Черный старенький «порше» был явно тесен для Нэсти. Полли забавлялась, глядя на его ноги, согнутые в коленях на уровне руля.

Итак, он сделал все, как запланировал. Венера возвратилась в Беллвью, в свою колонию Хоул-Пойнт, она уехала даже с удовольствием, приняв приглашение Дасти «почаще навещать старых друзей». А Бобби пока остался с Дасти – учиться управлять магазином.

Полли сидела рядом с Нэсти; он ехал по узким улочкам, примыкающим к Парковой площади, мимо шумного Торгового центра и кинокомплекса на Центральном проспекте. Вечер складывался просто чудесно.

– А теперь – встреча с Фабиолой, – сказал Нэсти, словно читая мысли Полли.

Она улыбнулась и кивнула. Затем тщательно разгладила на коленях складки тонкого хлопчатобумажного платья. Нэсти повернул голову и посмотрел на нее. В лучах заходящего солнца его глаза сверкнули янтарем.

– Она похожа на тебя? – спросил он.

– Она повыше. И симпатичнее.

– Это невозможно.

Полли усмехнулась:

– Почему же она не может быть выше меня?

– Не умничай, – отрезал Нэсти. – Ты знаешь, о чем я говорю.

Полли пожала плечами и, глядя сквозь стекло автомобиля, провозгласила:

– Мне очень нравится этот район. Он напоминает Сан-Франциско.

Дома по обеим сторонам улицы были увиты цветами. Яркие витрины лавчонок и магазинов перемежались с открытыми площадками, на которых били фонтаны, а рядом располагались столики для любителей кофе.

Нэсти утвердительно кивнул:

– Да, кругом такие же… кофеманы и любители наркотического зелья, читатели газет и рекламные агенты, шальные мотоциклисты и рыбаки. Урбанизированные отщепенцы. Или, возможно, цивилизованные бродяги. Люди здесь напоминают мне первых поселенцев, обретших наконец счастье. Да, я тоже люблю эти места.

– Ты отсюда родом? – спросила Полли.

Нэсти подумал, что ее, наверное, насторожило бы, если бы он стал скрывать факты своей биографии.

– Не-а, – сказал он, наблюдая за ее реакцией.

Еще одно такое «не-а», и Полли снова заподозрит его в скрытности, тотчас же промелькнула у Нэсти мысль.

– Значит, ты жил где-то недалеко до того, как переехал в Киркленд?

Нэсти отыскал для парковки укромное местечко недалеко от очереди ожидающих своего сеанса киноманов.

– Не-а, – снова сказал он, поворачиваясь к ней.

В его глазах была насмешка.

«Ну, хорошо», – мысленно вздохнула Полли.

– А я родилась в Мэрисвилле. Это маленький городок…

– К северу отсюда, на другой стороне Эверетта, – перебил ее Нэсти. – Приятное местечко. Типичная глубинка.

– А ты хорошо знаешь окрестности озера Вашингтон.

– Неплохо. – Нэсти потянул на себя рычаг тормоза и заглушил мотор. – Одно время мы с Дасти жили в Иссакве. Это было, когда у моего друга, у Романа, еще имелись деловые связи с… ну, в общем, там своего рода оздоровительный пансионат, у подножия Каскадных гор. Это местечко называется Паст-Пик. Ты не бывала там?

– Конечно, была. – Полли повернулась к нему. – Я люблю кататься на лыжах, и зимой мы с Бобби часто поднимаемся на Сноукволми. Это совсем недалеко от Паст-Пика. А ты катаешься на лыжах?

Нэсти отвернулся.

– Катался, – буркнул он.

«Господи, у него же больная нога!» – подумала Полли.

– Ох, извини, я просто не подумала…

– Ничего, мы еще покатаемся вместе. Я уже чувствую себя значительно лучше.

– Как было бы прекрасно! – облегченно вздохнула Полли, она порадовалась его оптимизму. – А давно с тобой случилось это несчастье?

– Года полтора назад, я точно не помню. – Нэсти снова повернулся к Полли.

Его глаза, отсвечивающие золотом в последних лучах заката, казались такими загадочными и притягательными, что у Полли по спине мурашки пробежали.

– Это произошло во время катания на лыжах? – спросила она, робея.

Едва заметная улыбка, игравшая на губах Нэсти, мигом исчезла.

