– Как тебя зовут?

– Меня? – удивляется отражение. – Меня зовут Браги. А тебя?

– Браги из Шидама.

– Из Шидама? – спрашивает юнец. – Где это? Что за дыра такая?

– Далеко. Это глухое местечко, там живут огры. Я придумал себе легенду, что моя родина там. Себе придумал и другим. Трудно быть пустым местом в этом мире, каждому необходимы какие-нибудь координаты.

Молодой человек в воде засмеялся.

– Ты, наверное, шутишь. Какой ты огр? Я смотрю на тебя и вижу совершенно иное…

– Как?

– Понимаешь, в чем дело… Как бы сказать…

– Говори.

– Я сплю. Мне снится сон. Я подхожу к озеру и наблюдаю за своим отражением в нем, – сказал юнец. – Только и всего. Странный сон, не правда ли? Конечно, если учитывать, что ты – мое отражение, да еще и разговариваешь!

– Этого не может быть, – говорит Браги. Холод становится все сильней. Страшила бросает взгляд по сторонам в надежде увидеть Зиаркену, но ее нет. Ничего нет, кроме леса, озера и их двоих.

– Почему не может? – спрашивает отражение. – Мне с детства снятся чудные сны. Вот, например, будто бы я – не человек, а какое-то чудовище. Причем чудовище, носящее благородное рыцарское звание и вообще похожее на чудовище только внешне. Смешно, да? Я – и вдруг огр! Я участвую в турнирах, совершаю подвиги, странствую по дорогам, защищаю обиженных, вызволяю из плена принцесс, спасаю и все такое прочее… И будто бы нет такого уголка, где бы не знали Браги, огра… хм, ты говорил про Шидам… что-то знакомое. Кажется, тот монстр и был оттуда родом… Ты прав. И еще меня, то есть его, прозвали Страшилой. Это имя у многих на устах. Сей достославный рыцарь попал в легенды, мифы и сказки. Признаюсь честно, мне было бы приятно, если бы этим чудищем был ты…

– Этого не может быть, – повторяет Страшила.

Отражение поводит плечами: не знаю…

– Только сегодня ты вдруг заговорил со мной… то есть я имею в виду, мой образ в воде только сегодня ночью обрел свой голос. А до того словно боялся рот раскрыть.

– Значит, я всего лишь сон? – спрашивает огр.

– Ну конечно.

– Хорошо. Расскажи мне о себе…

– Рассказать? Ведь ты – это я!

– Мы во сне. Почему бы не принять правила игры? Считай, что я ничего не знаю, – говорит огр, чувствуя, как кружится голова.

Упираясь руками в каменную глыбу, он борется с навалившейся на плечи тяжестью. Вода тянет, тянет, не давая передышки. Мускулы дрожат от напряжения. Озеро, точно огромное жерло, куда так страшно упасть…

– А я не хочу принимать правила! Для чего? Вдруг… ты морок, призрак, черный дух, насланный злым колдуном?

– Я не злой дух.

– Я не знаю. Ты говорил такие странные вещи.

– Не менее странные, чем ты. Я считал, что это именно ты мое отражение, а не наоборот. Я долгое время вижу один и тот же сон. Я подхожу к воде и смотрю, не зная, что собираюсь увидеть. И никогда до того не открывал рта. Боялся. – Браги помолчал. – Так кто из нас чье отражение и сон?

Над водой, что было совсем невероятно, пролетела большая, белая как снег сова.

– Что это? – встрепенулся юнец. – Птица? Откуда она?

– Это дух-стражник Источника, – сказал Страшила.

– Какого еще Источника? Ты… бредишь?

Русоволосый затрясся, его лицо перекосилось.

– Нет, не брежу. Послушай… эти совы… словом, Источник.

– Нет! Прекрати! Ты только мое отражение! Прекрати немедленно! Не желаю слушать!

– Ты ошибаешься. Я живой. Я настоящий, – ответил Страшила.

– А я?

Внезапно на него накатило. Огр почувствовал, как Сила сплющивает его, сгибает, лишает воли, туманит сознание. Вода все ближе к лицу, пахнет водорослями, рыбой, травой на мелководье. Чайки над волнами. Нет, это белые совы. Парк с черными ландышами.

Ты девятый ребенок, Браги.

«Как я стал таким?»

Он упал головой вниз на озерное мелководье, еще успев заметить светлый песок, из которого торчали небольшие серые камешки. Вода была холодной, нет, ледяной. Страшила хотел вздохнуть, но не получалось. Ничего не видел. Наугад протянул руку, чтобы схватиться за что-нибудь или оттолкнуться. Рука провалилась в пустоту.

