По Национальному шоссе № 7 ехали только одноместные безмоторные транспортные средства – роллеры, велосипеды, скейты. Натан шел по обочине мимо торговых зон, складов мебели, одежды. Кулисы Лазурного Берега были обезображены крупными торговыми фирмами и неизбежными магазинами уцененных товаров, ряды которых тянулись вдоль железной дороги. Услышав звук автомобильного мотора, он обернулся и поднял палец, надеясь остановить «рейнджровер». Однако автомобиль рванул в его сторону со скоростью, которая не позволила бы ему затормозить до того, как он собьет Натана. Блестящее крыло машины почти коснулось его в тот миг, когда он бросился на решетку ограды и вскарабкался со стремительностью шимпанзе. Под градом автоматных пуль Натан мгновенно отпустил ее. Вряд ли бы он уцелел, если бы не использовал Путь тактики. Собрав всю свою энергию, он из глубин живота издал низкий крик. Сообразовался с возникшим ритмом, не выпуская из поля зрения «рейнджровер», который задним ходом вновь двинулся на него, и бросился в контрнаступление в тот момент, когда затемненные стекла опустились и в окнах показались две бандитских рожи с двумя АК-47. Он ринулся к ним и сквозь дождь отстрелянных гильз вспрыгнул на капот, а с него на крышу «ровера». Стрелки в окнах изогнулись, пытаясь разглядеть Натана и взять его под перекрестный огонь. Один из них попал под очередь напарника, которая прошила ему лицо. Стоя на крыше машины, Натан ухватился за горячий ствол «Калашникова» второго убийцы, сидевшего на заднем сиденье. Он вырвал оружие, издав воинственный крик, словно величайший из самураев, доведись ему извлечь меч Эскалибур из камня. Это движение он сопроводил ударом ноги и почувствовал, как под его каблуком раскалывается череп врага, словно кокосовый орех, и автомат остается у него в руках. Потеряв от резкого рывка равновесие, он трансформировал свое падение в кувырок и шлепнулся на багажник автомобиля как раз напротив запасного колеса. Натан жал на гашетку автомата, пока тот не разрядился, несколько раз ударил прикладом по заднему стеклу, которое брызнуло осколками, обломками металла, кусками плоти и кровью. «Рейнджровер» затормозил, и это свидетельствовало, что водитель только что тоже испустил дух. Натан узнал в нем одного из головорезов Коченка. Выбросив из салона три трупа, Натан тронулся с места. Руль был в ошметках мозга, ветровое стекло отсутствовало. Свидетели боя лежали ничком у дороги.

Натан поехал к аэропорту, приклеив скотчем акселератор к панели, и тут заметил метрах в двухстах впереди вспышку выстрела. Он едва успел пригнуться. Снаряд базуки скользнул по капоту, пролетел через салон, не встретив препятствия, и продолжил полет до обувного супермаркета, который взорвался грохотом разлетающихся обломков рифленого железа.

«Рейнджровер» не замедлил хода. Выпрямившись, Натан увидел, что несется прямиком на довольно высокое ограждение железнодорожной будки. В облаках рыжей глины и герани машина переехала через железную дорогу, спрыгнула на крышу находившегося ниже ресторана, приземлилась среди столиков на террасе, которая, к счастью, оказалась пустой, и пересекла дорогу, проложенную вдоль берега моря. Мотор продолжал работать. Натан нажал на педаль газа. «Ровер» отреагировал вяло, он катил вперед со звуком, напоминающим старинный паровоз. Слева показался ипподром Кань-сюр-Мер. Натан выскочил из дымящегося автомобиля у самого бегового поля и бросился бежать к Вильнев-Лубе. До отлета его самолета оставалось еще целых три часа.

Почему устроена такая облава? Натан опознал одного из подручных Коченка. Этот «рейнджровер» стоял в гараже его виллы. Русский хотел любой ценой воспрепятствовать ему добраться до аэропорта. Вероятно, он привык оттеснять соперников, что вертелись рядом с Карлой, но сдержанно, без стрельбы из базуки и автоматных очередей. Может, он позволил себе такую дерзость из-за забастовки, парализовавшей город, словно ввели комендантский час? Почему он не убил его раньше, когда у него была для этого возможность? Вероятно, за это время Карла выложила ему обвинения, высказанные Натаном в его адрес.

