— Я доктор Хэнсон, — представилась она.

— Это служебная территория, мэм.

— У меня есть разрешение, — ответила она и протянула лист бумаги.

Гарви неуклюже взял бумагу — он так и не снял перчатки — и пробежал текст глазами.

— Подписано полковником Рэмси, — сказал он, отдавая бумагу обратно. — Думаю, все в порядке.

— О Богиня… Ну конечно, все в порядке, — воскликнула Хэнсон. В ее усталом голосе звучало нетерпение. — Неужели вы решили, что я ворую трупы?

— Нет, мэм. Простите, мэм.

Вомицки прыснул.

— Как ощущения, Грави? Хорошо без техники?

— Ага, — мрачно отозвался Гарви, делая шаг в сторону. — Когда можешь кинуть запрос по сети, жить немного легче. Откуда я знаю, что бумага настоящая?

— Расслабься, мой мальчик, — Дюнн передернул плечами. — Она явно не собирает коллекцию из лягушачьих ушей. Пусть занимается своим делом.

— У «лягушек» ушей нет, — отрезал Гарви. — Зато зенки здоровенные.

— Штатские находятся здесь специально для того, чтобы изучать аханну, — нравоучительно заметила Кэт. — А наша задача — не подпускать других морпехов.

Доктор Хэнсон прошла мимо тел, выложенных в три ряда. Под каждым был постелен отдельный кусок полиэтилена.

— Могу я чем-нибудь помочь, мэм? — галантно осведомился Джон.

— Я ищу знаки отличия, — сказала она. — Вы уверены, что здесь никто не покопался? Что никто ничего не взял?

Джон пожал плечами.

— После того, как их сюда принесли — нет. Но я не видел, как их отстреливали и что произошло сразу после этого.

— Они не должны были трогать тела, — почти с отчаянием проговорила доктор Хэнсон. — Как с вами работать? Стоит не проследить — и кто-нибудь тут же распускает руки, начинает обшаривать…

— Мы — морские пехотинцы, мэм, — отчеканил Джон. Какого черта штатские предъявляют им претензии?

Она подняла на него глаза и перевела дух.

— Извини, морпех. День был тяжелый. Без обид.

— Их никто не трогал, мэм. — Джон позволил себе немного расслабиться… но только чуть-чуть. — Что именно вас интересует?

— У командира должно быть что-то такое, что указывает, что он командир. Не знаю… значок, медальон, метка на доспехах… чтобы было ясно: это аханну-командующий, а не рядовой.

— Не знаю, мэм. У тех, кого я видел, были самые разные доспехи, самое разное оружие. Такое ощущение, что мы дрались с толпой повстанцев, а не с армией… — он указал на обугленный труп аханну, который был чуть не вдвое крупнее остальных — этих великанов морпехи уже окрестили «троллями». — Видите, они вообще все разные. Думаю, даже рядовые у них отличаются друг от друга — по росту, по цвету кожи… Может быть, командиры — эти здоровяки?

Доктор Хэнсон покачала головой.

— Сомневаюсь. Это специально выведенные мутанты. Если угодно, просто тип воинов. Кстати, довольно туповатые. Как насчет каких-нибудь жезлов, скипетров?

— Я ничего такого не видел, — отозвался Вомицки. Он показал на груду оружия и знамен, лежащих рядом на земле. — Может быть, вы имеете в виду знамена? Некоторые из них несли знамена…

— Нет, — возразила Трэйси. — Скорее, это что-то вроде клановых эмблем, но те, кто их нес — не вожди и не командиры. Понимаете, мы предполагаем, что жители Древнего Шумера унаследовали от аханну не только сельское хозяйство и гигиену, но еще и множество обычаев… например, кастовую систему и идею царства. Когда кто-то один оказывается на вершине власти. Если это так, мы можем найти какие-то символы, которые говорят о статусе. Знаки, по которым можно понять, кто перед тобой и кто из вас главный.

— Ну да, — Джон указал на одного из аханну. — У одних доспехи были получше, других похуже… А у некоторых вообще не было.

— Черт!

Гарви с озадаченным видом разглядывал труп, потом ткнул его дулом винтовки между ног, где торчал похожий на щупальце отросток с круглой «луковицей» на конце.

