Как нам позже сообщили, примерно в то же время на «мастерской стоянке» один москвич по имени Сталкер тоже решил выпить водочки. Разыскивая, чем бы ему запить, он нашел полуторалитровую бутылку (как он тогда думал) воды. Начислив себе стаканчик, Сталкер выпил и тут же как следует запил. 92-й бензин из пластиковой посуды не пошел ему на пользу, чего и следовало ожидать — технические жидкости (и то не бензин, а ацетон) без большого вреда для здоровья пьют только самые опытные, матёрые токсикоманы. Остальным же лучше вовсе этого не касаться, а уж если возникла нужда — поступать проверенным способом: лить бензин в пакет и дышать.

Следующий случай произошел с нами во время парада. Перед игрой принято устраивать что-то подобное — там представляют различные команды, а «мастера»[50] делают важные объявления. От нашей крепости до парада идти полтора часа, через дальний мост, по открытому полю и страшной жаре. Всё взвесив, мы решили манкировать парадом и остались в крепости.

Когда все ушли, мы немного выпили и решили получше рассмотреть оружейную стойку — Эрик, уходя на парад, приказал взять с собой только легкие мечи. Остальную снасть — копья, щиты и луки — он оставил, прислонив к специальным подставкам. Мы решили размяться, но нас подвело Эриковское вооружение.

На играх есть такое понятие «хит», и означает оно разовое попадание оружием по противнику. С этим определением можно поспорить, оно не академическое — зато очень жизненное. Мне удалось невероятное — я проткнул щит, который Кримсон взял из Эриковской оружейки, своим мечом. Стальная труба насквозь прошла хлипкую конструкцию и попала Кримсону в живот. Мы назвали этот случай «снять хит через щит».

Затем мы также проверили найденные мечи, ударяя ими об мой щит. Клюшки и прочая гнилая срань, из которой Эрик и его друзья делали оружие, с треском и металлическим грохотом полопалась об авиационный дюраль и железную окантовку.

Удивившись такой глупой беспечности, мы принялись за копья. Сами мы выбирали колы по следующему принципу: сырой кол берут за тонкий конец и трижды бьют изо всех сил об стоячее дерево. Если кол держит удар, его признают годным. Эриковские же копья мы признали негодными, так как ни одно из них не выдержало этого испытания.

Так как мы хотели избежать конфликта, то составили обломки в стык и сложили обратно в стойку, словно так всё и было. Получилось правдоподобно, и мы остались ждать результатов. Они не заставили себя ждать.

Эрик, вернувшись с парада, принялся за запоздавший обед. Пока трапезничали, вышло время ожидания и началась игра. Первые же неизвестные, вышедшие к нашей крепости, были встречены протяжным криком дозорных, тревожным шепотом и суетой. Бросив трапезу, Эрик вышел на стену. Тогда один из чужаков, ряженый в белое жрец Паладайна, поднял руки и громко пропел:

— Колдовство! — вскричал со стены Эрик. — Я ощутил колдовство!

Многие при этих словах взволновались.

— Спокойно, войско! — обратился к собравшимся Альдор. — Я призову на помощь силу владычицы. Он вышел на край стены и гнусаво завыл:

Сказав это, он подал скупой знак войску — взяться за оружие и открыть ворота. Но противостоящего ему паладина эти приготовления не смутили. Он вновь воздел руки, и летнее солнце бросило на его чело свой сияющий луч. Он словно облекся короной из пламени и света, а голос его звучал теперь гулко и раскатисто, словно медная труба. Истинно, он пел и сам не ведал своей силы:

В следующую секунду мы подумали, что Верминаард лишится ума. Он решил посмотреть, успевает ли войско вслед за его приказом — и мы видели, как менялось его лицо. Всё оружие вдруг начало лопаться и разваливаться прямо в руках: ломались пополам копья, на щитах рвались ремешки, клинки отваливались и соскакивали с рукояток. Альдор смотрел на всё это неподвижно, вжав голову в плечи и лишь иногда бросая быстрые взгляды в сторону пришлого колдуна. Лицо повелителя Верминаарда в этот момент являло собой маску чистого иррационального ужаса. Так мы и поняли, что владыка он ложный.

Через пару дней мы отправились в боевой поход на ту сторону реки. Там военная удача отвернулась от нашего войска — у самого берега передовой отряд попал в засаду и был практически полностью истреблен. Его остатки рассеялись по лесу, а меня, Кримсона и Крейзи преследователи прижали к реке.

Берег здесь не очень высокий, зато почти сразу же начинается глубина. На другую сторону реки здесь можно перебраться только с помощью небольшого плота. Это хлипкая конструкция из гнилых бревен, которую нужно тянуть к противоположному берегу за веревку. По счастью, на этот раз она оказалась пришвартованной у нашего берега.

Мы с Кримсоном, вырвавшись вперед, прыгнули на плот и принялись тянуть изо всех сил. Мокрый канат больно врезался в пальцы, руки гудели — но между краем плота и берегом появилась и начала стремительно увеличиваться прослойка темной, неторопливо струящейся воды. Отплыв метра на полтора, мы оглянулись и увидели бегущего в нашу сторону Крейзи. Он немного отстал из-за тяжелой кольчуги, которую одолжил ему для этого похода царь Трандуил. Крейзи несся во весь дух, едва-едва опережая своих преследователей, и с разбега прыгнул на удаляющийся от берега плот. Как только он приземлился на бревна, плот покачнулся и принялся стремительно тонуть. Только что мы были на поверхности воды, краткий миг — и мы уже по колено, еще секунда — и окажемся по пояс в воде. Увидав такое, мы с Кримсоном повернулись к Крейзи и закричали:

— Прыгай, брат! Прыгай!

— А? — на лице у Крейзи быстрой радугой промелькнули самые разные чувства. — Что?

— Прыгай, брат! — вновь закричали мы. — Прыгай, здесь мелко!

Все произошло слишком быстро, так что Крейзи не успел правильно сориентироваться — послушался нас и спрыгнул с плота. Поплыл он, как утюг — сказывался предательский вес Трандовской кольчуги. В следующие мгновение он полностью скрылся под водой. Громкий всплеск, и от Крейзи остались лишь расходящиеся по речной глади круги. Зато наш плот, освободившись от излишнего веса, стряхнул с себя воду, выровнялся и поплыл, как положено.

— Прыгай, брат! — хохотал Кримсон, скорчившись на узком настиле. — Здесь мелко! В том месте, где Крейзи спрыгнул с плота, глубина оказалась около пяти метров. Оказавшись под водой, Крейзи попытался скинуть кольчугу — но тут же понял, что не сможет сделать это достаточно быстро. Тогда он принял единственно верное решение — выходить по дну. В толще воды царит холод и практически полная темнота, но Крейзи все же сумел выбрать верное направление.

Проваливаясь по пояс в цепкий придонный ил, Крейзи стал понемногу продвигаться к ближайшему берегу. Через некоторое время мы увидели над водой его руку, а еще через мгновение над поверхностью воды появился сам Крейзи. На прогулку по дну длиной не более шести метров ему потребовалось чуть более двух минут. Он едва не захлебнулся и весь намок, из-за чего пребывал теперь в некотором раздражении. Но он напрасно озирался — мы с Кримсоном были уже на том берегу.