– Они будут выжидать. Для них не имеет значения, сколько им придется ждать. Как только они решат, что пришло время, то найдут способ убить меня. И с этим ничего нельзя поделать. – Полли стояла, прислонившись к Нэсти плечом. – Я не должна просить, чтобы ты ушел. Ты сам этого захочешь. Или я уже совсем тронулась, или мне скоро придется столкнуться с настоящим злом.

Нэсти уже довольно долго искал повод, чтобы находиться поближе к Полли, и теперь молил Бога, чтобы она не прогнала его.

– Тебе трудно оправиться после того, что случилось вчера вечером. Позволь мне позаботиться о тебе, хорошо? Тогда я буду уверен, что с тобой ничего не случится.

У Полли возникло странное чувство. Ей показалось, что нечто, еще не вставшее у них на пути, уже появилось рядом с ними. Это можно было назвать присутствием зла.

– Полли, ты должна поступить так, как говорили тебе мы с Фестусом. – Волосы Белинды очаровали Нэсти.

Сегодня они были завиты в пышные кудрявые локоны, которые образовывали черный ореол вокруг ее раскрасневшегося лица.

– И вы тоже, Нэсти. Очень впечатляющее у вас имя. Нэсти Гнус. Человека с таким именем нельзя не заметить. Я позабочусь о вас с Полли. Ваша встреча была предопределена. Венера позвонила мне, слава Богу. Хотя она не должна так волноваться, я с трудом поняла, что она говорила. Но я позвонила этому славному Дасти Миллеру. Он заедет за ней и привезет сюда.

Нэсти решил забрать Бобби у Дасти и увезти их с Полли куда-нибудь подальше. Но он знал, что бежать некуда. Здесь все началось, здесь все должно и закончиться.

– Я пришла только потому, что твой голос по телефону звучал слишком расстроено, – сказала Полли Белинде. – Мы не собирались здесь оставаться.

– Но вы должны остаться, – настаивала Белинда.

Одетая в кисейное черное платье с люрексом, она прошествовала через магазин и стала подниматься по винтовой лестнице.

– Вы оба выглядите слишком… измотанными. Фестус! Иди сюда, Фестус. Спускайся со своей дурацкой башни. Помоги нам с Полли и Нэсти. Магазин я закрыла. Мы расположимся в оранжерее на крыше. Венера догадается позвонить, когда увидит, что магазин закрыт.

Пытаясь избавиться от ощущения нереальности происходящего, Нэсти крепко держал Полли за руку, а она сжимала его пальцы. Нэсти должен был задать ей несколько вопросов, но боялся, что услышит в ответ совсем не то, что хотел бы услышать.

Они прошли за Белиндой через несколько темных комнат, в которых мебели почти не было, и выбрались на крышу. В небольшой оранжерее на крыше «Потусторонней реальности» преобладали кактусы. Собственно, сад из них только и состоял. Здесь росли сотни кактусов. Разновидностей этих растений тут было даже больше, чем, по мнению Нэсти, могло существовать на свете. Многие кактусы цвели, их сказочные цветы были великолепны.

Полли едва заметно улыбнулась Нэсти и отвернулась.

Он еще крепче сжал ее пальцы.

– Ты сядешь здесь, Полли, – сказала Белинда, решительно разъединяя их руки. – А вы – там, Нэсти. Вы оба должны прилечь и почувствовать животворное воздействие моего сада.

Нэсти не хотел, чтобы их с Полли разделяло даже несколько метров, и внезапно почувствовал, что вот-вот выйдет из равновесия. Он решил, что теперь вообще никогда не разлучится с Полли.

Но Полли послушно следовала указаниям своей властной подруги и позволила усадить себя на циновку. Нэсти плюхнулся на другую циновку, прямо на пурпурно-золотые полосатые подушки, лежавшие на ней.

Белинда, сложив руки чуть пониже груди, сделала несколько глубоких вздохов. Затем закрыла глаза и сказала:

– Очистите себя. Нам надо набраться энергии, необходимой для того, чтобы бороться с тем, чего не понимаем.

– Мама не должна была вам звонить, – сказала Полли жалобным голосом.

– Гм-м… – промычала, покачиваясь, Белинда. – Нужно понять эту тварь, которая звонила тебе и пыталась покорить, а не бояться ее.

Нэсти, подавшись вперед, на край циновки, внимательно рассматривал стоявшую перед ним женщину.

