Бакнер перевел дух и выразительно пожал плечами.

— Вы все можете обсуждать это, сколько хотите. Если захотите, можете подключить к обсуждению Совет Конфедерации. Все решает один-единственный факт: «Пан-Терра» прибудет на Иштар на шесть месяцев раньше, чем интернациональная экспедиция. Я случайно узнал, что морская пехота получит приказ защищать не столько интересы человечества, сколько интересы Конфедерации… то есть интересы ОФР, леди и джентльмены. Интересы «Пан-Терры». Я говорю вам это в надежде, что мы сможем избежать весьма невыгодной для всех нас конфронтации — как здесь, так и на Иштар.

Он простер руки и добавил в свой тон немного искренности.

— Поверьте: когда я говорю, что мы всего лишь хотим вернуть вложенные средства, что вполне естественно — так оно и есть. Возможно, кто-то из вас склонен путать «Пан-Терру» с мантикорой.[61] Но мы рады поделиться со всеми — по хорошей и справедливой цене. Иштар — это целая планета, целый мир, со всеми ресурсами, чудесами и богатствами, которые можно найти на планете. А какие возможности открывает культурный обмен между цивилизациями! Обмен в области знаниями, философией, историей…

— И если кто-то может предложить сходную цену за такое знание, то это «Пан-Терра», — с кислой миной закончил Хаддад. — Полагаю, друзья мои, выбор у нас невелик — по крайней мере, сейчас.

— Согласна, — отозвалась Фортье. — Но, откровенно говоря… мне это очень не нравится.

— Мы понимаем, что секретность необходима, сеньор Бакнер, — сказал Дом Камара. — Но как вы сможете гарантировать, что ни одно слово, произнесенное здесь — не говоря уже о плане в целом — не просочится каким-нибудь образом наружу? Нам вы можете пригрозить разрывом контракта… но не морским пехотинцам. И не ученым…. — представитель Бразильской Империи по-птичьи склонил голову набок. — Гражданский специалист, которого вы наняли… Доктор Хэнсон, если я не ошибаюсь? Предположим, что у нее другое мнение по поводу милосердия и просвещения для сэг-ура?

— Откровенно говоря, доктор Хэнсон — лучший специалист в своей области. Мы пригласили ее в качестве ксеноархеолога, чтобы помочь нам идентифицировать и использовать артефакты которые могут представлять для нас интерес. Кроме того, доктор Хэнсон числится в штате «Пан-Терры». Если результаты ее работы нас не удовлетворят, контракт с ней будет расторгнут.

Бакнер не стал углубляться в подробности. Какой смысл распространяться перед этими людьми обо всех нюансах долгих собраний, которые он проводил в Нью-Чикаго с другими исполнителями «Пан-Терры»? Правда всегда одна: с любым, кто встанет на пути «Пан-Терры», будет покончено.

Тем или иным способом.

— А морские пехотинцы? — полюбопытствовал Камара.

— Они работают на правительство ОФР-США и, в отличие он наших людей, нам полностью не подконтрольны. Тем не менее, они будут делать то, ради чего их послали. И мы намерены предпринять… определенные шаги, чтобы гарантировать, что наши пожелания услышат и будут уважать. Повторяю, господа: не надо путать «Пан-Терру» с мантикорой. И не надо считать нас империей жадных монстров, которая хочет единолично вершить судьбы мировой экономики. Все, чего мы хотим — это не допустить, чтобы из-за ресурсов Иштара не начались свары… — он подмигнул Чиеу. — Мы действительно не хотим повторения бедствий, которые имели место в Китае триста лет назад. Когда половина цивилизованного мира уподобилась стае диких собак, скалящих зубы над тушей. Наше предложение: порядок, справедливое распределение доходов, и что важнее всего, — это будет выгодно для всех.

— Включая аханну, мистер Бакнер? — уточнил Чиеу.

— Если они выберут цивилизацию — конечно. Они не могут выстроить стену и отгородиться от всей вселенной. Но если они предпочтут менее консервативную форму правления, более свободную философию, они выиграют как наши партнеры и друзья.

Он говорил почти искренне.

И имел в виду почти то, что говорил.