– Нет, Полли, не на лыжах, – ответил он. – Ну, что ты скажешь о кружечке пива в шумной компании?

Полли поняла, что задела Нэсти за живое.

– У нас еще есть несколько минут, – пробормотала она.

Ей хотелось самой решить, когда выбраться из машины. А еще она надеялась побольше узнать о своем спутнике.

– Ты так говоришь, как будто не раз бывал в этом заведении, – проговорила она с некоторым подозрением – во всяком случае, так показалось Нэсти.

– Да, – кивнул он, разглядывая балкон второго этажа и красно-белые, в полоску, маркизы над окнами. – Веселенькое местечко.

– Зато здесь нормально кормят. По-американски, – словно оправдываясь в чем-то, проговорила Полли. – Я неприхотлива.

– Ну, в этом мы с тобой похожи, – сказал Нэсти. – Я имею в виду пищу, конечно, не женщин.

От его слов у Полли кровь застыла в жилах.

– Как это понимать? – спросила она почти шепотом.

– Это значит, – ответил Нэсти с серьезнейшим видом, – что у меня довольно высокие требования к женщинам. Поэтому до сих пор мне приходилось трудновато. Но теперь я сделал выбор, и женщина, которую я выбрал, совсем не простая. Ты чудесная, Полли.

«Если бы все выходило так гладко!» – подумал Нэсти. Он видел, что от его слов и пристального взгляда Полли буквально таяла.

– У тебя есть родственники? – спросила она наконец.

– У всех есть родственники.

– Ну, ты же понял, что я имею в виду.

– Да, разумеется. Твои слова означают, что ты заинтересовалась мной. Я польщен.

Полли снова принялась теребить юбку.

– Ты можешь подумать, что я любопытна, – сказала она, немного нервничая. – Это не соответствует твоим требованиям к женщинам?

– Но я тоже хочу узнать о тебе побольше. И это вовсе не любопытство, Полли. А раз так, то и я, естественно, хочу, чтобы и ты узнала обо мне кое-что. Ведь любовь предполагает взаимную заботу и интерес друг к другу. А что касается родственников… Я родился в Монтане, на ранчо.

Полли наморщила носик:

– Ты шутишь?

– Почему? Разве я не похож на парня, который чувствует себя в седле как рыба в воде?

Полли ненадолго задумалась. Затем заявила:

– Полагаю, что в роли ковбоя ты бы разбил не одно сердце. Представь себя в надвинутой на глаза широкополой шляпе, в потертых джинсах… Ты идешь вразвалочку, на тебе клеенчатый пыльник, и ты выглядишь так, словно сам черт тебе не брат. Да, я…

– У тебя богатое воображение, – усмехнулся Нэсти, он протянул руку и коснулся пальцем носа. – Я уехал из Монтаны много лет назад, когда мне было семнадцать, и никогда больше там не появлялся.

– Почему?

– Знаешь, а ты бы подружилась с Семеркой, – ушел от ответа Нэсти.

– А это как понимать? – в недоумении спросила Полли.

– Да просто вы обе хотите обо всех все знать. У меня не было причин возвращаться туда. А вот сейчас, когда там живет мой друг Роман со своей женой, неплохо было бы и съездить. Но может, пойдем?

Полли в растерянности заморгала и, наклонив голову, сказала:

– Ты просто дурачишься. Ну стань же серьезным.

– Я никогда в жизни не был так серьезен, как сейчас, – ответил Нэсти. – И давай оставим эту тему. – Он положил руку ей на бедро. – Я не собираюсь тащить тебя сегодня вечером ни в Монтану, ни куда-либо еще. Только в постель.

– Нэсти! – воскликнула Полли, чувствуя, как бешено забилось ее сердце; казалось, оно вот-вот выскочит из груди. – Ты же знаешь, что ты… не такой.

– Ну хорошо, не такой, – усмехнулся он.

Его теплая сильная рука погладила ее бедро, потом колено. Наконец подобралась к паху. Нэсти не шевельнул ни пальцем, на его ладонь находилась там, где ей не следовало находиться, и они оба об этом знали.

– Но я же действительно этого хочу, – сказал он с самым бесхитростным выражением лица и легонько сдавил ее ногу.

– Знаешь, моя Фаб ужасно любит подурачиться. – Полли попыталась перевести разговор в безопасное русло. – Она может сказать первое, что придет ей в голову.

– А у меня в голове только одна мысль.