мф. 5:13).

Эту главу уместно закончить выводом упоминавшейся выше доктора Гудрун Свартлинг, который она сделала по окончании проделанного ею обследования секты:

Эта секта действует или действовала под названиями “Фонд новой святой Руси”, “Церковь Непорочной Девы”, “Церковь Божией Матери”, “Фонд "Мария XXI в."”, “Российская вселенская Марианская церковь”, “Церковь Божией Матери Преображающейся”, “Вселенская Параклитская Богородичная Церковь”, “Церковь третьего Завета”, а ее нынешнее официальное самоназвание — “Православная церковь Божией Матери Державная”. Названия меняются постоянно, и уследить за их переменами довольно сложно. Поэтому мы будем называть эту секту по ее первому самоназванию “Богородичный центр” (БЦ). Ее можно охарактеризовать как апокалиптическую милленаристскую (хилиастическую) псевдохристианскую (марианскую) секту профетическо-монтанистского типа.

О начале деятельности секты можно только строить различные предположения; скорее всего, она начала действовать около 1988 года, по крайней мере, с этого времени она стала делаться заметной. История этой секты, как и других тоталитарных сект, тесно связана с биографией ее основателя — “епископа”, “архиепископа”, впоследствии “патриарха” (а еще он называл себя красивым, но загадочным словом “магриарх”, потом оно превратилось в “матриарх”) Иоанна Береславского. Настоящее имя его — Вениамин Яковлевич Янкельман[1002] (Береславский — это фамилия по жене), а литературный псевдоним — Вениамин Яковлев. Родился он в 1946 г. Биография его известна в основном по его собственным писаниям — в приукрашенном “романизированном” виде. Зачастую он сообщал о себе совершенно разные, противоречивые сведения. В брошюре “Исповедь поколения”[1003] Береславский рассказывает, что родился в Чите, в семье полковника, военного атташе (?). Через пять лет отца перевели в Серпухов, затем — в Москву. С детства отношения Вениамина с матерью были весьма болезненными (см. ниже). Характерен преувеличенно страшный рассказ о глубине собственного падения (чтобы по контрасту была виднее нынешняя “святость”):

Однако в восемнадцать лет Береславский все же попадает в психбольницу, как он сообщает, по инициативе матери.[1005] Оттуда он сбежал, но вскоре за избиение попал в тюрьму на шесть лет:

Причем, опять же по словам Береславского, мать ходила по инстанциям и просила выпустить сына, но при этом “в духе давала приказ: пусть отсидит до конца” (!). Из-за этого тайного материнского коварства он отсидел полный срок.[1007]

Вместе с тем на сайте “Богородичного центра” сообщается, что Береславский родился в Москве, что в 1970 г. закончил наипрестижнейший (а в те годы — наиблатнейший) Московский государственный институт иностранных языков имени Мориса Тореза.[1008] В 1990 г. в интервью Береславский уверял, что владел восемью иностранными языками, но последующие откровения настолько его изменили, что он забыл почти все.[1009] В начале 90-х гг. он озвучивал своим адептам еще одну версию своей биографии — то ли он учился в консерватории, то ли даже окончил ее.