Семен Владленович Шапранов был невысоким пятидесятилетним мужчиной с небольшим брюшком и оттопыренными ушами на грушевидном черепе. Узкие очки в тонкой золотой оправе, как и дорогой костюм из натуральной шотландской шерсти заметно облагораживали его комический образ, но не до такой степени, чтобы кто-то поверил в то, что еще совсем недавно Шапранов был профессиональным военным. И не просто военным, а старшим офицером военно-морского флота.

Бывший выпускник Московского финансового института, оказавшись на срочной службе, почувствовал себя в родной стихии, и из «пиджака» сделался кадровым офицером. Карьера его не была стремительной, но стабильной. К сорока семи годам Семен Владленович в звании капитана первого ранга занял кресло начальника финансовой службы Северного флота, и вот тут наконец раскрылись все таланты бывшего выпускника МФИ. Через два года Шапранов был арестован прямо в своем кабинете. Список обвинительных статей был внушительным, даже если бы по половине предъявили приговор, сидеть пришлось бы до конца своих дней. Но родившимся «в рубашке» (а к таким себя как раз и относил Шапранов), судьба помогает всю жизнь, и этот раз не оказался исключением.

После двух месяцев постоянных допросов неожиданно в одиночку СИЗО Мурманского УФСБ вошел недавно назначенный начальником управления агентуры Военно-морской разведки Бастагин Геннадий Викторович. Разговор был коротким, но продуктивным, и уже через сорок минут Семен Владленович подписал официальный бланк согласия сотрудничества с разведкой МВФ.

И в тот же вечер Шапранов оказался в кругу своей семьи, а через неделю был уволен с военной службы, еще через неделю сдал жилье, стоящее на балансе высшего офицерского комсостава Северного флота.

Через два месяца в Санкт-Петербурге состоялась презентация банка «Мульти Рус», который возглавил Семен Владленович Шапранов.

За семь лет существования банка Военно-морская разведка не раз использовала тесную «дружбу» с его президентом, при этом не афишируя эту связь, чему были особо рады обе стороны.

Обычно связь была виртуальной, под особым кодом куратора (Бастагина). Приходила депеша, в которой были просьбы разного рода, от финансовой помощи до обеспечения канала отхода агента из зарубежья. Банк «Мульти Рус» имел филиалы в двадцати крупнейших странах мира.

Встреча напрямую агента с куратором за много лет проходила впервые, что смутило банкира. Но Семен Владленович был финансистом до мозга костей и знал главное правило коммерсантов, ворочающих большими деньгами: «Слово банкира дороже любых денег».

За сутки до назначенного срока Шапранов вызвал начальника службы безопасности и коротко объяснил цель предстоящего мероприятия. Поджарый, как русская борзая, бывший полковник оперативного отдела военной разведки Ленинградского Военного округа, внимательно выслушав своего патрона, в ответ лишь коротко кивнул.

Тем же вечером вокруг открытого ресторана «Павел Первый» началась невидимая простому смертному оперативная работа.

Выбравшись из салона комфортабельного «Мерседеса», Шапранов неторопливым шагом направился к ресторану. За его спиной в небольшом отдалении двигались двое телохранителей мрачного вида.

Молодой чернокожий швейцар в расшитой золотом кумачовой ливрее широко улыбнулся, демонстрируя крепкие белоснежные зубы, и с легким поклоном указал рукой на крыльцо, ведущее на открытую площадку ресторана.

Несмотря на обеденное время, площадка была практически пуста, лишь столики по углам занимали крепко сбитые молодые люди. В самом центре зала сидел Геннадий Викторович Бастагин, потягивал из изящной фарфоровой чашечки черный кофе.

Увидев приближающегося Шапранова, адмирал отставил кофе и встал со стула, протягивая финансисту широкую ладонь:

– Здравствуйте, Семен Владленович.

– Рад вас видеть, Геннадий Викторович.

