Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Политика поддержки Народного фронта с социалистами против фашистов была подтверждена на 7-м конгрессе Коммунистического Интернационала, состоявшемся в августе 1935 года в Москве. Когда коммунисты осуждали фашизм, они использовали это слово собирательно, включая в него все правые диктатуры, но подразумевали под ним в первую очередь нацистскую Германию. Муссолини писал в «Иль пополо д'Италия», что коммунисты отбросили все остальные свои доктрины и сосредоточились только на антифашизме. Он заявил, что горд считаться их главным врагом.

В 1935 году во Франции очень окреп Народный фронт под руководством лидера социалистов Леона Блюма (немецкие нацисты и французские фашисты постоянно подчеркивали, что он еврей), ставший главным противником правительства Лаваля. Социалисты ненавидели Муссолини, который оставался для них убийцей Маттеотти, и требовали введения санкций для предотвращения его агрессии против Абиссинии (Эфиопии).

В Британии лейбористская оппозиция провела кампанию за применение санкций против Италии. Ее поддержали либеральная партия и возглавляемый лордом Сесилом Британский союз в поддержку Лиги Наций. Однако пацифистские традиции были слишком сильны среди лейбористов, так что их бурные требования санкций и критика нерешительности правительства сочетались с категорическим неприятием перевооружения, даже такого мизерного, какое предпринял Болдуин.

Сторонники санкций сознавали, что существует один важный шаг, который следовало бы сделать, чтобы остановить Муссолини. Суэцким каналом владел консорциум, в котором большинство акций принадлежало британскому правительству. Для поддержания в нем судоходства необходимо было постоянно его чистить. Правительству Британии не составило бы никакого труда закрыть канал, что помешало бы транспортнымкораблям Муссолини, доставлявшим войска, проплывать через него на пути в Эритрею и Итальянское Сомали. Однако когда Драммонд 17 августа сообщил Муссолини, что на британское правительство оказывают давление, чтобы закрыть Суэцкий канал, Муссолини ответил, что, если это будет сделано, он отдаст приказ итальянскому флоту снова его открыть. Британское правительство не сделало никаких шагов для закрытия канала, потому что не сомневалось, что дуче выполнит свою угрозу, а это будет означать войну.

22 августа британский кабинет в течение пяти часов обсуждал сложившуюся ситуацию и пришел к выводу, что британское общественное мнение не позволит поддаться Муссолини и предать Лигу Наций. Но если Совет Лиги введет санкции против Италии, станут ли остальные страны их осуществлять или предоставят Британии действовать в одиночку? Какова будет ситуация, если санкции приведут к войне с Италией? Насколько силен британский флот в сравнении с итальянским морским и воздушным флотом? Адмиралтейство сообщило, что, если в Средиземном море начнется война с Италией, Британия, в конечном итоге, ее выиграет, но при этом потеряет, возможно, 4 крупных корабля. Главы всех служб, больше встревоженные японской угрозой британским интересам на Дальнем Востоке, чем итальянскими планами насчет Абиссинии, резко возражали против любых действий, которые могут вызвать войну с Италией. Адмирал Хыоз-Халлет считал, что на такую оценку ситуации сильно повлияло восхищение, которое испытывали многие старшие морские офицеры по отношению к Муссолини.

И британский кабинет министров решил плыть по течению — ничего не предпринимать, а подождать и посмотреть, что произойдет через две недели, когда вновь соберется Совет Лиги. Макдональд считал, что они столкнулись с самой серьезной проблемой с 1914 года, и Болдуин дал указания Хоару: «Уберегите нас от войны, мы к ней не готовы». Хоар жаловался на Болдуина министру финансов Невиллу Чемберлену: «Стэнли не хочет думать ни о чем, кроме своего очередного отпуска и необходимости любой ценой держатьсяподальше от этого дела». Он сетовал на «равнодушие Стэнли» и на то, что «Рамсей — паникер и малодушно капитулирует перед итальянцами».