Кузница. Большая, больше, чем обычная человеческая. У наковальни с молотом в руке стоит огр. На нем фартук и штаны. Он бос. Он огромен и чумаз. Браги это чудовище кажется знакомым.

Жарко. Нагретая трава источает удушающий аромат. Огр-кузнец откладывает молот, подходит к бочке с дождевой водой, стоящей возле дверей, и окунает в нее голову, чтобы освежиться. Выпрямляется. По голове, плечам, груди текут бледные струйки. Тишина. В траве трещат кузнечики.

Страшила стоит в нескольких метрах от кузни и наблюдает. Появляется еще один персонаж, на этот раз женщина. Огрица ниже и не такая могучая, как этот великан. Она одета в коричневое деревенское платье, черные волосы заплетены в косы. Браги помнит ее, но не знает, с чем связать это воспоминание. Точнее, боится связывать. Огрица что-то говорит кузнецу, а он улыбается, почесывая затылок. Страшила не различает слов, видит только, как шевелятся рты.

– Это мои родители? – Его вопрос обращен к ней, Зиаркене.

Браги не рассчитывал на ответ.

– Ошибаешься. Не они.

Кузнец подходит к женщине, обнимает ее за талию, целует, а она шутливо отталкивает его, машет рукой. Уходит. Браги совсем рядом, но никто из них его не замечает.

– Что же мне делать? – спрашивает Рыцарь Железного Кулака. – Я не понимаю…

– Смотри. Твой путь еще не закончен. – Голос эльфийки плыл через время, изменяясь. Страшила даже не был уверен, что сейчас ему отвечает именно она.

Он смотрел. Чувствовал. Вспоминал…

– Чудной какой-то, посмотри на него, Хакон!

– А ну, помоги… Положим его на телегу…

– Эй, Хакон, да ты в уме ли? Может, он разбойник, головорез какой-нибудь… Может, ищут его.

– Да ты никак без ума, Зельм. Будто я брошу своего на дороге, проеду мимо, видя, что не повезло ему и оказался в канаве…

– Голый.

– Голый он потому, что ограбили, портки сняли, не видишь? Не ворчи, Зельм, клади на телегу! Что, каши ел мало?

– Тяжел, битюг! Здоров! Прям как ты, Хакон. Прямо твоим сыночком мог быть…

– Заткнись, Зельм!!!

– Эй, ты чего? Да я шучу, не видишь? Шучу. Просто… на тебя похож! Глянь, разве нет? Одно лицо. И морда такая же – чумазая.

– Еще раз так пошутишь, я за себя не отвечаю, понял?

– Хорошо, Хакон, забыли, забыли… А все-таки странно. Не знаю я его. Откуда взялся? Между Весткогом и Дамсту нет селений, а в обеих сторонах я всех знаю. Не с луны ли упал этот голодранец?

– Помолчи, змеиное жало. Ну и что, значит, не отсюда он пришел, а кто-то из шидамских постарался избавить беднягу от имущества. Едем, едем, забирайся на козлы, Зельм.

– Не доведет тебя до добра твоя доброта, Хакон, хе-хе!

– Много ты понимаешь. Правь.

Скрип осей, подрагивание телеги, запах сена и кож, лошадиного навоза. Открыв глаза, Браги видит, что уже ночь, но для него это ничего не значит.

Он не догадывается, что говорили о нем.

– Дай глотнуть. Спит?

Голос того, кого назвали Хаконом.

– Так же все. Дрыхнет. Может, в колдовстве все дело?

– А если и так, тебе что?

– Несчастье принести может…

– Тогда обмотайся оберегами, кто ж мешает?

Браги снова закрывает глаза. Телега проезжает через лес, ветер шумит в кронах деревьев, свистит какая-то птица. Словно испуганно. Затем ее сменяют козодои. Их вопли будят в Страшиле знакомые ассоциации, но не из прошлого, а из будущего. Которого он еще не знает.

Лидавис. Сюда привезли его спустя несколько часов, все такого же безвольного, слабого, отказывающегося от пищи и воды. Хлопотали. Говорили, но Страшила почти не понимал слов. Он узнал только одно – судьба занесла его в Шидам, область в предгорье Инамойны, где живут огры. Лишь однажды Браги слышал об этом месте, однако и предполагать не мог, что выйдет так.

Лидавис. Деревенька, на окраине которой расположена кузница Хакона.