— Время не ждет, — сказал Диктатор. — Но прежде, чем действовать старыми методами, испытаем способ убеждения. Он не приносил особых плодов, но, может быть, ты сумеешь объяснить людям, зачем им нужно вступать в твои легионы!

— Постараюсь! — ответил сигом.

Выйдя из дома, он увидел недалеко знакомую фигуру садовника. Это был румяный веселый человек средних лет, почти всегда насвистывающий песню.

«Типичный солдат — неунывающий, не теряющий присутствия духа, — подумал сигом и остановился. — Но ведь нельзя начинать сразу с большой массы людей. Попытаюсь провести первую пробу на нем. Тем более, что мы хорошо знакомы».

Он подошел к садовнику, склонившемуся над клумбой тюльпанов.

— Добрый день! — поздоровался сигом.

— Добрый день! Посмотри на эти тюльпаны. Ты не видишь в них ничего необычного?

— Нет. Тюльпаны как тюльпаны. У одного слегка пожелтели листья, — сказал сигом, присматриваясь. — Я вижу, что земляной червь завелся в его корнях.

— Но ведь они фиолетовые. Мне удалось вывести и черные, и фиолетовые. Посмотри, как они жадно раскрывают чашечки, как тычинки, словно свечки, начинают гореть и сверкать на солнце капельками росы. А вот неожиданный серебристый переход, рядом жилка — кажется, тоже серебристая, но не блестит, а отсвечивает благородной матовостью. Гляди же, гляди, края лепестков зарделись рубиново и теряют густоту, будто разбавленное вино…

— Могу предложить тебе кое-что получше, — сказал сигом.

— Новый сорт тюльпанов?

— Ну нет, я вообще не понимаю, зачем такой человек, как ты, проводит целые дни за выращиванием цветов, — с досадой проговорил сигом.

— Это моя работа. Она не хуже всякой другой.

— У меня есть дело, достойное тебя. Я собираю армию для завоевания мира.

— Вот оно что… — протянул садовник и присвистнул. — Спасибо за заботу, но мне надо заниматься делом.

— Это ты называешь делом? Может быть, кто-то станет есть твои цветы?

— Нет, — улыбнулся садовник.

— Из них сделают одежду? Построят жилище?

— Тоже нет.

— Тогда какой же в них прок?

— Они доставляют людям радость.

— Невесомые слова. В них — пустота.

Садовник задумался — как объяснить? Затем сказал:

— Ты ведь меряешь все на «разумно» и «неразумно». Если подходить с этой меркой, то цветы доставляют людям радость, а радость помогает трудиться. Разве это неразумно? Зачем же мне идти с тобой на завоевание мира, когда мой мир здесь? Посмотри, как он переливается всеми красками, говорит со мной на своем языке. Если хочешь завоевать хотя бы его, для начала помоги мне полить грядки…

У выхода из сада прямо на густой траве сидел студент и усиленно зубрил, морщась, как от головной боли:

— Имеется много путей для возвращения молекулы в ее нормальное состояние. Путь первый…

— Что это с тобой? — спросил сигом. — Ты плохо выглядишь.

— Экзамены на носу, а в голову, как назло, ничего не лезет.

— Может быть, тебе следовало бы переменить занятие?

— Вы правы. Но сначала нужно сдать сессию. Потом я поеду в горы, — произнес студент, опять уткнувшись в книгу.

— Извини, что отрываю тебя. Но мне необходимо узнать, что ты собираешься делать потом.

— Когда это?

— Когда закончишь учебу.

— Отправлюсь завоевывать мир. Уйду с геологами в дальние края искать руду.

— А хочешь завоевать его уже сейчас? Хочешь иметь все, о чем мечтаешь? — спросил сигом, сощурясь, старательно подражая Диктатору.

— Каким образом? Или вы проведете обучение во сне и немедленно назначите меня начальником партии? — Студент полагал, что незнакомец шутит.

— Вступи в армию, которую я поведу на завоевание и переделку мира.

— Ого! А сумеете?

— Я сигом. Знаешь, что это такое?

— О да! Но в таком случае вам ничего не стоит разрушить город или составить проект атомного центра. Вы ведь за доли секунды перемножаете стозначные числа и решаете самые запутанные задачи? Вы мыслите в сотни раз быстрее человека?