2 сентября 2138 года

Боевой информационный центр межзвездного транспорта «Дерна»

Орбитальная стыковочная станция-1, L-4

08:10 по Гринвичу

— Может быть, все-таки встанем? — спросил Рэмси. — Уже за полдень.

— Простите, сэр, — отозвалась Ришиа Андерсон, — что вы подразумеваете под словом «встать»?

— Ах ты, строптивая стерва, — ласково пробормотал он. — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

Фактически, здесь не было ни верха, ни низа, никаких ориентиров, кроме надписи, сделанной по трафарету на переборке: «ЭТА СТОРОНА ПРИ УСКОРЕНИИ ЯВЛЯЕТСЯ НИЗОМ».

— «Стерва», — весело передразнила Ришиа. — Вот, я уже стала стервой. Красавица… умная… талантливая… изобретательная… Женщина, на которую не угодишь?

— «Не угодишь»? — Рэмси прыснул. — Я бы так не сказал.

Она прижалась к нему покрепче.

— М-м-м… Это все потому, что ты тоже талантливый и изобретательный.

Они плавали в пространстве, обнаженные, окруженные крошечными сверкающими капельками пота и других выделений тела, качаясь на мелкой зыби микрогравитации. Помещение, в котором они находились, было совсем тесным — какая-то пара метров в ширину, — и служило одновременно складом оборудования и туннелем, ведущим к логическим устройствам «Дерны». Здесь, за многочисленными приборными панелями, покрывающими «потолок» и одну из переборок, скрывалась электроника, которая на время перелета стала вместилищем различного рода ИскИнов — в том числе «Кассия» и собственный искусственный интеллект «Дерны». Остальные поверхности были образованы стенками боксов для оборудования и встроенные контейнеры. В палубе темнел узкий круглый люк, через который можно было отправиться в сторону кормы, к втулке центрифуги. Сосредоточившись, Рэмси мог уловить ее мягкое рокочущее урчание.

— Ладно, — сказал он, раскрывая липучку на обвязке, которая позволяла им не разлетаться. — Вдруг кто-нибудь захочет проверить логические элементы? Тогда придется объяснять, что мы здесь забыли.

Он стянул обвязку через ноги, и любовники поплыли врозь — медленно, неохотно. Развернувшись на лету, Ришиа поймала полотенце, которое предусмотрительно принесла с собой, и принялась собирать капельки выделений. Рэмси скомкал свою тенниску и устремился к ней на помощь. Следовало тщательно протереть блестящие поверхности контейнеров и боксов. Неважно, любой морпех на борту «Дерны» знает, для чего люди уединяются в таких закоулках. И неважно, что нежданные гости могут преследовать те же цели. Но разговоры разговорами, а вещественных доказательств лучше все-таки не оставлять. Тем более что экипажу «Дерны» — офицерам ВМФ — вряд ли придется по вкусу наводить порядок после того, как морпехи решили порезвиться.

Одевать друг друга в закрытые комбинезоны было почти так же увлекательно, как и раздевать. Однако дело заключалось не в романтике — просто двум людям в отсеке было не развернуться. Рэмси криво усмехнулся. Было бы очень мило, если бы те, кто проектирует эти корабли, догадались, что людям иногда необходимо заниматься любовью. Глядишь, и на борту появилось бы небольшое помещение с переборками, обитыми чем-нибудь мягким и удобно расположенными скобами для рук и ног… Ну и, конечно, раздевалка. А может быть, и не одна. И видеоэкран с романтической панорамой — например, светло-голубая мраморная Земля среди удаляющихся звезд.

Но увы. До этого, черт возьми, еще надо додуматься.

«Дерна» была первым кораблем первого поколения межзвездных военных транспортов. Ее проектировщики ставили себе целью максимально эффективно использовать пространство, чтобы разместить все необходимое — как то запасы, людей и снаряжение — и не задумывались о сексуальных потребностях пассажиров. На борту было необходимо разместить тысячу триста человек. Им предстояло прожить здесь несколько лет — даже с поправкой на релятивистские эффекты. И каждый кубический сантиметр был тщательно распланирован и распределен для более, чем одного применения.