– Сколько примерно ему лет?

– Выглядит молодо, но, я думаю, за пятьдесят.

– Значит, на папаху не потянул, а потому несомненно в отставке. И используется вслепую. По обязательствам, которые офицеру ГРУ нужно выполнять до самой смерти. Мелкие поручения, не более того. А это значит, что он не знает ни заказчика, ни об операции.

– Вот видишь, сам сомневаешься. Действительно – организовал бывшим коллегам квартирку, передал валюту…

– И послал своих псов следить за нами.

– Что-о?!

– А то. Я не думаю, что Сеитов засветился, встречаясь с тобой. Это зверь стреляный, его на мякине не проведешь. Тем более, что у Сеитова здесь фирма, а значит, и денежки варятся весьма солидные. Неужто изза какого-то связника, пусть и с прежней работы, он рисковал бы настоящим и будущим благополучием, как мелкая сошка, несмышленыш?

– Но зачем?

– А вот здесь позволь мне, дружище, заткнуться. Меньше знаешь – крепче спишь. Нюансы выясним у Кончака. Пусть наши аналитики покопаются в своих компьютерных кладовых на предмет исследования господина Сеитова под микроскопом. Думаю, на уважаемом Амирхане Заретдиновиче пятен больше, чем на солнце.

– Кстати, шеф срочно хочет с тобой побеседовать.

– Неужто лично?

– Да. Средства спецсвязи в моем тайнике.

– Стоп! Когда был оборудован тайник?

– Согласно инструкции, как только приехал в Афины.

– Сеитов о нем знает?

– Ну, бля, пристал со своим Сеитовым! – Акула разозлился не на шутку. – Я что, совсем ку-ку?! О местонахождении тайника даже тебе не имею права сказать, не то что какому-то хмырю болотному. Ты разве не знаешь Кончака? Да он меня наизнанку вывернет, если я сделаю полшага невпопад.

– И то верно…

Я задумался.

Кончак хочет побеседовать…

И эти "торпеды" во главе с Сеитовым…

Опять, судя по всему, в наших верхах грызня. Если не ошибаюсь, в охоту на Толоконника включилась еще одна команда. И снова из нашего ведомства: насколько мне известно, Кончак после случая в Питере навел шороху, где нужно, и не думаю, что руководители "первой сборной" отважились бы повторить наезд.

А иначе как мог Сеитов собрать такую свору "торпед"? И главное – зачем? Для слежки вполне достаточно людишек попроще и понеприметней. Таких "серых мышек" вполне достаточно в любой резидентуре.

На худой конец можно подключить и местную полицию, всего лишь нужно хорошо заплатить. Шабашка. Найти удобоваримое объяснение раз плюнуть, а денежки не пахнут, тем более те, о которых не знает налоговое ведомство. Но если след взяли ликвидаторы ГРУ…

Напрашивалось лишь одно толкование: они точно знают, с кем им придется схлестнуться, – "борзых" подарком никак не назовешь. Неужто и мое имечко высветилось?

Впрочем, вряд ли. Иначе "торпеды" меня сразу вычислили бы в кабаке, у них память на приметы как у фантастических киберов.

По себе знаю – едва в поле зрения попадает подозрительный человек, как сразу автоматически срабатывает внутренний классификатор: глаза… уши… нос… цвет волос… лицо – овальное, круглое, квадратное… рост… походка… особые приметы… и тэдэ и тэпэ.

А затем "мини-компьютер" в башке начинает свою бесконечную размотку, сравнивая ничего не подозревающего индивидуума с банком данных управления, где собрана картотека на коллег по профессии из всех стран мира.

Иногда мне приходилось ловить себя на том, что и в постели с какой-нибудь кошечкой я – даже во время, так сказать, процесса! – мысленно фильтрую ее внешность до полного осадка. Профессиональная шизофрения в чистом виде…

– Да, – спохватился я, – совсем из головы вылетело. Как закончилась эпопея на теплоходе?

– У-у… – Акула закатил глаза под лоб. – Эт-то было зрелище… "Ниндзя" вначале замочили братву твоего Львовича и "щитомордников", хотя те и пытались брыкаться. Но куда им… А затем бросились искать Муху. И нашли пустую каюту.

