Сон вогнутый того, кто одинок, я, Себя где потерял или считаю Потерянным. Весь день сижу, читаю, И некому звонить мне, фирма «Нокья». Низкопоклонства солнц, ветхие утра И в первый раз увиденное море Или луна… Нет, я не в Балтиморе В авто зачат был цвета перламутра. Без своего Вергилия во мгле я Бреду на ощупь и без Галилея. 5 Я длительного времени миг каждый, Каждая ночь бессонного рассвета… Из накажды клубился дым накаждый, Когда народ шёл Ветхого Завета. Как физики закон самодокаждый Церковное имел в виду их veto, Так алгорифмы принцип самоскаждый Используем отнюдь не для навета. Каждый канун и каждое преддверье… Вот Библии очеудостоверье, А вот ваше церковное преданье, Которое вредней, чем суеверье: Георгием на смерть змея преданье Есть ложь. Змей был хитрей половозверья. 6 Я есмь мнимая память о гравюре, Что в комнате висит и моё зренье Не слабое ещё видит de jure, De facto же — слепящее прозренье. И снилось мне: её Лаптеву Юре Я заказал, а он, есть подозренье, Драконов татуирует, на сюре Помешанный, к реальности — презренье! Неужто об офорте память ложна? Реальность ли за сон я принимаю? Смотрю, и ничего не понимаю, Как если б явь была не внеположна: Смерть, Всадник и Дракон. На помощь, Боже! Как же я вижу? Зрение слабо же… 7 Иной я некто, видящий пустыню И видящий себя видящим вечно. Нагой, врагам я выставлен на стыню. Кат любит поступать бесчеловечно. Мой пращур Аввакум за двуперстыню Сожжён был мотыльком церковносвечно, А я, его потомок — за сластыню Мальчишескую душеизувечно К позорному столбу прикован цепью И надо мной столицы чернь глумится, И чашу с калакутой я в конце пью, И белый свет в очах моих затмится. Я зеркало. Я эхо. Я метафор Творец и лжекультуры эпитафор. ЕККЛЕСИАСТ 1-9
1 Если ко лбу я руку поднимаю, Книг корешков касаюсь если нежно, Значит я клоун в цирке и манежно Жильё моё. Себя я обнимаю, И все смеются! Я не понимаю, Что тут смешного? Одиноко мне ж, но У Стены плача будет снежно-снежно… Я сон видеокамерой снимаю. В Салиме выпал снег… Не принимаю Я никого. Жить лучше безмятежно, Имея то и это бесплатежно… Я с паствы десятину не взимаю. Мольбе их «исцели нас!» не внимаю. Бреду по снегу сквозь метель бесстежно… 2 Из Книги я Ночей Шахеризада И ключ в старом замке если со скрипом, Но повернулся, то предсмертным хрипом Да огласит вселенную из ада Тот, автопомпу вынул кто из зада И нюхает её больной как гриппом Фрукт ароматный, глаз же птизным стрипом Пылает. Оголялась не коза, да? Если живу я над обрывом в бездну И если боль моя невыносима, Язык английский в навсегдаисчезну Изыдет ныне звёздновозносимо: Сначала с Нагасаки Хиросима, Теперь — Бачау? Вижди тьму беззвездну! 3 Я вспоминаю Времени Машину И не забыл ковра единорога… Где в Назарете вы нашли вершину, Чтоб свергнуться с неё? — спрошу вас строго. Марихуану можно в автошину Засыпать — до таможни лишь дорога, Затем — смена колёс, да под смешину! В каждом втором авто — пакеты дрога. На-ка, курни. Эй, глубоко дыши, ну! Что, худо стало? — Тогда прочь с порога. Пойди, сшей кимоно из крепдешину И дома в нём ходи как недотрога. Плачет ли жезл железный по кувшину? У жезла вид… Аж по в спине продрога! 4 Если меняю положенье тела Во сне и память стих мне возвращает, То Бог хулу на Духа не прощает. Британия великой быть хотела… Ого, какая глыба пролетела, Что с облегченьем диктор сообщает, Мимо планеты — как себя вращает Земля ещё? — звездою проблестела! Если меняю тела положенье Во сне и память возвращает строки, Ещё одна комета мчит, пороки |
