— Мне нужен вовсе не дом, Уилл, мне нужен ты, — прошептала Лили.

— Я и так твой, — улыбнулся Уилл. — Но дом нам все равно нужен.

— Дом… Как приятно звучит! — мечтательно проговорила Лили.

— А как тебе слово «муж»? — хохотнул Уилл.

— Это тоже очень приятное слово. Даже более приятное.

Когда Бьянка проснулась, уже давно рассвело. И она вдруг поняла, что скучает по прекрасной реке Джеймс, каждое утро радовавшей ее, когда она подходила к окну. Впрочем, Бьянка была уверена: если она постарается, то забудет свою жизнь в Виргинии. Забудет, потому что у нее просто нет выбора. Она закрыла глаза. Нет, никогда ей не забыть Эвана, как бы она ни старалась.

— Если бы Эван любил меня так же сильно, как я его! — прошептала она. — Если бы только…

Громкий стук в дверь прервал ее размышления. Вздрогнув от неожиданности, Бьянка крикнула:

— Да. Кто там?

— Ваш завтрак, мэм, — послышался голос.

— Оставьте его у двери, пожалуйста, я не одета, — ответила Бьянка.

— Хорошо, мэм. Я оставлю поднос у двери. Начинает штормить, и капитан хочет, чтобы вы не выходили из каюты. Если он сможет присоединиться к вам за обедом, то пошлет за вами, — объяснил матрос.

— Спасибо, я поняла.

Бьянка подождала немного, потом осторожно выглянула за дверь и взяла поднос с чайником, булочками и джемом. Закрыв дверь, она с облегчением вздохнула — никто ее не увидел. Бьянка целый день провела в каюте, изнывая от скуки. К вечеру качка усилилась, и стало ясно: капитан не сможет развлекать ее и за ужином. Матрос, оставлявший у двери ее завтрак и ленч, принес поднос с ужином, и на этот раз Бьянка открыла дверь, чтобы поблагодарить его. Открыла — и ахнула, узнав одного из матросов с «Феникса».

— Прошу прощения, я забыла ваше имя… Ведь вы плавали на «Фениксе»?

— Да, это я, мэм. — Дружелюбный матрос внес в каюту поднос и поставил его на узкую полочку, служившую одновременно и письменным, и обеденным столом. — Меня зовут Джон Кларк, но зовите меня просто Джон.

Бьянка вспыхнула от смущения, ведь матрос, конечно же, знал, что она — жена Эвана. Но Бьянка тут же решила, что не станет перед кем-либо оправдываться.

— Здесь есть и другие матросы с «Феникса»? — спросила она.

— Да, мэм, нас тут много, но в этом нет ничего необычного. Для «Авроры» был груз, для «Феникса» — нет, а нам всем нужна работа.

— Да, конечно, — кивнула Бьянка. — Мне не хотелось бы затруднять вас… но нет ли у капитана каких-либо книг? Книги помогли бы мне скоротать время.

— Вам нужны книги? — Джон направился к двери. — Я посмотрю, что есть у капитана.

— Спасибо. Мне следовало захватить свои… — Бьянке было неловко — она ведь обещала никому не доставлять хлопот.

Через несколько минут Джон вернулся с тремя потрепанными книгами. Это были английские романы, на первый взгляд ужасно скучные, но Бьянка все равно очень обрадовалась. Поблагодарив Джона, она принялась за ужин и тотчас раскрыла одну из книг.

Море штормило несколько дней; когда же Бьянке наконец сообщили, что капитан будет счастлив разделить с ней ужин, она с удовольствием приняла приглашение. Бьянка надела одно из своих любимых платьев — из бледно-голубого атласа — и радостно улыбнулась Джону, когда тот пришел, чтобы проводить ее к капитану. Несколько минут спустя они подошли к капитанской каюте. Матрос постучал и, открыв дверь, отступил в сторону, пропуская вперед Бьянку.

— О Джон, а как его зовут? — тихо прошептала Бьянка, вдруг вспомнившая, что ни разу не слышала имени капитана.

Джон посмотрел на нее с удивлением.

— Вы не могли его так быстро забыть, миссис Синклер.

В следующее мгновение она осталась наедине с капитаном «Авроры».

