— Неужели ты хочешь сказать, что подозревал его в убийстве Чарльза? — изумилась Бьянка.

— Да, или его, или Паоло, — кивнул Эван.

— Но это нелепо! — возмутилась Бьянка.

— Разве? Но ведь кто-то убил Чарльза… Впрочем, давай на этот раз попробуем сделать по-твоему, Когда доберемся до Венеции, начнем все с начала, сделаем вид, что вернулись в прошлогоднюю весну. И мне потребуется твоя помощь. Если я найду женщину, околдовавшую Чарльза, она непременно приведет меня к убийце. Ее носовой платок все еще у тебя?

— У меня. Почему-то я захватила его с собой… Эван улыбнулся:

— Возможно, сама того не сознавая, ты хотела помочь мне. Мне действительно нужна твоя помощь, Бьянка. Может быть, ты догадаешься, кто эта женщина. Но я был абсолютно уверен, что это ты. Твоя красота… Да еще и эта буква «А» на платке…

— Ах, Эван, как ты мог допустить такую нелепую ошибку? Мужчины используют первую букву фамилии для монограммы, но женщины предпочитают первую букву имени, потому что фамилия может измениться, если женщина выйдет замуж. Я, когда уходила с тобой, не успела взять свои носовые платки, но на них вышита буква «Б», а не «А». Тебе нужно искать молодую женщину, Имя которой начинается с «А».

Эван почувствовал себя величайшим глупцом. Однако тотчас же сообразил: если бы не его глупейшая ошибка, он бы никогда не женился на Бьянке.

— Даже если это ошибка, я не огорчаюсь, ведь теперь у меня есть ты. — Эван улыбнулся. — Мне хотелось бы, чтобы ты жила в моей каюте и спала в моей постели, но я не буду настаивать, если ты не согласишься. Я никогда не насиловал женщин и не собираюсь начинать с той, которую люблю.

Бьянка хотела поверить ему. Всем сердцем ей хотелось верить в искренность Эвана. Но ведь он и сейчас мог лгать… мог лгать для того, чтобы она помогла ему найти убийцу Чарльза. А когда он расправится с негодяем, нужна ли ему будет ее любовь?

— Я бы предпочла оставаться в своей каюте. Я сделаю все, чтобы помочь тебе, но пока мы не найдем убийцу Чарльза, я не буду тебе женой.

Тяжело вздохнув, Эван поднялся из-за стола.

— Я провожу тебя в твою каюту, где, надеюсь, тебя ожидают приятные сны. Я буду рад развлекать тебя каждый вечер, но как именно — решай сама. Если ты хоть чем-то сможешь помочь мне в поисках убийцы Чарльза, я буду тебе очень признателен.

— Я с радостью помогу тебе, чем смогу. И так же поступила бы и весной, — ответила Бьянка столь же язвительным тоном. Поспешно пожелав ему спокойной ночи, она заторопилась к себе, опасаясь, что ни он, ни она не смирятся с расставанием, которое она сама навязала им. Бьянка просто знала, что на карту поставлена не се гордость, а ее жизнь. Если она доверится ему снова, а он обманет ее, это разобьет остатки ее сердца.

На следующий день Эван отправил Джона за Бьянкой, хотя и сомневался, что та придет. К его величайшей радости, она вскоре появилась. Как только Джон, накрывавший на стол, вышел из каюты, Бьянка вытащила из рукава платок.

— Вот он… Кстати, я попыталась вспомнить все имена, начинающиеся с буквы «А»: Анджелина, Анна-Мария, Антония, Аида, Аллегра, Александра, Анабель, Андреа, Аврелия и даже Аврора. А если та молодая женщина была иностранкой, то надо вспомнить и другие имена.

Эван улыбнулся — его жена оказалась весьма энергичной женщиной.

— И было бы неплохо, если б ты вспомнила знакомых блондинок. Тебя никогда не принимали за другую?

— Мы с мамой очень похожи, и она еще молодая. Но ее зовут Кэтрин, и она счастлива с отцом. Она явно не та женщина, которую мы ищем.

— Сомневаюсь, чтобы Чарльз безоглядно влюбился в замужнюю женщину. Да, я знаю, что и такое нельзя исключать, но давай пока не думать об этом. У нас еще много времени для размышлений. Ты просто вспоминай все, что знаешь, а когда доберемся до Венеции, то решим, с чего начать.

Бьянка потупилась.

