Центральное положение исламских порядков в прозападной по внешнему виду конституции смутило американцев. Теперь даже в Вашингтоне те, кто надеется создать относительно либеральный режим в Ираке, вынуждены иметь дело с религиозными мусульманами, двигаясь по религиозным каналам, опираясь не на идеи Просвещения, а на Коран, в котором примерно 80 сур посвящены законодательным вопросам и «воспитываемому» американцами Ираку придется руководствоваться правилами, замороженными в законах примерно тысячу лет назад.

А ведь Ирак на протяжении почти 50 лет давал женщинам наиболее широкие права в регионе. Женщина выходила замуж не ранее 18 лет, полигамия была запрещена, насильственный развод был запрещен.

Вначале Полу Бремеру, американскому главе временного правительства Ирака, показалось возможным наложить вето на спорную резолюцию, но в дальнейшем американцы смирились. Уже в августе 2003 г. влиятельный среди шиитов Великий аятолла аль-Зистани объявил, что «религиозные положения, моральные принципы иракского народа и благородные социальные ценности должны быть основой новой иракской конституции».

Против (категорически) выступили курды и секулярные сунниты. Курдский лидер Джалал Талабани (вскоре он станет президентом Ирака) заявил довольно жестко: «Мы никогда не согласимся с каким-либо правительством в Ираке. Никогда. Для нас это красная линия. Мы никогда не будем жить внутри исламского Ирака». Но большинство иракцев одобрили шариат и с самого начала было ясно, что в основу новой иракской конституции будет положен ислам. Секулярные иракские женщины были полностью маргинализированы. В результате выборов в январе 2005 г. половина из 55 членов конституционного комитета вышла из шиитского Объединенного арабского альянса. Это и определило результат. Статья 2 конституции делает Ислам официальной религией завоеванного американцами Ирака. Шариат позволяет жениться в девять лет, позволяет полигамию, и исключает право женщин быть судьей. Таков прогресс, добытый строителями империи под маской демократии.

А в Ираке началась после январских выборов борьба за пост главы правительства. Вперед вышел шиит Ибрагим аль-Джаффари, выдвинувшийся еще при Бремере. Негропонте не любил его, считая пустым болтуном. Джаффари считал, что курд Талабани не может быть главой правительства. Джеффри считал, что в Вашингтоне никто не понимает ситуации в Багдаде и не советовал Райс лететь в Багдад.

И все же курд Талабани 7 апреля 2005 г. был приведен к присяге в качестве президента Ирака. Через несколько минут Джаффари стал премьер-министром. Их телефонные разговоры с Вашингтоном были полны меда. Джеффри не жалел шампанского и виски, уговаривая шиитов включить в правительство суннитов. Но когда окончилось виски, Джеффри понял, что не преуспел.

На самолете генерала Эбизаида в Ирак летела Райс. Прежде всего она встретилась в Махсудом Барзани на севере Ирака, в Курдистане. Здесь то же самое: суннитов надо включить в правительство. Сирийцев и иранцев в Ирак не пускать. Барзани считал сирийцев глупцами, а иранцев – умными противниками.

Через 45 минут Райс в Багдаде и прессирует Джаффари. Тот предельно уклончив. Это ввело госсекретаря в предельную депрессию, но она улыбалась как никогда широко. Она посетила госпиталь, где лежала женщина из личной охраны Джаффари, бросившаяся на гранату и потерявшая ногу. Райс сказала, что та пострадала за демократию. Женщина медленно поблагодарила. Райс впервые увидела реальную иракскую войну. В палатах она увидела умирающих американских солдат. Это был новый опыт. «Стоило ли оно того?»

30 мая 2005 г. Чейни сказал в программе Лари Кинга, что «иракское сопротивление находится при последнем издыхании». Это было тотальное отрицание реальности со стороны второго лица американской правительственной системы. В апреле этого года было зафиксировано 1700 нападений на американские войска, которые потеряли 52 человека. Сенатор Хегел заявил в «Ю.С. ньюс энд Уорлд рипорт»: «Дела не идут в Ираке лучше, они идут хуже. Белый дом полностью отрезан от реальности». Это была мягкая оценка. Окружающим Хегель говорил, что в администрации нет ни одного стратега.

21 июня 2005 г. Залман Халилзад стал послом в Ираке. А 7 июля четыре налета сотрясли Лондон.

