– Ничего себе. Замуж. А сама убила его сестру, Маэтан.

– Да, так получилось. Но мальчишка ничуть не расстроился. Сказал, что его любовь сильнее… Тавиалла не могла выйти из дворца, потому что находилась под домашним арестом… Но карнавал есть карнавал. Были на нем Маки и другие гости. Конечно, никого из Диадем. Кроме Риклеорна. Под маской вампира проник, значит, и нашел среди других масок ее, свою возлюбленную, стало быть…

– Романтика, – вздохнул вагант.

– Там его узнали. Снял маску Риклеорн, чтобы покочевряжиться перед своей Тавиаллой. Ну и попался. Скаймарра велела посадить его под замок. Не решила еще, чего с ним делать.

– А разве мэтрессы не знали, что у них… любовь?

– Не-а. Мать надавила на Тавиаллу, и та ей открылась. Положеньице у них – хуже не придумаешь. Еле договорились разоружиться, а тут еще упрямство молодых… Оба настаивают на том, что любят друг друга! И ничего слышать не хотят!

– И что было дальше? К чему переговоры пришли?

– Предварительно… разоружение. Однако сроки не установлены. Я им предложил выход… Сдуру брякнул. Вряд ли это сработает.

– Ну-ка, ну-ка, колись, – засмеялся Зирвент.

– Я сказал: пожените их.

– Что?

– Пожените!

– А они?

– Ох, ну и ор поднялся! Чародей с бургомистром еле дамочек успокоили! Горячи эти эльфийки. Неслыханно, дескать! Чтобы да два их Дома снова стали родниться? Вовек не бывать! Ну все в таком вот духе. А я сказал: раньше ведь женились, из этой только среды и брали себе пару. Эльфийки в крик! Что, мол, тут всякие указывают?! А чародей им: это интересная мысль. Этот брак может стать началом больших перемен, положит конец кровопролитию. Кланы вновь станут жить мирно и счастливо… Не знал, что магистр примет мою точку зрения.

– А ты правда так думаешь?

– Ну, по здравом разумении, я прав. Сколько было таких случаев, что лишь свадьба детей заставляла родителей прекратить вендетту. А уж если тут не помогут административные меры, то, считаю, им стоит попробовать. Чего они теряют? Ничего. Авось приобретут. Может, и Проклятие само собой рассеется.

Зирвент почесал щеку.

– По-моему, ты прав. Любовь сильнее всего! Любовь – это…

– Не начинай! Я только предложил, но… это невозможно. Слишком много между ними крови и злобы… Если и суждено влюбленным быть вместе, то не в Лагероне. Придется обоим отправиться в изгнание. Тавиалле в качестве убийцы, а Риклеорну как предателю своего рода… Именно этим и закончится его упрямство. Ниинсанда заявила, что ни о какой свадьбе слышать не желает. Взяла и ушла, прихватив мужа… Конец переговорам…

– Все?

– Пока все.

Зирвент вскочил и забегал по комнате.

– Сядь! И так голова болит.

– А чародей этот, магистр, не может снять чары Проклятия?

– Не может. Авторы Проклятья живы. Даже очень хорошо себя чувствуют и полны решимости уничтожить противника…

Стук в дверь заставил ваганта подскочить до потолка.

– Если это Гуччо, меня нету! – Студиозус пробовал забраться под кровать, но огр вытащил его оттуда за шкирку.

– Какой еще Гуччо?

– Я ему денег должен, много! – пискнул Зирвент, съеживаясь.

– Ну, сигай в окно!

– Я боюсь высоты.

– Тьфу… Кто там?

– Это Дивворн. – Гость говорил громким шепотом.

– Уф. – Вагант расплылся в улыбке. – Пронесло.

– Сиди и помалкивай в тряпочку! В угол!

Вагант схватил табурет и устроился в углу. Огр поднялся с кровати, открыл дверь. В комнату, почти крадучись, вошли двое. Оба в длинных плащах с капюшонами. Первым был Дивворн, вторым – неизвестная личность.

Браги предложил обоим присесть на кровать. Начальник стражи откинул капюшон. Посмотрел на Зирвента. Огр закрыл двери, понимая, что предстоит конфиденциальный разговор.

– Ну? – спросил он.

– Что он тут делает? – спросил Дивворн, указывая на ваганта. Тот уже открыл рот, но тут же сник под взглядом огра.

– Его вытурили с постоялого двора.

– Наша беседа секретна, – сказал рыцарь.

