Литмир - Электронная Библиотека

Проклятые сучки! Авила пришел в ярость. Опять проигрались в индийское бинго. Для его жены и матери эта игра стала уже почти наркотиком.

Авила с превеликим удовольствием устроил бы женщинам скандал, но тогда пришлось бы объяснять, зачем он сам лазил в тайник. Он с сожалением закопал шкатулку, прикрыв разрыхленную почву листвой и скошенной травой. Затем отправился на машине в контору Уитмарка, где его, как простого батрака, заставили прождать полтора часа.

Когда секретарша наконец-то провела Авилу в кабинет Гара Уитмарка, он сразу же похоронил надежды на спокойный разговор, поинтересовавшись у босса, что у него с черепом. Грибы, что ли, выросли? Авила, никогда раньше не видевший пучков трансплантированных волос, вовсе не хотел обидеть Гара Уитмарка, но тот бурно среагировал на его вопрос. Он повалил Авилу на пол, выхватил у него семь тысяч долларов, встал коленями на его грудь и разразился бранью. Уитмарк не был крупным мужчиной, но находился в хорошей форме, благодаря послеобеденным занятиям в теннисном клубе. Помня об угрозах Уитмарка относительно тюрьмы, Авила решил не сопротивляться. Глаза Уитмарка вылезли из орбит от ярости, он поливал Авилу ругательствами, пока не выдохся, но зато ни разу не ударил. Поднявшись, Уитмарк разгладил лацканы своего итальянского костюма, поправил галстук и показал Авиле смету от компании «Киллбру Руфинг» на сумму двадцать три тысячи двести пятьдесят долларов.

Авила упал духом, хотя и не удивился. Уитмарк выбрал лучшую фирму и самых высокооплачиваемых кровельщиков во всей Флориде. А значит, и самых честных. Авила припомнил, что в бытность свою строительным инспектором несколько раз пытался выманить взятку у рабочих «Киллбру Руфинг», но каждый раз его выгоняли со строительной площадки, словно скунса. Как и Гар Уитмарк, эта компания имела вес в городе.

Авила притворился, что изучает смету, обдумывая тем временем, как бы подипломатичнее уладить этот вопрос.

– Они начнут работать со следующей недели. Так что приготовь деньги, – предупредил Уитмарк.

– Боже мой, но у меня нет двадцати трех тысяч.

– Сейчас расплачусь от твоих слов. – Гар Уитмарк щелкнул зубами.

Авила помахал раненой рукой, в которой держал смету, изображая негодование.

– Я могу выполнить эту работу в два раза дешевле!

Уитмарк фыркнул.

– Я не доверил бы тебе делать крышу даже на собачьей будке. – Он протянул Авиле ксерокопию статьи из газеты. – Или оплатишь работу, или пойдешь в тюрьму. Попятно, сеньор засранец?

В газетной статье говорилось, что прокурор графства Дэйд назначил специальную группу расследовать действия недобросовестных строителей, виновных в многочисленных разрушениях.

– Один звонок, и ты уже на пути в каталажку, – напомнил Уитмарк.

Авила опустил голову. Взгляд его упал на грязные ногти, и он вспомнил о зарытой шкатулке. Проклятье, там осталось двенадцать, может быть, тринадцать тысяч. Да, он попал в западню.

– Моя жена до сих пор не может прийти в себя от того, что натворили твои люди. Надо бы заставить тебя оплатить еще счет за ее лекарства. – Уитмарк указал Авиле на дверь. – Еще увидимся, – угрожающе напомнил он.

По пути домой Авила, находившийся в подавленном состоянии, уныло размышлял, что же ему делать. Как часто можно обращаться к Чанго, чтобы не обидеть его, да и самому не выглядеть глупцом? Колдун, обучавший его, ничего не упоминал об ограничениях в количестве и содержании просьб. Авила решил, что сегодня он принесет в жертву Чанго козу... нет, две козы!

А завтра он устроит охоту на этого ублюдка Кусаку.

* * *

Церковь Святой пятидесятницы в Чикоривилле, штат Флорида, не обошла стороной ни одну из природных катастроф Западного полушария. После землетрясений, наводнений и ураганов создавалась благодатная почва для обращения в свою веру и вербовки новых верующих. Прошло менее тридцати шести часов после того, как разрушительный ураган обрушился на графство Дэйд, а группа из семи опытных миссионеров-пятидесятников уже разъезжала по зоне бедствия в арендованном мини-фургоне «додж». Мест в отеле не хватало, поэтому они все поселились в одном номере в «Рамаде». И никто из них не жаловался на плохие бытовые условия.