Взгляды их встретились — и кровь отхлынула от лица Бьянки, она едва не лишилась чувств. Капитан, внимательно наблюдавший за гостьей, тут же бросился к ней и, взяв за руку, подвел к стулу. Усадив, наполнил бокал вином и протянул ей. Бьянка сделала несколько глотков, и капитан заговорил:

— Позволь мне приветствовать тебя на борту «Авроры». Она, к сожалению, не столь комфортна, как «Феникс», но судно уже было загружено и готово к отплытию, вот я и решил довольствоваться тем, что есть. Если бы ты чуть раньше сообщила мне о своем желании отправиться в плавание, я бы подыскал груз и для «Феникса». — Эван сел напротив Бьянки и наполнил вином свой бокал. — За благополучное плавание! — Он залпом осушил бокал.

Бьянка, ошеломленная предательством Уилла, молча смотрела на мужа. Наконец, собравшись с духом, проговорила:

— Только шторм помешал тебе пригласить меня сюда раньше?

Эван лукаво улыбнулся:

— Твоя дверь не запиралась, Бьянка, как и моя. Ты могла бы навестить меня в любой момент.

Щеки Бьянки залились румянцем.

— Так что же сказал тебе Уилл? — спросила она.

— Ты не должна винить Уилла. Он желал тебе лишь добра, когда пришел ко мне. Думаю, он не на шутку влюблен в тебя, но понимает, что ты моя жена — даже если ты об этом забыла.

Бьянка нахмурилась:

— Я не считаю себя твоей женой, Эван. Ведь ты лгал мне с первой нашей встречи, даже в своем доме ты продолжал обманывать меня.

Эван усмехнулся:

— На тебе сегодня очень красивое платье, одно из моих любимых. Кстати, я захватил все твои вещи. Ты найдешь их в сундуке рядом с моей койкой. Если тебе понадобится что-то, приходи и бери. — Эван достал из кармана сюртука кольцо с изумрудом и положил его на стол. — А это я тебе возвращаю. Ты — моя гостья, и тебе нет необходимости оплачивать место на корабле. Бьянка вспыхнула:

— Эван, я не шучу! Мне не нужен муж, который лжет мне. Так что оставь кольцо себе и подари его другой женщине, той, которую ты сумеешь обмануть, как и меня.

В этот момент появился Джон с ужином. Быстро накрыв на стол, он удалился. Эван тотчас же принялся за еду, но Бьянка не могла проглотить ни кусочка. Она молча сидела напротив мужа, бросая на него яростные взгляды.

Эван переживал так же, как и его жена, даже больше, но усилием воли держал себя в руках. Когда Уилл пришел к нему на верфь и рассказал о безумной затее Бьянки, он хотел тут же броситься домой и поговорить с женой, однако друг настоятельно советовал не торопиться и обдумать сложившуюся ситуацию. В конце концов, они с Бьянкой не будут счастливы до тех пор, пока убийца Чарльза не наказан. Поэтому Эван и решил отправиться в Венецию. Бьянка же по-прежнему оставалась единственным ключом к загадке — смерти Чарльза, — и, следовательно, ее присутствие представлялось весьма желательным.

Покончив с ужином, Эван откинулся на спинку стула и проговорил:

— Я не буду обсуждать поступок моей матери, потому что совершенно ясно: горе сказывается на всех ее поступках. Главное же в том, что ты перестала доверять мне. Мне бы сейчас хотелось, чтобы ты задумалась: чего я добивался, отправляясь в Венецию? Прошу, подумай об этом, прежде чем слишком строго судить меня.

— Я прекрасно понимаю, чего ты хотел! — воскликнула Бьянка. — Ты хотел заманить в ловушку убийцу брата — а я была приманкой.

— Нет, моя дорогая. Я сам являлся приманкой. Я подумал, что если буду ухаживать за тобой так, как Чарльз, то убийца станет преследовать и меня.

— Но, Эван, неужели ты не можешь понять, почему меня так оскорбил твой поступок? Ты обманул меня, чтобы отомстить за брата, и при этом не знал, что я не имею к его смерти никакого отношения.

— Да, не знал, — кивнул Эван. — Но все же я полюбил тебя. Женившись на тебе, я совершил самый разумный поступок в своей жизни. Я люблю тебя, Бьянка. Разве тебе этого мало?

— Да, мало! — воскликнула Бьянка, и глаза ее заблестели от слез. — Этого слишком мало! Почему ты не мог сказать мне правду с самого начала? Я бы с радостью помогла тебе. Мы попытались бы вместе найти убийцу Чарльза, и я уверена, что мы нашли бы его. А ты своей ложью убил мою любовь.

— Бьянка, а был ли у меня выбор? Ты все время давала понять, что следует держаться от тебя подальше. Вот я и решил, что ты знаешь, кто убил моего брата. Я опасался, что ты предупредишь этого человека. Ведь я бы подписал себе смертный приговор, если бы рассказал о своих планах. Твой отец чрезвычайно влиятельный человек и…