В то время как Эфиопии по-прежнему не давали права покупать оружие, а британское и французское правительства не предпринимали никаких шагов против Муссолини, британские банки прекратили предоставление кредитов итальянским заводам. Это причинило Муссолини некоторые неудобства и вызвало его тревогу. 13 августа он пожаловался на данное обстоятельство французскому послу и предупредил его, что, если Англия и Франция сделают какие-то шаги, которые могут серьезно угрожать Италии, он от отчаяния, не колеблясь, объявит им войну.

В течение августа итальянские транспортные корабли перевозили войска по Суэцкому каналу. Шло наращивание военной силы. У Де Боно, командующего войсками в Эритрее, и генерала Родольфо Грациани, на юго-востоке Итальянского Сомали, находилось под командованием 150 000 человек. 24 августа сыновья Муссолини — Витторио и Бруно — отправились в Восточную Африку. Витторио было 18 лет, и он поступил в авиацию. Это был минимальный возраст для поступления в воздушные силы, поэтому Бруно, которому едва исполнилось 16, сделать этого не мог. Однако Муссолини поддержал его просьбу о призыве в армию, и мальчика зачислили. Бруно был далеко не единственным фашистским подростком, кому удалось записаться в армию до совершеннолетия. Галиаццо Чиано, вернувшийся с Эддой и всей семьей из Шанхая, также записался добровольцем в авиацию и отбыл в Восточную Африку.

28 августа Муссолини председательствовал на заседании кабинета. После заседания было выпущено сообщение для прессы, в котором разъяснялась позиция правительства. Эфиопия — государство дикарей, не заслуживающее, чтобы с ним обращались как с цивилизованной нацией или принимали во внимание в международных вопросах. Цели Италии в Эфиопии никоим образом не ущемляют британские интересы, поэтому нет никаких оправданий попыткам Британии настроить против Италии Лигу Наций.

В начале сентября в Женеве собрался Совет Лиги Наций. На нем были заслушаны аргументы итальянской и эфиопской сторон. Эфиопию представлял несколько напыщенный адвокат-француз, и, как только он начал говорить, Алоизи, согласно инструкциям Муссолини, вышел из зала. Совет Лиги перенес обсуждение на заседание Комитета пяти (Британии, Франции, Польши, Турции и Испании). Комитет Пяти предложил Италии еще большие концессии в Эфиопии, но Муссолини снова отверг это предложение.

В кабинете министров Британии Идеи и Чемберлен стояли за жесткие меры против Италии. Но Болдуин, Хоар, Макдональд и Саймон хотели идти на уступки Муссолини, а Лаваль настаивал на уступках еще резче. Он меньше боялся бы озлобить Муссолини, если бы мог быть уверен, что Британия поддержит Францию в случае германской агрессии. Но визит Саймона к Гитлеру, британское осуждение франко-советского пакта и морской договор Британии с Германией подорвали веру французов в альянс с британцами и утвердили их в важности альянса с Италией.

Британская партия лейбористов и либералы проявляли все большее недоверие к искренности правительства, когда оно провозглашало, что поддержит Лигу Наций и остановит Муссолини. Блестящий поэт-сатирик Сагиттариус, публиковавшаяся в лондонском левом журнале «Нью стейтсмен», великолепно описала отношение Лиги Наций к абиссинскому кризису:

Впились в глаза друг другу Хоар и Лаваль:
«Что лучше — санкции или закрыть Канал?»
И Пятеро из Лиги с тонким тактом
Блуждают между соглашением и пактом;
Меж тем министры упоенно восклицают:
«Спешить не будем, времени хватает!»

11 сентября в Женеве Хоар обратился к Генеральной Ассамблее Лиги Наций. Он произнес на удивление сильную речь в поддержку Лиги и пообещал, что Британия присоединится к любым санкциям, которые будут введены против Италии. Бельгийский делегат, Поль Гиманс, прослушав речь Хоара, заметил: «Британцы решили остановить Муссолини, даже если для этого потребуется применить силу». На следующий день Лаваль вызвал еще большее удивление, выступив почти столь же резко, как и Хоар, в поддержку санкций. Неужели Лига, Британия и Франция наконец решились предпринять действенные шаги, чтобы остановить агрессию Муссолини против Эфиопии?

69
{"b":"106759","o":1}