— Знаешь, Эван, когда мы доберемся до Венеции, я буду жить у родителей. Я помогу тебе, как смогу, однако мне кажется, что нас не должны видеть вместе.

— Но, Бьянка, ты же моя жена! — воскликнул Эван. — Почему нас не должны видеть вместе?

— Мои родители никогда не признают наш брак, потому что нас не венчал католический священник. И я готова с ними согласиться.

— Готова согласиться?! — изумился Эван. — Но почему же ты не сказала мне об этом? Я бы устроил венчание в церкви — хоть десять раз, если это для тебя так важно.

Бьянка медлила с ответом. Наконец сказала:

— Я никогда не думала об обстоятельствах нашего венчания, Эван. Ведь мне казалось, что я всегда буду твоей женой… Но теперь все изменилось, и ты должен радоваться, что я освободила тебя и ты можешь жениться на другой.

— Что?.. — Эван ушам своим не верил. — Почему я должен жениться на другой женщине? Ведь я люблю тебя!

— Ну, видишь ли… Если все так скверно обернулось, то нам, возможно, лучше забыть о нашем браке.

Бьянка поднялась из-за стола и направилась к двери. Эван не стал ее удерживать. Мысленно усмехнувшись, он подумал о том, что не зря взял с собой в плавание изрядный запас бренди — было очевидно, что ему потребуется все до последней капли. Впрочем, он не сомневался, что сумеет завоевать доверие Бьянки.

На следующее утро Эван взял поднос с завтраком и сам понес его Бьянке. Постучав в дверь ее каюты, он прокричал:

— Бьянка, можно поговорить с тобой!?

— Нет, я еще не одета! — отозвалась она.

— Тем лучше, — ответил Эван со смешком. Несколько секунд спустя дверь распахнулась.

— Эван, к чему такая спешка? Я еще не успела привести себя в порядок.

Эван внес в каюту поднос и опустил его на неубранную постель.

— Бьянка, мне бы хотелось, чтобы ты описала всех, кого знаешь в Венеции. Нарисуй карту каналов, если тебе это поможет вспомнить. Мне нужны имена, нужны семьи, в которых есть дочери. И мне надо знать, где находятся их дома.

— Тебе нужны не только блондинки?

— Не только. Мне бы хотелось знать имена всех женщин, с которыми ты знакома. Возможно, и у них удастся что-нибудь узнать. Но у тебя в каюте слишком тесно для такой работы. Я хочу, чтобы ты воспользовалась моей. Я редко бываю в ней днем, а тебе понадобится стол, чтобы разложить карту. У меня есть старая карта, и ты можешь использовать ее обратную сторону.

— Что ж, я попробую, — сказала Бьянка. — Я начну сразу после завтрака. Оставь карту на столе. И еще перо и чернила.

— Ты получишь все, что тебе потребуется. — Эван отвернулся, скрывая торжествующую улыбку. Он собирался сделать Бьянку своей сообщницей — хотел вовлечь ее в свои планы, так чтобы она уже не смогла и не захотела покидать его.

Бьянка не знала, огорчаться или радоваться тому, что Эван сдержал слово и не мешал ей, когда она оставалась в его каюте. Она принялась чертить карту Венеции, и это занятие оказалось на удивление интересным. Извивающаяся лента Большого канала напоминала перевернутую букву «S». По обе стороны канала стояли прекрасные палаццо, и Бьянка пометила те из них, которые принадлежали друзьям их семьи. Через несколько дней ее карта превратилась в настоящее произведение искусства. Она начертила также несколько боковых каналов — один из них вел к ее дому — и нарисовала площадь Святого Марка и еще несколько известных мест. Бьянка трудилась с увлечением, и время пролетало незаметно. Когда вечером появлялся Эван, она откладывала свои бумаги и уходила к себе, хотя муж не раз предлагал ей остаться. Он не ожидал, что Бьянка с таким рвением возьмется за составление карты Венеции, но был рад, что это занятие пришлось ей по душе.

— Когда я вернусь домой, вставлю твою карту в рамку и повешу на стену, — сказал он как-то раз с искренним восхищением. — А ты помнишь, куда отправилась в то утро, когда мы встретились с тобой у собора? Это был довольно скромный дом, вероятно, когда-то он был ярко-желтый. — Эван нашел на карте место, где, по его представлениям, мог находиться этот дом. — По-моему, где-то здесь, рядом с Арсеналом.