Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Обстановка оказалась восхитительной. Центральную комнату, выкрашенную в белый цвет, на три четверти занимал кабинет, обитый светлым дубом. Книжные полки шли по стене и поднимались к стеклянному потолку, идущему с уклоном. Плюс компьютер, телефон, факс – все, что необходимо для работы. Железная печь в углу, обложенная кирпичом и подключенная к газовой линии, позволит ей при желании хоть поджариться, объяснил Джек. Но самое лучшее – это сдвигающиеся стеклянные двери на террасу, где в теплую погоду можно сидеть и смотреть на ручей.

Он показал ей маленькую кухоньку сзади, где можно приготовить чашку чая или легкую закуску на случай, если не захочется возвращаться в главный дом. Нашлась даже ванная комната с душем, отделанная струганным кедром. Когда все это запотеет, сказал он, запахнет, как лес во время дождя.

– Мне он безумно нравится, Джек, – прошептала она ему на ухо, обнимая за шею.

– Что касается Ханны…

Она покачала головой, заставляя его замолчать, про себя поклявшись, что ничему и никому не позволит вторгаться сюда, одной ли ей придется коротать здесь время или с Джеком.

– Я искренне надеюсь, что диван раскладывается, – сказала она, улыбаясь его голубым глазам, чувствуя, как он тянет ее в тепло своей расстегнутой парки. – Если – нет, я поменяю его.

– Он раскладывается, – сказал Джек, опустив подбородок ей на голову.

Его голос, словно крепкий бренди, струился сквозь нее и, достигая костей, давал ощущение приятной теплоты. Джек убрал подушки с дивана и сильным движением раскрыл матрас. Грейс задрожала, но на этот раз не от холода.

– Поцелуй меня, – мягко, но настойчиво попросила она.

В этот момент погас свет, погружая их в темноту. Она почувствовала, как губы Джека искривились в улыбке, когда коснулись ее губ.

– Это тоже часть твоего сюрприза? – спросила она.

– Если ты веришь в судьбу – да.

– Абсолютно.

Разочарование, которое ей приходилось таить, любое давнишнее желание, даже тоска по кольцу с бриллиантом, вместо которого она получила эту студию, все рассыпалось и отступило под теплыми губами Джека и уютной громадой его тела.

– Я замерзну, – запротестовала она со смехом, когда он потянул свитер через ее голову.

– Нет, – прошептал он, – я не допущу этого. Пока она извивалась, снимая джинсы, он тоже скинул одежду. И – потрясение от жара его тела.

Она почувствовала его твердость, дотянулась до него и начала поглаживать. Она любила так его ласкать. Она любила даже просто чувствовать его в своей руке, поднимающегося и твердеющего с каждым толчком. Джек застонал и передернулся.

– Неужели у меня такая холодная рука? – подразнивая, прошептала она.

– Нет… не останавливайся.

Его дыхание становилось резким и прерывистым.

– Это как раз то, что тебе хочется?

Ей хотелось, чтобы он вошел в нее, но она радовалась тому, что делала для Джека, зная, что он наверняка позже исполнит ее желание.

В ответ Джек схватил ее в объятия, держа на руках так, чтобы она смогла обнять ногами его за талию. Он отнес ее к дивану, бережно положил на спину и опустился на колени между ее ног.

Прежде чем она смогла возразить, что ей хочется, чтобы он вошел в нее, она почувствовала рот Джека. Дразнящее прикосновение. Его язык, нежный, опытный, довел ее до такого состояния, что у нее затрепетало все внутри. О, Боже!

Она вскрикивала, ее бедра скользили по волнам наслаждения, текущего теперь сквозь нее, но Грейс знала, что это еще не все. Минуту спустя Джек оказался внутри нее, и теперь он не сдерживался – она почувствовала, как он уступал своей собственной потребности.

Грейс испустила пронзительный крик, позволяя ему разрастись, становясь воплем, который она всегда сдерживала, боясь, что Ханна или Крис услышат. Крик этот, казалось, перенес ее куда-то в неизвестность, но когда Джек тоже вскрикнул, она внезапно поняла: Она – дома.