– Понимаю, – развел руками огр. – Но если его вытурить, будет хуже. Так что пусть лучше сидит под присмотром. Ручаюсь, он никому не расскажет.

– Хорошо. – Дивворн повернулся к своему спутнику. Вернее, спутнице. Она отбросила капюшон.

Студиозус издал крякающее восклицание и засучил ножками. Эльфийка даже не посмотрела в его сторону, что вызвало у Зирвента некоторую оторопь. Вагант считал себя неотразимым.

Осса Лоэтарнис не воспользовалась макияжем и не надела украшений, но это нисколько не делало ее менее красивой.

– Прекрасно. Приступим к делу, – сказала она. – Вас, Браги из Шидама, рекомендуют как субъекта, на которого можно положиться. Я навела справки. В любом случае, больше нам не на кого рассчитывать. – Эльфийка смерила громадину внимательным взглядом. – Вы задали вопрос, который в корне изменил ситуацию. Мы не знали, что Тавиалла и Риклеорн любовники. Это обстоятельство осложняет дело, но и упрощает его одновременно…

Зирвент прошамкал что-то о любви, разбивающей чары. Начальник стражи и мэтресса Маков посмотрели на него, точно голодные мурены.

– Мы получили реальный шанс разрушить Проклятье, тяготеющее над Домами, – продолжила Осса. – Любовь. Именно она. Если мы поженим Тавиаллу и Риклеорна, их чувство нейтрализует чары. Скаймарра и Ниинсанда уже не в состоянии уничтожить то, что натворили… Ненависть слишком долго подпитывала сплетенные заклятья…

– Браги, мы рассчитываем, что ты нам поможешь, – сказал Дивворн. – Разумеется, не даром…

– Маки готовы предложить любую награду. Пора положить конец этому сумасшествию. Эльфы заинтересованы в прекращении войны. Они устали. Это не секрет.

– Чем же я могу помочь? – удивился огр. – Я не волшебник. Мое дело махать мечом.

– Можете, Браги из Шидама. Именно вы! Мы посовещались с Оренвейлом, подняли древние манускрипты, проконсультировались с другими адептами, составили гороскоп. Выводы наши таковы… Никто из тех, кто принадлежит к трем эльфийским кланам, не может повести к алтарю молодых. Никто. Что касается Скаймарры и Ниинсанды, то у них просто нет желания это делать. Гордость не позволит. Если кто-то готов разоружиться первым, то на такой шаг, чтобы потерять лицо, нет, они не решатся. Где же выход? Кто сможет довести Тавиаллу и Риклеорна до алтаря? Ответ один – чужак. Человек со стороны.

– Я не человек, если вы не заметили, – ответил Браги.

– Это даже лучше. Поверьте.

– Почему же Дивворну не сделать это? Или чародею?

– Нужен тот, кого молодые не знают, кто им посторонний, – сказала эльфийка. – А Дивворн однозначно воспринимается ими как враг. Оренвейл слишком известен, и его связи с кланами помешают делу. О Кридарте вообще нет речи. Вы идеальный во всех смыслах кандидат. Гороскоп указывает на существо, пришедшее издали и с Лагероной не связанное. Гороскоп говорит об огре… Он должен воспользоваться Правом Чужака. Традиции этой много веков. Хроники говорят нам о нескольких подобных случаях, когда осуществление Права Чужака прекращало и более серьезные конфликты…

Зирвент слушал затаив дыхание. Взгляд его метался от Браги к эльфийке и рыцарю и обратно. От возбуждения студиозус принялся грызть ногти.

– Браги, помоги нам. Прошу. Ты знаешь, я тебя никогда ни о чем не просил! – сказал Дивворн. – Знать, это судьба, что ты появился в Лагероне.

– Опять судьба, – проворчал огр. – Все мне только и говорят, что я обязан подчиняться каким-то абстракциям…

– Проблема самая что ни на есть реальная, – отчеканила эльфийка. – И вознаграждение тоже… Оно имеет вес и твердую стоимость в какой угодно валюте. По вашему желанию. – Холодные, точно кусочки льда, огромные глаза Оссы остановились на великане. Он почувствовал себя неуютно.

– Браги, соглашайся, – пропищал из своего угла вагант.

– Без сопливых в бане… извините… Хм, ладно… – Огр присел на подоконник. – Если уж пошла такая пьянка… Рассказывайте, что мне надо делать…

Дивворн вздохнул с облегчением. Зирвент идиотски захихикал. Эльфийка сняла мешающий ей плащ. Под ним было элегантное простое платье с серебряным шитьем.