Это все еще не укладывалось в голове и причиняло мучительную боль. Двадцать пять бесстрастных слов… Согласно сообщению, Эллен Гарроуэй Эстебан была найдена мертвой в доме Эстебанов через год после того, как «Дерна» покинула орбиту Земли. Смерть, согласно постановлению суда, наступила в результате несчастного случая: Эллен сломала позвоночник, упав с лестницы.

Черта с два это был несчастный случай. Джон знал: еще до того, как морских пехотинцев перевезли на борт «Дерну», мать вернулась к Эстебану. И очень боялся за нее. Опять будут скандалы, оскорбления, побои…

Грязный ублюдок…

Но все, что оставалось — это оплакивать ее. Мама умерла… нет, погибла девять лет назад. Тогда он спал в кибер-камере на борту «Дерны», пересекающей границы Солнечной системы.

Об отце новостей не было. Согласно сообщению CNN — вместе с почтой на Иштар прислали подборку новостей — антиамериканское восстание, поднятое ацтланистами в 2142 году, потерпело поражение. Большинство его участников бежали и до сих пор не найдены.

Можно не сомневаться, что Карлос Эстебан был среди них.

Но лучше бы…

Джон поймал себя на мысли, что страстно желает услышать о его смерти.

Хотя нет… Нет. Пусть этот мерзавец останется в живых. Чтобы в один прекрасный день можно было предъявить ему счет и заставить расплатиться по полной.

Человеку, который биологически является его отцом.

Джон вытянул перед собой левую руку и некоторое время смотрел на нее, сгибая и разгибая пальцы. Плечо, раздробленное снарядом из «гауссовки» во время Битвы на Пирамиде», еще болело, но рука действовала — благодаря кальциевым нанозакрепкам и искусству фельдшеров. Он был намерен уцелеть и когда-нибудь вернуться домой.

И встретиться с отцом…

Когда-нибудь…

Он поглядел в темнеющее небо. Самые яркие звезды уже появились: затмение Ллаланда началось, наступили глубокие сумерки. Джон послал запрос по сети, чтобы узнать, какие звезды можно увидеть и где.

Сеть появилась всего три дня назад. Военные моряки и ИскИн все это время оставались на борту «Дерны» и работали над ее восстановлением. Вместе со всеми остальными Джон бросился утолять информационный голод. Как здорово — узнавать все необходимое с помощью короткой мысленной команды! Насколько это проще, чем копаться в собственной памяти, которая склонна подводить в самый неподходящий момент, рисковать жизнью людей-разведчиков, пользоваться допотопной техникой вроде радиосвязи и полуавтоматических вычислительных устройств… или тратить время на слова, когда можно просто обменяться мыслями!

Информация хлынула в его сознание. Да… вот она, яркая звезда, на севере, над самым горизонтом… Самая яркая звезда рядом с созвездием Щита, строго на север от Стрельца.

Солнце Земли.

Да. Когда-нибудь.

Гэвин Норрис

Камера Ока

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

1935 по местному времени

К тому времени, когда была преодолена последняя ступенька лестницы, Гэвин Норрис едва переводил дух. Он прислонился к стене у входа в Камеры Ока и отдышался. При входе стоял в карауле морской пехотинец. Однако, запросив по сети данные Норриса и удостоверившись в наличие у него разрешения, он вытянулся по стойке смирно.

— Допуск разрешен, сэр.

Отлично. Так и должно было быть, хотя… никогда не знаешь, чего ожидать от этих чертовых морпехов.

Теперь черные стены Камеры Ока были освещены переносными лампами. Но и само Око светилось изнутри: его экран показывал внутренние помещения так называемой Пещеры Чудес, которая находилась в Сидонии, на Марсе, за восемь светолет отсюда. Как и было обещано, сегодня в пещере дежурила гражданка Квебека Жизель Дюмон.

— Приветствую, мадам Дюмон.

— Ах, мистер Норрис, — сказала она, поворачиваясь лицом к экрану. — Мне велели ждать, пока вы появитесь… У вас все в порядке?

— Да. Думаю, скоро можно будет начинать.

Он шагнул в сторону. В камеру вошли Карлтон, доктор Хэнсон и Ту-Кур-Ла, — «отец Тук»,[83] как про себя окрестил его Норрис. Аханну выглядел непроницаемо спокойным.

— Я все еще сомневаюсь, что это самая лучшая идея, — произнес Карлтон. — Я не доверяю «лягушкам». И не только потому, что десять лет торчал в этих треклятых джунглях.