– Он уступил своей страсти, и эта страсть лишила его разума.

– Белинда…

– Погоди. – Ворожея прервала Полли властным жестом и подошла, чтобы уложить ее.

Она откинула назад волосы Полли, пригладила их и поцеловала ее в лоб.

– Ты не будешь больше расстраиваться по этому поводу. Фестус и я – мы знаем толк в таких делах. В данном случае речь идет о направленном наваждении. Мы сконцентрируем нашу энергию и подавим его желание, не нанося вреда тебе.

Нэсти с трудом воспринимал заумно-витиеватые рассуждения и профессиональный сленг магов и чародеев. Но ему показалось, что он правильно понял суть сказанного: дама в черном платье говорила не о придурках с ножами в костюмах для подводного плавания. Она, по-видимому, имела в виду телефонные угрозы, исходившие от кого-то другого.

– Разве мама Полли не объяснила подробно, что случилось вчера вечером? – Нэсти привык собирать точную информацию.

В этот момент перед ними возникла долговязая фигура седовласого Фестуса, тоже одетого в черное.

– Пожалуйста, успокой Нэсти, – сказала ему Белинда. – Он волнуется. Венера рассказала мне о большой беде, случившейся вчера вечером. Я не удивлюсь, если Полли после того, что произошло, все-таки потеряет объективность.

– Нет, – сказал Нэсти, взглядом призывая Полли молчать. – Полли вполне объективна. Она уже успокоилась, и теперь все в порядке. – Нэсти не хотел, чтобы Полли еще больше запаниковала.

– Конечно, все в порядке. – Белинда села рядом с Полли на лежак. – Простите меня, если я слишком утомляю вас своей заботой, но Полли стала мне близка, как дочь. В ней столько душевного благородства…

Белинда словно прочитала мысли Нэсти.

– Да, в ней действительно есть благородство, – согласился он, посмотрев в добрые глаза Полли, в которых угадывалось беспокойство.

– Этот человек, звонивший Полли, совершенно безвреден, – сказала Белинда. – Он, возможно, просто ее поклонник. Такое случается. Он, может быть, переживает за твою добродетель, Полли, и полагает, что его задача – помочь тебе оставаться целомудренной.

Такой оборот разговора заставил Нэсти перебраться на самый край циновки.

– Когда Дасти приедет сюда с Венерой и Бобби, мы уложим тебя в постель, – сказал он Полли. – Так будет лучше, ты совсем измотана.

Фестус стоял у открытой двери. Нэсти перевел взгляд с Фестуса на большой стеклянный купол, расположенный, как оказалось, над единственной комнатой третьего этажа.

– Это ваша обсерватория? – спросил он, указывая на купол. – Надежная конструкция. – Мысленно же Нэсти отметил, что городские огни наверняка должны мешать наблюдениям.

– Да, неплохая, – согласился Фестус и обратился к Полли:

– Полли, разве ты не рассказала обо всем своему мужу?

Немного подумав, Полли ответила:

– Сэм Додж мне не муж, Фестус, и никогда им не был.

– Помолчи, – громко сказала Белинда. – И ты помолчи, Фестус. О некоторых вещах лучше сейчас не вспоминать.

– Мы не были женаты с отцом Бобби, – упорно продолжала Полли. – Сэм никогда не хотел иметь детей. Когда я забеременела, Сэм предложил мне выбирать – или он, или ребенок. Естественно, я выбрала моего ребенка. – Полли бросила на Нэсти вызывающий взгляд.

– Так и следовало поступить, – сказал он, прекрасно понимая, что Полли напомнила ему: на первом месте для нее остается Бобби.

Белинда сжала пальцы в кулак и тотчас же разжала. Затем провела ладонями по своей юбке, словно вытирая с них пот. Ее щеки еще больше покраснели.

– Ты не должен был этого говорить, Фестус, – сказала она. – Я предупреждала, чтобы ты не вмешивался, но ты не послушал. Ты заставил Полли рассказывать о тех вещах, о которых никогда не нужно вспоминать; Ты унизил Полли перед ее новым другом. Ты…

– Я уже знал, что Сэм Додж не был мужем Полли, – проговорил Нэсти, стараясь сохранить вежливый тон. – В этом нет ничего постыдного для нее. Кстати, мы услышим отсюда звонок?

– Я пойду вниз и подожду, – сказал Фестус и поспешно удалился, явно довольный, что избежал гнева Белинды.