— Ты ошибся, — не без гордости заметил сигом. — В тысячи раз.

— Тогда помогите мне решить одну задачку по физике, а мир от вас никуда не уйдет. Вот эту…

Сигом мельком глянули на лист учебника, взял карандаш и написал решение.

— Пустяк, — произнес он. — Я же тебе предлагаю…

— Завоевание мира, — досказал за него студент. — Но разве это не больший пустяк?

— Значит, ты не пойдешь со мной?

— Увы, я не созрел для такой миссии, — замялся студент, — и потому всецело доверяю и уступаю ее вам… вместе со всеми вытекающими последствиями. А мой удел — зубрить. Чтобы завоевать мир, не мешает его сначала понять. Хотя бы изучить эти книги…

— Я не шучу, — с обидой сказал сигом.

— Мой профессор тоже. Особенно на экзаменах. Не отвлекайте меня, пожалуйста. Итак, для возвращения молекулы в ее нормальное состояние…

— Безоблачная погода, верно?

Девушка застенчиво улыбнулась. «А он симпатичный, даже красивый, — подумала она, незаметно бросая взгляд на сигома. — Только знакомится уж очень по-старомодному. Неопытный еще. Но это неплохо». Она и представить не могла, что сигом очень гордится, считая, будто изобрел универсальную фразу для знакомства.

— Погода действительно чудесная, — ответила она, беря инициативу в свои руки. — Вам тоже в эту сторону?

Они медленно пошли рядом. Сигом молчал, и девушка спросила:

— А вы приезжий? Чем вы занимаетесь?

— Я хочу завоевать мир и сделать его разумным.

Он с тревогой ждал, что она скажет, и вздохнул с облегчением, впервые услышав:

— О, это чудесно!

Тогда он решил, как обычно, сразу перейти к сути, не терять зря ни секунды:

— А вы пошли бы со мной?

«Что это он так сразу? Действительно, неопытный. Такой теперь один на миллион. Как в кино!» — И она прощебетала:

— Я согласна.

— Представляете, мы проходим по разным странам, ломаем вековые предрассудки, рогатки суеверий!

— Чудесно! — проворковала она.

— Мы строим свой мир, основанный на разуме…

— И любви… — шепнула она.

Он отмахнулся от назойливого слова и продолжал:

— Все займут то положение, какого заслуживают. Сильные будут господами, слабые — рабами.

— Ну нет, рабой я не согласна!.. — Она решительно тряхнула головой.

— Вы будете госпожой, ведь придете в него завоевательницей.

— Вместе с тобой. — Она решила, что пора уже переходить на «ты», раз они обо всем договорились.

— Мы построим устойчивый мир здесь, на Земле, а потом полетим на новые планеты…

— Всегда мечтала об этом — иметь свой самолет…

— Не перебивай, слушай внимательно. Там, на дальних планетах, мы насадим те же разумные принципы, мы не допустим слюнтяйства и расхлябанности. Там, в открытом звездном море…

— Да, да, море удовольствий, — щебетала она, с волнением почувствовав его сильную руку на своем плече.

— …Смогут уцелеть лишь сильные, ведь там не будет уютных квартирок…

— А квартира у тебя в центре?

Он резко остановился, пригляделся к ней:

— Какая квартира?

— Ну, где мы будем жить.

— Я говорю о завоевании стран, континентов, планет!

— А зачем нам твои континенты, дурачок? Я ведь тоже говорю о мире: удобная квартирка, дети — два мальчика и девочка, или лучше — две девочки и мальчик… Ты как думаешь? И пусть к нам приходит много друзей… Постой, но куда же ты?

Синий комбинезон. Хмурый взгляд. Сгорбленная спина. Тяжелые натруженные руки.

«Этому-то есть за что бороться», — думает сигом и пристраивается рядом с рабочим.

— Видно, нелегкий у вас выдался денек.

Рабочий краем глаза глянул на него, пожал плечами, будто говоря: сам видишь.

— А много у вас зарабатывают?

Он задел рабочего за живое:

— Теперь заработаешь… Как бы еще среди безработных не очутиться…

— А хотели бы вы стать богатым и жить припеваючи?

— Кто же этого не хочет? Да только как это сделать?