Мужчины сели за столик, через минуту появился официант с высоким стаканом из тонкого стекла и запотевшей бутылкой «Нарзана». Все было оговорено заранее. Наполнив стакан наполовину, официант незаметно удалился.

Сделав небольшой глоток, банкир опустил стакан на стол и сдержанно спросил:

– Произошло что-то экстраординарное?

– Думаю, что да, – подтвердил адмирал. – Речь пойдет о вашем банке.

– Да-а? – протяжно произнес Шапранов и посмотрел на своего собеседника поверх очков. – В таком случае я вас внимательно слушаю.

Адмирал сознательно не стал делать паузу, а выпалил на одном дыхании:

– Я хочу приобрести сорок процентов акций «Мульти Рус».

– Блокирующий пакет, – мгновенно сообразил финансист и тут же представил этот масштаб, после чего удивленно уставился на адмирала и пробормотал: – Ого, эта ваша служба размахнулась. Что, готовится новая русская экспансия на Запад?

Несмотря на то что Шапранов прекрасно владел собственной мимикой, в этот момент на его лице без напряга читалась растерянность. Адмиралу была известна причина подобного поведения, она была проста, как амеба-туфелька. В мире финансов и большого бизнеса терпеть не могут сексотов[20] спецслужб, и подпись нынешнего банкира под официальным бланком тяжелее всех смертных грехов.

Бастагин дал время финансисту мысленно подыскать выход из невидимой ловушки, а потом сам раскрыл капкан.

– Никакой экспансии военной разведки не намечено. По крайней мере, я об этом ничего не знаю. И акции банка собирается приобрести не служба, а лично я. Причем буду покупать не по номиналу, а по их рыночной цене. Оплата будет произведена не безналом, или разукрашенной бумагой, которую в мире называют деньгами, а золотом, золотом самой высокой пробы. Четыре девятки.

– О какой массе золота идет речь? – как голодная акула, банкир мгновенно заглотил наживку.

– Двадцать тонн.

После этих слов казалось, что на город обрушилась вселенская тишина. На мгновение даже почудилось, что под сваями ресторанной площадки замерла Нева.

Семен Владленович Шапранов машинально взял стакан с водой, в один большой глоток опустошил его, потом достал из нагрудного кармана тщательно отглаженный носовой платок и, сняв с носа очки, долго протирал линзы.

Наконец, немного успокоившись, банкир водрузил обратно очки на нос и деловито спросил:

– Как будем проводить сделку?

– На этот счет у меня есть мысль, – ответил адмирал.

«Секретно.

Начальнику Управления специальных операций ГРУ генерал-лейтенанту Каманину.

Объект «Адмирал» встречался с объектом «Банкир» в ресторане «Павел Первый», встреча длилась двадцать одну минуту тридцать семь секунд. Обе стороны расстались довольные друг другом. Аудиозапись сделать не удалось, объект «Банкир» обеспечил максимальную безопасность переговоров.

Старший бригады наблюдения капитан Мамонтов».

– Как это понимать? – укладывая листок с последней информацией в папку с досье на контр-адмирала Бастагина, недовольно спросил Каманин.

– Ну, двадцать тонн золота, он же не пойдет продавать их в скупку ювелирных изделий, – спокойно заметил Родион Крутов.

– Действительно, – согласился генерал-лейтенант, вытащив из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, подкуривая. – Глава банка – это серьезно. Особенно когда проводишь операцию в собственных интересах, а не в интересах Службы.

На последнюю реплику Крутов никак не отреагировал, подтверждение слов, которые и так понятны со стороны, похоже на элементарный подхалимаж.

– Вообще, как Бастагин вышел на этого «Банкира»?

– Шапранов служил начфином Северного флота. Гений в своем роде, деньги делал буквально из воздуха, но потом зарвался и продал китайцам под видом металлолома действующий авианосный крейсер вместе с вооружением, – пояснил Крутов. – Терпение контрразведки лопнуло, и финансиста взяли под стражу. Из СИЗО его освободил адмирал Бастагин.