Затем жрецы разыгрывали сцену суда над Зу. Быка приводили и клали перед Энлилем, «Великим Пастухом». Жрец-обвинитель задавал риторические вопросы обвинения, этот жрец обращался к воображаемому Энлилю: «Как мог отдать ты «хранимое сокровище» врагу? Как мог ты позволить ему прийти и жить в «чистом месте»? Как мог он пробраться к твоим святыням?» Потом жрецы взывали к Эа и другим богам упросить Энлиля не тревожиться, и тут вперед выступал Нинурта и просил своего отца, Энлиля: «Направь руки мои в нужную сторону! Дай мне верный приказ!»

Затем после выступления свидетелей произносился обвинительный приговор. Быка убивали в строгом соответствии с ритуалом, с четкими указаниями, а в это время жрецы повторяли слова вердикта, вынесенного быку: «Печень его сварят в жертвенном котле; кожу его и жилы сожгут в храме, но его «злобный язык останется снаружи».

После этого жрецы, игравшие роли других богов, начинали петь гимн, прославлявший Нинурту: «Омой руки! Омой руки! Ты теперь, как Энлиль, омой руки! Ты теперь, как Энлиль на Земле; да возрадуются все боги, глядя на тебя!»

Когда боги искали среди ануннаков того, кто не побоялся бы сразиться с Зу, они обещали будущему победителю: «Первым будет имя твое!» И вот после победы Нинурты ануннакам нужно было сдержать обещание. И это послужило причиной больших раздоров и дальнейшей борьбы между богами за власть. Нинурта действительно был законным наследником Энлиля, но наследником на Нибиру, а не на Земле. Теперь же, о чем свидетельствуют строки аккадийской ритуальной храмовой службы, он стал «как Энлиль — на Земле». Из других текстов, где речь идет о богах Шумера и Аккада, завтра мы узнаем, что божественная иерархия имела числовое выражение. Правителю Ану было присвоено самое большое число шумерской шестидесятизначной системы — 60. Ранг его законного наследника Энлиля составлял чуть меньшее число — 50, а первый сын Ану по имени Эа имел ранг, равный 40. Следовательно, загадочные слова о том, что Нинурта стал «как Энлиль», означали, что боги на Нибиру ему тоже присвоили число 50.

В конце этого аккадийского храмового ритуального текста можно прочитать следующие строки: «О Мардук, скажи царю своему: «Уступаю тебе!» О Адад, скажи царю своему: «Уступаю тебе!» От притязаний на первенство среди богов отказывался и Син, признавая господство Нинурты. Впоследствии Син — первенец Энлиля на Земле — получил ранг, равный 30, сын Сина Шамаш — 20, его дочь Иштар — 15, а Ишкур — 10.

Память о коварстве ануннака Зу и совершенном им злодействе сохранялась на протяжении многих поколений людей, найдя свое выражение также в страхе перед демонами, видом напоминающими птиц. Эти птицы зла несли горе и эпидемии. Некоторые из этих крылатых демонов именовались Лиллу, при этом обыгрывалось двоякое значение этого слова — «завывать» и «в ночи». Предводительницей демонов была Лиллиту, или Лилит, которая изображалась в виде обнаженной крылатой богини с птичьими ногами. Многие тексты аккадийцев, произносившиеся во время ритуала «очищения огнем», представляли собой заклинания против этих злых духов, положивших начало черной магии и колдовству…

На этом, мой дорогой товарищ, я заканчиваю свой рассказ, потому что за окном уже светает. Сейчас мы должны хоть немного поспать». Друзья пожелали друг другу спокойной ночи, приятных снов и разошлись для отдыха по своим комнатам.

Не до Небес ли мы росли,

Умом равнялись не с богами ли –

Пока о золото Земли

Мы рук своих не испоганили?!..