Престиж США в мире вернулся к отметке 75-летней давности. 82-летний Генри Киссинджер сказал, что «Ирак не созрел до демократии». За кого готова сражаться иракская армия – за шиитов, суннитов и курдов? Неясно, знает ли Буш, как следует управлять государством. Он не уверен. В начале сентября 2005 г. Киссинджера спросили, почему он поддерживает войну в Ираке? – «Потому что Афганистана было недостаточно». Радикальный ислам желает нас унизить. «Но это мы унизим его». Иракская война несет миру фундаменталистов еще более убедительное послание – «что мы не будем жить в мире, который они предназначают для нас». В Белом доме видели в Киссинджере политика, который мало интересуется демократией и живет в мире геополитики. Американские войска должны оставаться в Ираке при любых условиях.

В сентябре 2005 г. Желиков снова по просьбе Райс отправился с инспекционным туром в Ирак. Он посетил четыре провинциальных города и Багдад. По возвращении Желиков написал на 23 страницах отчет СЕКРЕТНЫЙ/НЕ ДЛЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ. Смысл доклада сводился к тому, что повстанцы успешно адаптировались к усилиям американской армии. Они усовершенствовали свою тактику и теперь использовали более эффективную подрывную технику. Теперь они старательно выбирали цели нападений, используя фактор возросшей взрывной силы. Наиболее ужасающим была свобода перемещения повстанцев по всей стране, тогда как численность американских войск была недостаточна для плотного контроля.

Некий подъем прозападных сил после выборов 30 января 2005 г. выдохся. Правительство Джаффари работало неэффективно. Министерство внутренних дел приобретало знаменитость незаконными задержаниями и убийствами. В оккупированном Ираке, писалось в докладе, население во многих провинциях жило хуже чем при Саддаме. В области использования электричества, добычи нефти, обеспечения водой прогресс был почти не виден. Убийственным было следующее предложение: «Иракцы имеют преувеличенное мнение относительно того, что Америка может сделать для них и сможет ли она восстановить рухнувшие общественные учреждения, и это приведет к глубокому разочарованию Америкой».

И все же Желиков призвал постепенно довести к 2008 г. численность американских войск до 50 тысяч. Он питал некоторую надежду на большую эффективность иракского правительства. Но признавал, что нельзя исключить катастрофы – когда центральное правительство утеряет власть над страной. «Я, лично, в исходе происходящего не уверен». Успех – 70 процентов; крах – 30 процентов.

На фоне того, что президент Буш объявил: «поражение в Ираке для нас не выход», доклад Желикова допускал такую возможность. Он называл 2006 год решающим.

Наиболее совершенное оружие приходило к иракцам из Ирана и Пентагон получил 3 млрд дол. на обрыв этой тайной связи. Речь шла о наступлении на «Хезболлу», организацию повстанцев-шиитов, базирующуюся на Иране, где находились ее лагеря. Американская армия должна быть сосредоточена на защите инфраструктуры.

Райс считала, что победить повстанцев в бою невозможно. Необходимо изменение социального климата. Сенатор Левин обвинял «интеллектуально ленивого» президента Буша, терпящего вокруг себя только тех, кто согласен с ним. Требовалась честная оценка обстановки, а ее не было. Вокруг мечтали о людях типа генерала Джорджа Маршалла, который отказал президенту называть себя Джорджем. Генерал Пауэлл обязан был предупредить Буша, что тот встает на скользкий путь. Пауэлл был обязан остановить войну. Когда Буш в начале 2003 г. спросил Пауэлла, с ним ли он, Пауэлл был обязан – он был на пике влияния – преградить путь войне.

А теперь в Америке растет раскол по роковому вопросу Ирака. В эти дни окончилась карьера главного помощника вице-президента Чейни – «Скуттера» Либби. К нему пришли и, несмотря на сломанную ногу, забрали все пропускные документы и вышвырнули Либби на улицу. Чейни не шевельнул пальцем. Сенатор Маккейн назвал Буша «лишенным интеллектуальной любопытности». Скаукрофт видел повторение Вьетнама. Создать иракскую армию Вашингтон имел меньше шансов, чем в свое время создать армию Южного Вьетнама. Это говорил человек, отвечавший за Вьетнам при президентах Никсоне и Форде. А теперь он спрашивал, может ли советник по национальной безопасности Хедли противостоять Чейни или Райс? Или Рамсфелду? Разумеется, нет. Буш-старший видел зло в Райс, неспособной вести самостоятельный курс. «Она не соответствует своему посту».