— Это не ваша забота, Карлтон, — возразил Норрис. — Скажите отцу Туку, что он может приступать к своей работе.

Карлтон скривился, но повернулся к инопланетянину и забулькал, точно полоскал горло. Ту-Кур-Ла ответил, присел и опустил обе шестипалые ладони на пол — там, где между полированными каменными плитами проходила трещина.

— Что случилось? — спросила Дюмон. — Я вас не вижу.

— Простите, — отозвался Норрис. — С нами пришел один из местных жителей. И мы используем… его, чтобы пообщаться с их правительством. Сейчас он… оно… в общем, это вроде компьютерной сети, только органической, которая связывает всех «лягушек», которые выросли на этой части планеты. Они называют это… Как они это называют, доктор Хэнсон?

— Абзу-ил, — ответила Хэнсон. — Врата в Море Знания.

— Вот-вот. Абзу. Сейчас нас должны соединить с их Высочайшим Божественным Императором, и мы попробуем установить соглашение непосредственно с ним.

Дюмон склонила голову набок.

— Органический компьютер? «Пан-Терру» это очень заинтересует.

— Конечно, конечно… Но главное, что ее интересует — это местные люди. Верно, Карлтон?

Бывший представитель «Пан-Терры» кивнул, не сводя глаз с Ту-Кур-Ла.

— Все так, как мы думали, мадам Дюмон. Люди, которых привезли сюда с Земли десять тысяч лет назад, из поколения в поколение использовались в качестве рабов. Податливые. Абсолютно послушные. Остальные, кого «лягушки» так и не смогли приручить, сбежали в джунгли… и слава богу, потому что иначе меня бы здесь не было. Но те, что живут при «лягушках», считают своим долгом делать все, что велят хозяева. Вообще все.

— Он прав, — добавил Норрис. — Неудивительно, что аханну не подпускали нас к своим рабам, когда мы только прилетели. Эти сэг-ура делают все, что им велят боги. Женщины… ну… — он захихикал. — Конечно, «лягушкам» это не нужно, но женщины тоже делают все, что они им прикажут. Они думают только о том, как бы угодить своим хозяевам. По-моему, у них просто нет воли как таковой. Может быть, потому, что они привыкают к такому с рождения. И потому, что здесь ничего не меняется уже сотни столетий. Может быть, кто-то сочтет такое положение дел адом, но для «Пан-Терры» это просто дар небес.

— Понимаю. Но согласится ли Высочайший Император…

— Ему придется, — резко произнес Норрис. — Он продаст нам рабов-сэг-ура и возьмет наши технологии, чтобы мы не натравили на него морских пехотинцев. Боже мой, видели бы вы это побоище! В последнем сражении убито больше двух тысяч «лягушек» — и всего полсотни морпехов. А про первый бой я вообще не говорю. Так что… думаю, лягушачий император с огромным удовольствием примет наше предложение. А «Пан-Терра» доставит на Землю несколько тысяч идеальных слуг и получит сумму, которая с лихвой покроет все инвестиции.

— Но это… это же рабство!

Норрис обернулся к Трэйси Хэнсон и пару секунд смотрел в ее искаженное ужасом лицо.

— Давайте придерживаться прежней терминологии, дорогая. Да, сейчас они рабы. Рабы «лягушек». А мы прибыли сюда, чтобы их спасти.

И он улыбнулся.

Доктор Трэйси Хэнсон

Камера Ока

Пирамида Ока

Новый Шумер, Иштар

19:44 по местному времени

В это было невозможно поверить.

Подонки! Отъявленные, первосортные, наглые подонки!

— Всемирная Конфедерация Государств желает, чтобы рабов освободили и репатриировали, — продолжал Норрис. — Именно это мы и собираемся сделать. Подумайте о бедных сэг-ура. Они же ничего не видели, кроме рабства… Десять тысяч лет! Достаточно того, что их изберут для возвращения на Землю. Это уже возвысит их в собственных глазах. И это самое лучшее, что мы можем для них сделать, чтобы они смогли вернуться к новой жизни. Дать им работу в качестве домашней прислуги, найти для них клиентов… Да они о таком даже не мечтали! Господи Иисусе, они даже не представляют, что такое деньги! Они вообще ничего не знают, кроме одного: выполнять все, что им прикажут. И как они будут жить на Земле, скажите на милость? Им просто не выжить, если мы не обеспечим их работой и кровом! Я бы говорил о «программе содействия», если вам так угодно!