– Верю, так как видел вашу кассету.

– А чем вам больной подросток помешал?

– Он сын профессора Векового, а тот, в свою очередь, очень много знает, он мог бы помочь в достижении цели.

– Какой, к чёрту, цели! Вы хотели убить его!

– Нет, он бы просто ничего не помнил после введения препарата.

– Вы ему уже его вводили?

– Да. И он забыл, кто он и откуда родом, и пройдёт мимо своей матери и не узнает её.

– Вы это сделали, чтобы склонить его отца к сотрудничеству?

– Не только, он нужен ещё для ритуала. Только я сейчас уже не верю, что он состоится. У нас много проколов. И, по последним сведениям, нас они опережают.

– Кто вас опережает?

– Люди из небытия.

– Но это же бред! Ты хочешь внушить нам, что ты болен! И хочешь отсидеться в психушке! На вас уже есть один труп!

– Неужели ты не понял, полковник, что я сам хочу уйти от них! Они ведь тоже существуют давно, более тысячи лет. И всё это время ведут борьбу за нового бога! Но я хочу уйти…

– Не зря говорят: предавши раз, предаст и потом.

– Я никого не предавал, а тем более не продавал.

– А как же «контора»? Или по понятиям нового времени, сливание информации – не измена. Ты же присягу принимал!

– Но до присяги я давал клятву в служении Братству… Это вы проморгали меня, когда брали на работу в органы. Ваша в том вина – не моя. А сейчас я хочу покинуть Братство, только выход у нас один… А я не хочу этого.

– Почему ты хочешь уйти? Что это вдруг?

– Они сильнее нас… А значит, и вера их праведна. Сейчас человек из небытия здесь. Он приносит знания людям. Он может свободно жить в нашем времени, потому как они поняли раньше нас истину, соединили родством прошлое и настоящее. И проводник их теперь на земле. В нем разум тысячелетия!

– Но у вас тоже есть координаторы, учителя, которые тащат в свои сети новых баранов. Они разве ничего не могут?

– Они могут привлечь только рабов – вольные люди им недоступны. А Братству нужны вольные люди, чтобы превратить их в рабов для своего бога. В последнее время я очень многое понял. Они перешли границы, где начинается разрушение человека и человечества. Об этом написано в «Авесте» пророка Заратуштры.

– И что же ведал сей пророк?

– Состояние обморока сознания начинается тогда, когда человек соблазнится призраком самости и захочет выделить своё «Я», противопоставить себя всему. Сознание его раздробится: на «Я» и «не Я», «Я» – «Ты», «МЫ» – Они» – появятся обломки разрушенного целого. Человек будет растерзан центробежной силой самости. А Братство идёт к своей цели ваянием собственного «Я». И это погубит человечество…

– И ты хочешь сказать, что тоже понял истину и поэтому решил порвать со своими заграничными господами? Ты сам-то веришь своей придуманной легенде? Вы просто секта. Кого одурачиваете, кого делаете психически больными, а они вам отписывают квартиры, машины, счета на вас открывают в банках. Прикрываетесь бог знает чем! Вам не чуждо ребенку мозги запудрить – пользуетесь запрещёнными методами воздействия на психику. И прикрываетесь то верой, то ясновидением.

– Ну, про методы не вам говорить, полковник. У нас… – замялся на мгновение арестованный, – у вас тоже методы свои…

– Нам они нужны для борьбы с врагами! И какие бы ни были методы: плохие или хорошие – так это по обстоятельствам. Тебе ли это объяснять?

Полковник Аридаков прохаживался по комнате, не обращая внимания на арестованного. Он так и не понимал, чего они всё же хотят: то ли свергнуть существующее христианство и мусульманство, то ли провозгласить новое учение. Но это еще больший бред, чем небытиё!

– Ты мне ответь, что за силы за этим стоят, если уж есть такие? Кто они? Антисемиты, сионисты, христиане или мусульмане? Ведь должно быть всему объяснение! И сдался бы им, коли на то пошло, какой-то единственный род, ушедший в никуда. Как-то уж не все правдоподобно – ты не замечаешь? Я бы и хотел, может, поверить тебе, только мне кажется, что сводится всё к мошенничеству.

– Это Братство Теней – колдунов, шаманов, алхимиков. Еще их звали в древности черными жрецами. Они поклоняются подземному огню. Им надо истребить вольный род, иначе никогда на земле они не станут первыми. Черные жрецы есть и у христиан, и у мусульман – они есть во всех религиях мира, как есть они и среди неверующих. А примеры ты найдёшь, полковник, во всём. Они среди нас. Они только ждут своего часа, ждут, когда последний человек в мире станет рабом. Вот тогда и произойдёт становление нового бога!