Натан дошел до середины моста Наполеона III на въезде в Ниццу и обнаружил автомобиль, стоящий на тротуаре. Даже не пытаясь удостовериться, имеет ли он дело с нервными головорезами Коченка, Натан резко развернулся и спустился на берег Вар. Река была неглубокая, с несильным течением. Часть ее можно было пройти вброд. Обнаружив растущий бамбук, он выломал себе трубку, чтобы с обеих сторон не было перегородок, и ступил в воду. Шел он бесшумно, ступая по камням или кучкам гальки, используя мост как прикрытие. Иногда вода доходила до коленей. Река текла с Альп, и потому вода была холодная. На другом берегу взлетно-посадочные полосы аэродрома шли к морю. Аэробус готовился вот-вот взлететь. Через два часа взлетит его самолет.

Плеск пуль по воде он услышал раньше выстрелов. Получалось, пули летели быстрее звука. Ударяясь о воду, они поднимали брызги. Тот, для кого Натан был мишенью, перелез через перила моста и одной рукой держался за них. Поза у него была крайне неудобная, и потому он промазал.

Натан нырнул и появился на поверхности только через четверть часа на другом берегу в устье реки Вар. Он с открытыми глазами тихонько плыл по течению под тонким слоем воды, защищавшим его от взоров врагов, держа во рту конец бамбуковой трубки, через которую дышал. Он вылез из реки мокрый, застывший, дополз до ограды почтовой сортировки. Служащие бастовали, здание было почти пустое. Натан продвигался по методу ниндзя, перелез через ограду, быстро зашагал вдоль стенки, держа башмаки в руках, чтобы мокрые подошвы не хлюпали. Трое забастовщиков, напялив на себя почтовые мешки, писали на них свои требования и не заметили, как он пробрался внутрь здания, сообщающегося с аэропортом.

– Эй вы, что вы тут делаете?

Натан повернулся к почтовому служащему, стоящему на пороге своего кабинета. Он не понял ни слова из того, что сказал ему почтарь, хотя догадывался о смысле. Зато он отметил, что француз примерно того же сложения, что и он, правда, живот побольше, ну и ростом сантиметров на десять пониже. Не смущаясь, он пошел вперед, говоря по-английски и стараясь улыбаться. Он взял служащего за плечо и втолкнул в комнату, из которой тот только что вышел. В ней было пусто и пахло застоявшимся табачным дымом. Когда дверь захлопнулась, почтарь качнулся и упал на каменный пол, больно ударившись затылком.

Спустя несколько минут Натан вышел, одетый в рубашку, пахнущую табачным дымом и потом, куцый костюм, мятый плащ, карманы которого оттопыривали связка ключей и грязные носовые платки. К счастью, у почтовика, которого Натан оставил в одном нижнем белье, размер ноги был такой же, как у него.

До терминала № 1 он дошел без всяких помех, никто его не остановил. Натан зарегистрировал билет с открытой датой на регулярный рейс компании «Дельта эйрлайн» Ницца–Нью-Йорк. Убирая полученный посадочный талон, он почувствовал пьянящий запах духов. Это пахло явно не от представительницы авиакомпании. Позади него стояла Карла с дорожной сумкой, а рядом с ней была Леа.

– Эк вы вырядились, – насмешливо бросила она.

– У меня всегда были трудности с подбором одежды.

– Вчера вечером я так испугалась за вас.

– Вчера вечером это были пустяки. Сегодня утром мистер К. и его приспешники пытались меня ликвидировать. Что вы рассказали ему, что он пришел в такую ярость?

– Я повторила ему все, что вы мне сообщили. Мне необходимо было знать, как себя вести. Его реакция оказалась ужаснее, чем я могла предположить.

– По этой причине вы и пришли?

– Я не пришла. Я ухожу.

– Со мной.

– С вашего разрешения. Потому что, решившись бежать, я ставлю под угрозу вашу жизнь. Мистер К., как вы говорите, еще не знает, что я собрала чемодан, но как только узнает, перевернет небо и землю, чтобы вернуть меня.

– Я на это и рассчитываю. Здесь я не могу ему противостоять. Но если вы полетите со мной, он последует за вами на мою собственную территорию.