Весь следующий день друзья работали в библиотеке, создавая списки «книг», подлежащих копированию или изъятию. Вечером, когда оба жреца вернулись в гостевой дом, Каспар продолжил свой рассказ:

«Дорогой Пифагор, вчера мы остановились на том, что, несмотря на торжественную клятву ануннаков почитать и уважать верховную власть Энлиля и Нинурты, основные причины раздоров и соперничества между богами не были устранены. И не раз пламя неугасимой вражды на протяжении последующих тысячелетий прорывалось наружу. Предвидя это, Ану и Энлиль наделили Нинурту новыми видами атомного оружия. Правитель Нибиру подарил ему Шар-Ур — «Верховного охотника» и Шар-Газ — «Верховного Победителя». А отец вручил ему несколько видов оружия, самым грозным из которых был уникальный Иб с «пятьюдесятью разящими боеголовками». Поэтому Нинурта впоследствии в летописях именовался «Повелителем Иба». Теперь, обладая столь мощным оружием, Нинурта стал «Первым Воином Энлиля», готовым противостоять любой опасности, угрожающей трону Энлиля.

И опасения эти были, увы, не беспочвенны. В скором времени среди ануннаков, трудившихся в золотых копях Абзу, в южной Африке, вспыхнул мятеж. Древний шумерский автор в «Сказании об Атрахасисе» сообщает, что после возвращения Ану на Нибиру и раздела Земли между Энлилем и Энки, ануннаки работали в шахтах Абзу «сорок эпох» — сорок орбитальных периодов их родной планеты, или 144000 земных лет. Труд ануннаков был тяжел и изнурителен: «В недрах гор... в глубоких шахтах... влачили ануннаки бремя тяжкое труда; и непосилен труд их был всех сорок счетных лет».

Работы по добыче золота из недр земли велись без передышки: нефилимы «трудились тяжко день и ночь». Но по мере того как шахты становились все глубже, а условия труда — все жестче, росло и недовольство астронавтов: «В глубоких шахтах стенали жалобно, и жизнь кляли они».

Энлиль направил в Абзу Нинурту для восстановления дисциплины, но это еще более обострило отношения между ним и Энки. И тогда Энлиль решил отправиться в Абзу сам, чтобы на месте оценить обстановку. И недовольные ануннаки этим воспользовались, они подняли мятеж!

Неизвестный шумерский автор «Атрахасиса» ярким и образным языком в более чем 150 строках текста подробно описывает последовавшие события: как взбунтовавшиеся ануннаки сожгли свои орудия труда и среди ночи обступили дом Энлиля, крича: «Убьем его... Ярмо с себя мы сбросим!»; как их безымянный вожак напомнил им, что Энлиль был «Начальником Верховным со времен древнейших» и склонил их к переговорам; как Энлиль в гневе схватился за оружие. Но Энлиля утихомирил его управляющий: «Опомнись, господин, твои ведь это дети».

Энлиль сообщил обо всем Ану, оказавшись плененным в собственном доме, и попросил его спуститься на Землю. Когда Ану прибыл на Землю, то Великие Ануннаки собрались на военный совет. «Энки, Абзу властитель, был тоже там». Угрожая ануннакам смертной казнью, Энлиль потребовал, чтобы ему открыли имя зачинщика мятежа. Ану выслушал жалобы астронавтов, превращенных в шахтеров, и сжалился. Тогда, не получив поддержки Ану, Энлиль решил сложить с себя полномочия: «О, благородный, молвил он Ану, — возьми всю власть мою, возьми всю силу; на Небеса с тобой я вознесусь». Но правитель успокоил и Энлиля, и с пониманием отнесся и к страданиям рабочих.

Ободренный таким ходом событий, Энки «отверз свои уста и слово молвил он богам». Повторив вкратце все сказанное правителем Ану, он предложил возможный выход. В это время в Абзу находилась начальница медицинской службы, сестра Энки и Энлиля. Ее звали — Суд. Энки сказал: «Пусть сотворит она рабочих, и пусть они несут ярмо…»

В следующих далее ста строках «Атрахасиса» и в нескольких других сохранившихся в различной степени шумерских текстах, посвященных теме «Сотворения Человека», нам сообщаются потрясающие детали истории генетического создания земного человека. Для этого гениальный Энки предложил использовать «то существо, которое уж есть» — самку человекообразной обезьяны, с помощью которой можно будет создать Лулу Амелу. Лулу Амелу — переводится как «Примитивного Рабочего». Богиня Суд очистила «сущность» молодого ануннака и смешала семя его с яйцеклетками самки обезьяны. Затем оплодотворенное яйцо было помещено в матку молодой женщины из ануннаков. Когда родилось «смешанное существо», богиня Суд взяла его на руки и воскликнула: «Творение мое готово! Я создала его умением моим!»