Когда Грейс и Джек на цыпочках поднимались по лестнице в спальню, перевалило уже далеко за полночь. Проходя мимо комнаты Ханны, Грейс увидела полосу света, пробивающегося из-под двери. Она помедлила, взявшись за ручку двери, но ей пришла в голову идея получше.

Помахав Джеку, чтобы он шел вперед, Грейс осторожно прокралась обратно вниз по лестнице, чтобы найти коробку с завернутым в нее подарком, которая оказалась в беспорядочной куче сумок, оставленных ею около двери. Формально сейчас рождественское утро, сказала она себе. Даже если Ханна не отмечает его. И, все еще охваченная возбуждением от физической близости с Джеком, Грейс почувствовала уверенность, что ничто и никто, даже Ханна, не сможет заставить ее почувствовать себя плохо.

Тем не менее когда она вернулась обратно к комнате Ханны, сердце Грейс билось где-то в горле. Она тихо постучала.

– Входите, – сонно отозвалась Ханна.

Она нашла Ханну сидящей в кровати и читающей. Ее рассеянное выражение лица моментально изменилось, став замкнутым. Она с шумом захлопнула книгу. Поспешно, прежде, чем Ханна успеет попросить ее выйти, Грейс пересекла комнату и поставила подарок на смятую простыню, прикрывающую ноги Ханны.

– Счастливого Рождества.

Ханна изумилась, ничего не понимая.

– Что это? – спросила она точно так же, как обычно спрашивал Крис, когда она ставила перед ним тарелку с незнакомым блюдом.

– Открой и посмотри, – сказала Грейс весело.

Ханна медленно сняла обертку, словно опасаясь, что оттуда что-нибудь выпрыгнет и укусит ее. Или – что еще хуже – ей понравится то, что принесла Грейс.

Но когда открылась верхняя крышка коробки и из тонкой оберточной бумаги показался кожаный жакет Лилы, даже Ханна не смогла сдержать своего восхищения.

– О, это… это… – произносила она запинаясь, набрасывая его на майку, которая заменяла ей пижаму. – Это как раз то, что мне хотелось! – Потом, словно осознав, что она утратила бдительность, Ханна покраснела и ее рот вытянулся в тонкую линию. Болезненно вежливо она добавила: – Большое спасибо. Очень мило с вашей стороны.

– Это в каком-то смысле досталось тебе по наследству, – объяснила Грейс. – В другой жизни это принадлежало Брюсу Спрингстину.

Ханна округлила глаза, наверняка подумав, будто Грейс насмехается над ней.

– Правда, – сказала Грейс. – Моя подруга Лила знакома с ним – он заходит в ее салон по уходу за собаками.

– Ты не шутишь? – Ханна слегка расслабилась. Ее глаза засветились. – Ты не выдумала все это?

– Это правда, но не говори никому, не поверят. Это будет наш секрет.

Во взгляде Ханны отразилось сомнение по поводу возможности совместных секретов, но с драгоценной кожаной курткой на плечах ей оставалось только кивнуть в знак согласия.

Где-то вдали, за окном, прозвенел колокольчик, и Грейс вспомнились слова детской сказки: "Колокольчик звенит – значит, еще один ангелочек заслужил себе крылышки". И тут Ханна улыбнулась ей – прямой, естественной и открытой улыбкой.

Я не ангел, подумала Грейс, но уж точно заслужила эту улыбку.

– Пойду-ка я спать, – сказала она в повисшей тишине и, слегка приуныв, направилась к двери.

На полдороге ее остановил тихий голос Ханны.

– Грейс…

Она обернулась, скрывая радостное ожидание. Вдруг Ханна хочет просто попросить ее погасить свет или опустить шторы?

– Счастливого Рождества, – сказала Ханна тепло, без тени сарказма. Но, прежде чем Грейс успела возрадоваться, добавила: – Ты не погасишь свет?

49
{"b":"108418","o":1}