– Если не считать Клавки…

– Ага! – радостно осклабился он. – Похоже, она сплясала им канкан в голом виде. После общения с нею "ниндзя" вообще потеряли головы. А Клавка в полной заморочке гуляла по палубе, и из одежды при ней был только лифчик, и тот она держала в руках.

– Картина Гойи "Обнаженная маха", – заржал и я, представив розовые телеса буфетчицы на фоне мрачных морд коммандос.

Мне показалось, что Акула замялся.

– А вы где были? – спросил я своего бывшего сержанта.

– Как ты и приказал, разбежались по норкам. Кроме тех, кто пытался преградить им путь к каюте Мухи, они никого из пассажиров не тронули. С капитаном и командой вели себя вежливо, но судно обыскали от носа до кормы. Но я не думаю, что "ниндзя" надеялись найти Муху – о пропаже катера им стало известно, едва они разбудили Клавку. А потому искали больше по профессиональной привычке доводить любое дело до закономерного конца и чтобы просто убить время, пока не подойдет новый катер.

– Акула, скажи – только честно! – что ты делал?

– Старлей, дело прошлое… – Мой бывший сержант был сама невинность.

– Сукин ты сын… – И я выматерился. – Понадейся на твое здравомыслие.

– А чего он… гад, ввалился в каюту, как пьяный матрос в бордель! И все шарит, щупает…

– Ну, ты его и…

– Понимаешь, просто на дух не переношу, когда мне под ребра ствол тычут.

– И куда ты его девал?

– В иллюминатор. Он оказался как глист, а потому проблем с зачисткой не было.

– Мудозвон ты, Акулькин. В Афгане я тебя, паразита, в зиндан[57] на неделю посадил бы на воду и хлеб. Ты понимаешь, что из-за тебя могли всех твоих ребят на кукан нанизать? Будь у "ниндзя" больше времени, они разобрались бы, куда девался их товарищ, можешь не сомневаться.

– Но ты ведь…

– Я – другое дело. Обо мне они знали, и сразу сообразили, кто замочил остальных и угнал катер. Так что поставь при случае свечку своему ангелу-хранителю.

– Прости, старлей… – Акула покаянно опустил голову. – Больше не повторится…

– Ладно, давай закругляться. А то мы после этих посиделок будем вонять, как все помойки Афин вместе взятые. Новые документы ты получал у Сеитова?

– Нет. Меня снабдили еще в Питере полным комплектом.

Я обрадовался и немного успокоился. "Полный комплект" предусматривал наличие нескольких паспортов на меня и Акулу с различными фамилиями и соответствующими визами.

ПК хранился в специальном контейнере, снабженном секретными замками. При попытке их открыть человеком несведущим все бумаги мгновенно уничтожались.

– Все равно тот, что сейчас при тебе, сожги. И найди новую квартиру.

– Там у меня кое-какие вещи…

– Плюнь и забудь! Деньги тоже в тайнике?

– А как же.

– Смени одежду, заведи усы, купи черные очки. И не бегай по городу, как заяц по первому снегу. Вот номер моего телефона, но будем общаться при помощи преобразователя – вдруг линия на прослушке?

При подключении к телефонной трубке преобразователь превращал человеческую речь в одном положении тумблера в набор шумов, куда были вкраплены краткие кодированные сообщения, запрограммированные заранее и известные только посвященным, а в другом изменял тембр и тональность голоса до полной неузнаваемости, что исключало идентификацию.

– Заметано. Сваливаем?

– Давно пора…

Ах, Афины… Ну почему судьба распорядилась так, что я не могу быть просто туристом, чтобы ходить по городу не оглядываясь, посещать музеи и театры, а по вечерам наслаждаться женским обществом и при этом думать не о том, на какую контору может работать моя пассия, а о вещах более важных и существенных для мужчины в расцвете лет?

И до чего глупые мысли приходят на ум в окрестностях мусорной свалки!

Благодаря Лазарю я наконец получил возможность передвигаться по городу не на своих двоих, а в автомашине. У него был "представительский", как он выразился, "мерседес" – остатки былого благополучия – и подержанный, но в хорошем состоянии "сааб".