Каждое утро миссионеры читали проповеди, затем в палаточном городке выстраивались в очередь за бесплатными армейскими обедами, а потом на пару часов возвращались в отель, чтобы отдохнуть и выпить джина. В отеле бесплатно показывали программы кабельного телевидения, и пятидесятники могли смотреть каждый день по шесть различных религиозных передач. Поскольку сегодня после обеда по телевизору не выступал проповедник-пятидесятник, они смотрели проповедь Пата Робертсона в передаче «Клуб 700». Пятидесятники не разделяли параноидального мировоззрения Робертсона, но восхищались его мертвой хваткой в вопросах сбора пожертвований, поэтому надеялись уловить в его выступлениях несколько полезных для себя моментов.

В конце передачи преподобный Робертсон закрыл глаза и затянул молитву. Пятидесятники взялись за руки, что оказалось не простой задачей, поскольку четверо из них сидели на одной кровати, а трое – на другой. Такой молитвы в Библии они не помнили, преподобный Робертсон явно сочинил ее сам, поскольку в молитве несколько раз упоминался его почтовый адрес в Вирджинии. Но тем не менее это была очень хорошая молитва, страстно призывавшая делать пожертвования, и миссионеры стали повторять ее за Робертсоном.

Но как только Робертсон произнес «аминь», в номере раздался глухой звук и телевизор взорвался на глазах у изумленных миссионеров. Перекосившееся лицо преподобного Робертсона исчезло в клубах едкого голубого дыма, а мольбы о пожертвованиях разлетелись вместе с кусками стекла. Пятидесятники вскочили с кроватей, попадали на колени и затянули гимн «Господь, приближаюсь к тебе». В таком виде и застал их управляющий отеля, зашедший через пятнадцать минут в номер, чтобы принести извинения.

– Какой-то болван из номера под вами пальнул из тридцать восьмого калибра, – объяснил он.

Миссионеры прекратили петь. Управляющий отодвинул от стены разбитый телевизор и указал на рваную дыру в ковре.

– Это от пули. Но не беспокойтесь, я их уже вышвырнул из отеля.

– Пистолет? – воскликнул самый пожилой из миссионеров, поднимаясь с колен.

– Это еще не самое худшее. У них в номере были собаки, – возмутился управляющий. – Можете себе представить? Они изжевали покрывала на кроватях и бог знает что еще натворили. – Он пообещал миссионерам принести в номер другой телевизор, но предупредил, чтобы они распевали свои гимны потише, не тревожа других постояльцев. – У всех нервы на пределе, – добавил управляющий.

После его ухода миссионеры заперли дверь и провели тайное совещание. Они единодушно признали, что сделали для бедных жителей Южной Флориды все, что могли, а затем быстро упаковали вещи.

* * *

– Да, здорово.

Кусака велел Иди Марш заткнуться и не мусолить больше эту тему. Что сделано, то сделано.

– Нет, на самом деле, – не унималась Иди, – из-за тебя нас вышвырнули из единственного отеля на всю округу. Просто гениально.

Издав шипящий свист, Кусака плюхнулся в шезлонг. Иди ужасно раздражала его, не говоря уж о том, что покалечила ногу проклятым ломиком. Да любой бы на его месте находился в паршивом настроении, если бы у него колено распухло, как окорок.

– Это ты во всем виновата, – огрызнулся Кусака. – Ты и твои собаки. Эй, дай-ка мне пивка.

Возвращаясь в дом Торреса, они по пути заправили машину бензином, купили лед и продукты. Фред Дов купил себе мятное драже «тик-так» и распрощался с соучастниками, сославшись на дела, связанные со страховкой разрушенных ураганом домов. Когда страховой агент уезжал, на лице у него было такое выражение, словно вся его жизнь внезапно пошла наперекосяк.

Иди Марш достала из холодильника банку пива и швырнула ее Кусаке.

– Наше счастье, что нас не забрали в участок, – повторила она в пятый раз.

49
{"b":"104071","o":1}