— Надо же… а я думал, что «лягушки» бесполые… Что это у него?

— Они не бесполые, — сказала доктор Хэнсон. — Просто первыми аханну, с которыми люди установили контакт, оказались «трутни». Поэтому мы решили, что аханну — гермафродиты. Но у них есть мужчины и женщины.

— А яйца у него где? — поинтересовался Вомицки.

— У них внутренние половые органы. Возможно, они могут менять пол по необходимости, подобно некоторым видам земных рыб. Например, когда в определенный момент не хватает половых партнеров. А может быть, это часть жизненного цикла… — она покачала головой. — Мы еще чертовски многого не понимаем.

— Может быть, половые различия — и есть то, что вы ищете? — предположила Кэт Винита. — Например, вожди — мужчины… или женщины…

— Нет. Во всяком случае, пока мы не установили связь между полом и социальными отношениями. У них может быть не два пола, а больше. Или соматотипы, которых мы еще не видели.

И тут Джон кое-что заметил. В бронекостюме он по-прежнему чувствовал себя страшно неповоротливым и какое-то время просто стоял на месте. Потом осторожно приблизился к мертвому аханну, коснулся его головы и повернул ее набок.

Голова была вытянутой формы, покрыта серо-зеленой, очень мелкой чешуей, а на макушке украшена костяным гребнем. Ушных раковин у аханну действительно не было, но в уголках нижней челюсти темнели небольшие круглые отверстия — скорее всего, органы слуха. Золотистые глаза, размером и формой напоминающие груши, с неровными горизонтальными щелками зрачков, занимали чуть ли не пол-лица.

Этот аханну получил смертельное ранение в правую половину головы. Глубокий неровный разрыв пересекал череп от подбородка до гребня на макушке, обнажая белый скол кости и ткани, пропитанные желтоватой кровью. Из раны на мостовую медленно вытекало какое-то тягучее пурпурно-красное желе.

— Смотрите, — проговорил Джон. — Это кровь или мозги?

— Ни то, ни другое, — Трэйси Хэнсон, явно заинтригованная, опустилась на колени рядом с телом и присмотрелась. — Кровь у них желтовато-оранжевая. Видите, вот тут? А это… Я даже не представляю, что это такое…

Она достала из кармана комбинезона пробирку и принялась собирать студенистую массу.

— Осторожно, мэм, — предупредил ее Дюнн. — Мы не знаем, что это за химия, а вы без перчаток…

— Люди и аханну биологически совместимы, — отозвалась Хэнсон. — Если для них это вещество не токсично, то и для меня тоже.

— Я бы на вашем месте на это не рассчитывал, мэм, — возразил Вомицки. — Вы же знаете: есть яды, которые на одного человека действуют, а на другого нет. Эти… существа… они ведь даже не млекопитающие!

— А по-моему, это вполне безопасно.

Похоже, куда больше ее интересовала сохранность препарата: она тщательно протерла пробирку тряпочкой, которую протянул ей Дюнн.

— Это органика, — продолжала она, — но, насколько мне известно, нормальная биохимия аханну… Черт! Посмотреть бы в сети! Это очень важно! Думаю…

По внутреннему двору прокатился короткий оглушительный треск. Что-то ударило в Строение-10, напротив того места, где они стояли, и тени на миг исчезли в яркой вспышке.

Джон прыгнул вперед, сбил с ног доктора Хэнсон и прижал ее к мостовой, прикрыв своим телом. Снова прогремел взрыв, на этот раз ближе.

— Восточная пирамида! — заорал Вомицки, вскидывая к плечу лазерную винтовку. — Они на Восточной пирамиде!

Остальные последовали его примеру, готовые в любой момент накрыть снайперскую точку. Пирамида из сверкающего белого камня возвышалась на восточной окраине города — Джон вспомнил, что она называется «Пирамидой Ока», и дипквартал был виден с ее вершины, как на ладони.

— Слушай мою команду, слушай мою команду! — загремело из встроенных динамиков рации. — Всем боевым постам! Всем боевым постам! Нас атакуют!

И вслед за этим первые примитивные ракеты упали на Дипломатический квартал.