– Но почему только на Руси остановился ваш выбор? Ведь много же стран в мире, где демократия, свобода?

– Мне неизвестна истина… Я не соприкоснулся с ней, а может, меня и не допустили до неё. Я знаю только одно: запад – это не есть начало, это конец пути. А силам тьмы нет жизни в восходящем солнце, хотя они хотят всё изменить.

– Когда придут твои господа, Самаритянин?

– Они уже здесь, на Байкале, на острове Ольхон. Там собрались шаманы всего мира.

– Как мы можем найти тех, кто нас интересует?

– Не знаю, я никогда не видел их, скорее это люди-тени…

Полковник устало сел к окну, приказав увести Самаритянина в кирпичный гараж, где валялся ненужный хлам. Сажин за время допроса не проронил ни слова, сидел на стуле, загораживая проход к дверям, курил и пускал дым к потолку. Пепельница была полной.

– Ну что скажешь, майор?

Сажин посмотрел на полковника, затушил окурок.

– Хотел бы я, чтобы он оказался шизофреником. Только это не так – он вменяем, и мошенничество у них только как сопутствующая. Они действительно что-то хотят найти. И они глубоко пустили корни. – Сажин с надеждой снова посмотрел в глаза полковнику. – Может, это от них на Руси все беды? Что делать будем?

– Сначала надо спрятать Самаритянина, чтобы никто его не нашёл: ни свои, ни чужие. Он нужен будет. Посади его у себя в одиночку – там его не достанут… Хотя, если захотят, всё равно смогут убрать… Документы оформишь на него в Новосибирске – здесь нельзя. Нужно, чтобы он был под боком. Тем более, разочаровался он в прежних хозяевах, если не врёт. Пусть наблюдают за ним, чтобы информация от него больше никуда не ушла. Да что тебя учить, сам всё знаешь. А у меня другая задача – Лешего надо найти…

– Лешего? А вы откуда знаете про него?

– Не знаю, во сне женщина мне про него говорила, красивая… Глаза её, как сейчас, вижу. Сказала: «Как увидишь его, многое вспомнишь». Будто бы они дозволили мне вспомнить. А что вспомнить, майор?

– О чём мы по их воле забыли, Михалыч. А Леший в Буранове, там наш человек его уже негласно охраняет.

– Всё у тебя уже схвачено, вижу. Сам-то откуда про него знаешь?

– Двор его в Буранове увидел – имя хозяина вспомнил. Был там раньше, вот только не помню, когда. Может, во сне…

На голой вершине горы горел огонь. Он вырывался из расщелины и проходил сквозь хитро сложенную пирамиду камней. И со стороны казалось, что горят сами камни. Огонь, белый у основания, в камнях терял свою силу и менял цвет. Он становился красным, а у самой вершины почти багровым, и отрывался красно-чёрными лоскутьями, и улетал в дымное небо. В отсветах пламени бесновались и преломлялись тени от голых тел, вставших в большой круг. Они неслись в каком-то безумном танце под глухие звуки бубнов. Казалось, что их тела не имели костей, словно это были черви или змеи. Они порой разрывали круг и сплетались в один неистово дышащий клубок. А то, снова схватившись за руки, неслись по кругу, с шумом выдыхая воздух как будто из сдавленной груди. В запахе серы, пота и мочи неслись скрипучие гортанные звуки невидимого человека.

Это не была молитва – это были заклинания древнего, когда-то немого народа, что жил в давние времена в глубоких пещерах, никогда не выходя на солнце. Они выползали только ночью, одетые в звериные шкуры, охотились на людей, зверей и скот. Сжигали поселения, сжигали посевы. Они обладали знаниями чародейства и заклинания, во время которых издавали почти звериные звуки, перемешанные иногда с клёкотом орлов и вороньим гаем. Им всегда покровительствовала тьма и холодная безжизненно-жёлтая луна. Но потом они исчезли, а может, погибли – никто не знает. Но в разных народах живут старые предания, что они разошлись, рассеялись среди людей, следуя пути, который им указал их подземный бог. Они понесли зло разным народам в разные земли. Не исчезнув бесследно, они приспособились, чтобы нести в мир то, чем наделил их подземный бог, – черной и вязкой, как смола, наукой.